Дарья Штейн - Преемница

Теперь можно было вздохнуть. Она продолжала слышать все, что говорили или делали соседи, но ее они видеть не могли. «Я невидимка», – думала девушка, даже телефон выключила, так хотелось остаться незамеченной для всех. Тихонько, чтобы ее не было слышно, она прошла по крохотному коридорчику квартиры в свою комнату, так они с Амандой называли уголок в общей спальне, отделенный шкафом. Зато у нее было собственное окно, которое выходило на довольно уютный садик, чудесным образом выживший в таком сумасшедшем городе, как Нью-Йорк. Нике нравилось любоваться этим садиком, наблюдать за цветами, растущими на маленькой лужайке, разглядывать деревья, их изгибы и рисунки на листьях. А когда прилетали птицы, она разговаривала с ними, тихо, чтобы не услышали соседи, рассыпая на подоконнике хлебные крошки. Часто ей хотелось вот так же взмахнуть крыльями и улететь далеко-далеко. Может быть, там, в далеком краю, все совсем по-другому? И там не нужно никого обманывать, корчить из себя того, кем не являешься. Там бы обязательно были ее родные, там бы ее ждала мама. «Человек не создан для полетов», – грустно вздыхая, повторяла она птицам чужие слова.

Пройдя к себе, девушка распахнула окно, впустив в комнату свежий воздух. Маленькие друзья уже ждали ее появления, сидя на ветвях деревьев. Николь раскрошила им на подоконнике булку. Наблюдая за пернатыми друзьями, она расположилась на кровати, удобно поджав ноги, слушая размеренное тиканье часов. Мысли текли медленно и лениво. Ей представлялось, как она, раскидывая руки, взмывает ввысь и мчится навстречу ветру, раздувающему ее волосы. Сколько Ника себя помнила, ей всегда хотелось летать. Маленькой девочкой она обожала качаться на качелях, расправляя руки, как крылья: вверх-вниз, вверх-вниз, заливаясь смехом от безудержного счастья.

Погрузившись в свои мечты, Николь уже не думала ни о Бетти и предстоящей встрече, ни об Эрике, ни о ком-то другом. Сейчас эти люди ушли на второй план, казались призрачной дымкой, будто никогда и не существовали вовсе. Она не заметила, как уснула.

– Проснись! Проснись!

– Что случилось? – еще не придя в себя ото сна, Николь терла глаза.

– Мы уезжаем, – бросила женщина, яростно кидая в открытый чемодан вещи.

– Как уезжаем? Куда? Зачем? – Ника пыталась остановить ее, но та бормотала что-то невнятное про деньги, про шанс, что выпадает раз в жизни.

Девушка не заметила, как оказалась в автомобиле. Рядом с ней, играя своим плюшевым мишкой, сидела темноволосая девчушка лет пяти, лепеча милую чепуху на своем детском языке. Ника с недоумением разглядывала девочку, видела знакомые черты, но никак не могла вспомнить, откуда ее знает. Малышка играла с игрушкой, поворачивая к девушке свое личико, открыто смотря большими карими глазками. Потом она вытащила из кармана брючек небольшое старинное кольцо из необычного зеленоватого металла, то самое, привезенное из далекой России. В недоумении от всего происходящего девушка машинально взглянула в зеркало заднего вида, мужчина, встретившись с Николь взглядом, отвел глаза, что показалось невероятно знакомым, но ей никак не удавалось вспомнить откуда она знает девочку и этого водителя. Ника посмотрела в окно, за которым мелькали жуткие деревья без листьев, как мертвые, они протягивали свои голые ветви к проезжающим машинам, словно пытаясь их схватить, а на горизонте возвышалась странная гора с плоской вершиной. «Эти места…, – мелькнуло в голове. – Я знаю эти места», но разум отказывался вспоминать, как и когда она была здесь. От переживаемых эмоций ее бросило в жар, она приоткрыла окно, чтобы глотнуть свежего воздуха и прийти в себя. В машину моментально проник отвратительный приторно-сладкий запах с примесью серы. В горле знакомо запершило. Теперь Николь точно знала, что когда-то была здесь. Она оглянулась на рядом сидящую девочку и только сейчас поняла, что это ее младшая сестренка Кэти, а водитель был никем иным, как Джейсоном. Это означало лишь одно: пассажирка на переднем сиденье…

– Мама, – тихо выдохнула девушка.

Женщина обернулась. Николь обомлела, на нее смотрели белые, с черными дырками посередине, глаза незнакомки из автобуса. Та поправила волосы и протянула руку девушке, на ладони лежало кольцо. Неожиданно водитель закричал от испуга, закрывая лицо руками, и резко нажал на педаль. Раздался скрип тормозов. Машину подбросило, как от сильного удара при столкновении, она перевернулась несколько раз в воздухе прежде, чем оказаться в кювете.

– Проснись! Проснись! – кричала женщина, тормоша девушку за плечи.

По лицу стекал пот, бросало то в жар, то в холод. Тяжело дыша, Ника села на кровать.

– Мэнди? – еще не освободившись ото сна, еле выговорила она.

– Все кончилось. Это был всего лишь сон, – прижимая к себе испуганную Николь, приговаривала Аманда.

Разум все еще не мог прийти в себя, перед газами мелькали картины из сна, в ушах стоял крик Джейсона.

– Тот день, тот день, – причитала Ника.

– Поплачь, милая, тебе станет легче.

– Все было как наяву. Все было как наяву, – повторяла девушка, слезы сами катились из глаз, и казалось, их ничто не может остановить. – Мы ехали в Фоготтен.

У Аманды вытянулось лицо от удивления, женщина выглядела растерянной.

– Я должна уехать, – тихо, словно извиняясь, произнесла она, глядя на еще всхлипывающую Николь.

– Уехать? – удивилась Ника, в голову стали возвращаться обрывки сна.

– Понимаешь, все попытки вернуть дом и деньги ничем хорошим для нас не заканчиваются. Здесь ничего не получается, – развела руками Мэнди. – Нашелся один человек. Он живет в Лондоне. Он может нам помочь. Джейсон вел дела с ним. Для нас это шанс, понимаешь? Всего несколько дней…– она взяла девушку за руку. – Мы должны использовать этот шанс!

– Да, – закивала Николь, с трудом понимая происходящую реальность, – мы должны использовать этот шанс.

– Я так рада, что ты со мной согласна! – воскликнула женщина. – Тебе нужно скорее собраться. Я поеду в Англию, а ты проведешь несколько дней у моей мамы, – протараторила она, быстро складывая вещи в приготовленный чемодан.

– В Фоготтен? – оторопела Николь.

Мэнди растерянно кивнула. Воспоминания прошлого и сна, спутанные в единое целое, вмиг пронеслись в голове девушки.

– Когда мы уезжаем? – выдохнула Ника.

– Сейчас, – был ответ.

***

Почти всю дорогу они провели молча. Аманда чувствовала себя виноватой, она думала, что Николь злится, ведь той придется выпасть из школьной жизни на несколько дней, а может, недель. Женщина понимала, как это сейчас важно для девушки. «У меня нет другого выхода, – думала она, – ничего, все образуется».

Иногда Мэнди сомневалась в правильности своего решения – стать попечителем девушки после гибели старшего брата, что когда-то удочерил девочку.