Лана Мерц - Чёрное солнце. За час до рассвета

Рэй вытянул шею, но так и не смог разглядеть издалека солиста. Наверное, мальчик стоял в последнем третьем ряду, прячась от всех.

Мелодия началась спокойно и размеренно, устремляясь куда-то ввысь, за пределы высокого купола. К поющему тихонько присоединились другие послушники, и их голоса плавно сплелись в единый хор. Слов Рэю разобрать до конца не удавалось, хотя суть он интуитивно улавливал. Песня, очевидно, была посвящена павшим в Третьей Войне героям. В мелодии переплетались страх и спокойствие перед лицом смерти, грусть и надежда, смирение и гордость. Но ещё было в ней что-то невыразимо тревожное, от чего по спинам прихожан поползли крупные мурашки.

Стремясь вырваться из гипнотических оков песни и отвлечься от гнетущего предчувствия чего-то недоброго, Рэй начал рассматривать фрески на стенах. В сгустившемся полумраке зала картины будто оживали. Вор зацепился взглядом за одну из фресок, которую раньше почему-то не замечал. На ней была изображена страшная буря. Тяжёлые облака клубились в небе, изрезанные белыми молниями. Между ними в ужасе металась серая птица, безуспешно пытаясь спастись от шторма. Морские волны пенились, разбиваясь о высокие острые скалы, и из воды вдалеке выпрыгивал огромный белый кит. Причудливые фиолетовые деревья на вершинах утёсов гнулись под натиском ураганного ветра, теряя листву, а под их корнями свернулась клубочком серебряная змейка. И над всем этим хаосом склонялся Творец, протягивая руки к одинокому кораблю без парусов…

Рэй оторвался от фрески и с превеликим удивлением обнаружил, что его глаза застилают слёзы. Парень проморгался, украдкой осмотревшись по сторонам. Женщины не таясь плакали в носовые платки. Мужчины сидели прямо, с очень серьёзным видом, но их выдавали подрагивающие плечи и сильно хмурящиеся брови. Даже отец-настоятель будто немного пришёл в себя: его губы были плотно сжаты, а на морщинистой щеке отчётливо поблёскивала влажная полоска. Только лицо верховного дейна оставалось бесстрастным: мужчина оперся локтями на невысокие перила балкона и немигающим взором наблюдал за хористами, изредка склоняя голову набок.

Голоса поющих становились громче, тревога неумолимо нарастала. Вор уже всерьёз размышлял над тем, чтобы прямо сейчас всё бросить и податься в бега… Но тут звук достиг апогея, и на высокой длинной ноте пение резко оборвалось.

Шары под потолком снова наполнились мерцающим золотым светом, не сразу вернув людей к действительности. Зашмыгали носы, заскрипели корсеты знатных дам. Девушка рядом с Рэем украдкой промокнула глаза платочком, приподняв очки. Когда, наконец, раздались бурные овации, хористы уже скрылись в боковых дверях, а с балкона на помост спустился Итан Гросс.

"Не такой уж и милашка… Разве что ростом удался, а в остальном – парень как парень. Бородка, вон, неровная какая-то…"

Дейн выглядел уставшим, но держался по-военному прямо. Какое-то время он просто стоял перед алтарём и смотрел на собравшихся сквозь подрагивающее марево от десятка свечей. А потом заговорил.

– Прежде всего, хочу поблагодарить всех, кто собрался сегодня под сводами нашего Храма, – дейн не поленился одарить кратким взглядом каждого из присутствующих и чуть заметно улыбнулся. – Наверняка для некоторых из вас это было непростое решение, учитывая, сколько развлечений планируется в это же самое время на главной площади, – с задних рядов послышались сдавленные смешки, – и всё же – вы здесь. Сегодня мы все празднуем победу в войне, о которой известно так же мало, как о строении вещества или природе магии. Но я хочу напомнить: мы отмечаем не просто Великую Победу. Сегодня мы чтим силу человеческого духа, пот, кровь, ярость защитников человечества. Более полутора тысяч лет назад – так давно, что кажется, будто это было не с нами – мы едва не погибли, не вымерли, как вымерли драколиски или цветные морские дельфины. Та война была не просто войной за землю, богатства или славу, которую можно передать потомкам. Это была борьба за жизнь, за само право существовать. За нашу свободу…

Дейн замолчал, позволив своим словам эхом разноситься под сводами Храма. Говорил он спокойно и расслабленно, но то ли акустика зала, то ли специальные магические усиления, но казалось, что голос Итана звучит прямо внутри головы каждого слушателя.

Выдержав небольшую паузу, дейн продолжал:

– И мы почти проиграли ту войну. Только невероятная мощь человеческого духа, колоссальное напряжение всех сил души и разума помогли нашим предкам выстоять в той ужасной битве. Сейчас вокруг нас нет горящих полей сражений, небо не плавится над вашими головами, а в ночи не скрываются грозные вампиры. Но война всё ещё продолжается. И идёт она внутри каждого из вас…

Пока дейн говорил, Рэй втихаря его разглядывал, пытаясь вспомнить, при каких обстоятельствах ему доводилось раньше встречать этого человека. Наконец вспомнил. Несколько лет назад Рэй мельком видел его в окне проезжающего храмового экипажа. Кажется, тогда Итан ещё не был верховным дейном и возвращался вместе с братом после годовой службы в имперском легионе. А потом, чуть позже, они с Рэем пересеклись на загородном приёме у Императора, куда вор проник на спор, дабы стянуть одну бесценную вещицу властителя. И оба раза шрама на лице дейна вор не замечал. Значит, он появился уже после… Интересно, как?

– …Грозные монстры и ночные твари суеверий, невежества и страха пытаются завладеть вашими душами, – продолжал тем временем дейн. – Так же как и тысячи лет назад, многим из вас кажется, что человечеству скоро придёт конец. Вчера наш телепатограф едва не разорвало сообщениями об одновременном извержении трёх вулканов на востоке, цунами на юге и нападении неизвестных чудовищ на севере. Поступают донесения о нападениях эльфов на людские поселения в районе Тильи. – "Интересно, – подумал Рэй, – у него задача успокоить народ или, наоборот, запугать?.." – Но не это самое страшное… Страшна тьма невежества, сумерки разума, уныние души. Сейчас наш мир вступает в эру преобразований, и мы с вами стоим на пороге Великого Перехода, а изменения всегда пугают. Ребёнок, рождаясь из чрева матери, считает, что его жизнь кончается, привычный мир – такой комфортный и уютный – отвергает его. Но то, что ребёнок воспринимает как смерть, есть лишь начало. Великая война была рождением Человека, а теперь нам предстоит выйти из Детства, стать Взрослыми. Не поддавайтесь панике и не позволяйте тьме сомнений и страха овладеть вашими сердцами. Потому что именно из этой тьмы и рождаются все чудовища Тихата, – на этих словах дейн чуть приглушил голос, и в тишине явственно послышались какие-то скребущиеся звуки с улицы, словно неведомые чудища уже подобрались совсем близко и поджидают в сгустившейся темноте за открытыми дверями. Особо суеверные прихожане, вроде той же студентки, немедленно очертили в воздухе перед собой треугольники. Рэй, спохватившись, повторил жест. – Но Великий Творец в своей неизмеримой милости одарил нас разумом, и яростным огнём познания мы победим Тьму раз и навсегда, открыв двери в дивный новый мир триумфа Человечества!..