Светлана Пригорницкая - Родинка в законе

–– Хреновые дела, Анфиска, – наконец заговорила Василиса. – Брюлик оказался липовый.

Рука Анфисы вздрогнула и половник громко шлёпнулся в кастрюлю. Брызги супа, разлетевшись, нарисовали жирную паутинку на чистой плите. Сделав несколько шагов назад, она безжизненно опустилась на стул. Шипящий голос Гурмана снова перевернул сознание, заставляя сердце колотиться с утроенной силой. Как же такое могло произойти?

Сообщив плохую новость, Василиса, словно сбросила с себя неподъёмный груз. Потирая красные потрескавшиеся руки, она встала, достала из ящика стола нож. Нарезая крупными ломтями вчерашний хлеб, заговорила хрипловатым с мороза голосом:

–– Давай-ка, сестрёнка с самого начала и по минутам.

–– Ага, – прошептала Анфиса, проталкивая вставший в горле ком.

– Значит, приблизительно неделю назад Смирнов предупредил, что будет занят несколько дней. А позавчера позвонил мне на работу и попросил забрать какой-то пакет из камеры хранения на вокзале.

–– Голос точно был Смирнова?

–– Точно. Потому что код ячейки он поставил такой, который могли знать только я и он. Я в тот день работала во вторую смену, домой вернулась поздно, поэтому решила забрать пакет на следующий день, после работы. А на следующий день, когда мы с детьми вернулись с прогулки, позвонил Гурман и начал требовать, чтобы я вернула какие-то деньги. Я не поняла о чём речь, испугалась и позвонила Никуле. Она сказала, чтобы я шла домой, никому не открывала и на звонки не отвечала.

–– Пакет из камеры хранения вы забирали вместе? – Хлеба было уже много, но нож в руках Василисы продолжал кромсать ржаную буханку.

Испугавшись, что следующими под нож попадут пальцы сестры, Анфиса встала и, подойдя вплотную, сжала руку Василисы.

–– Нет. Мне, после разговора с этим бандюком, стало плохо. На вокзал Никуля поехала сама.

–– То есть, что было в камере хранения ты не знаешь?

–– Что значит, не знаю? – удивлённо подняла брови Анфиса. – Конечно, знаю. Бриллиант. Никуля мне сразу сказала.

–– Ты видела этот брюлик? – Вася развернулась и вонзила острый, словно луч рентгеновского аппарата, взгляд прямо в глаза Анфисы.

–– Нет, – испуганно прошептала она, сдерживая подкатывающуюся к горлу тошноту.

–– Понятно, – Вася отвернулась и снова принялась резать хлеб. – Значит, сдаёт нас Верка. Ну, что-то подобное я от неё и ожидала.

–– Как ты смеешь думать так о Никуле, – возмущению Анфисы не было предела. Честно говоря, хотя она и недолюбливала Васю, но такого вывода от неё не ожидала. – Да она за нас любого порвёт.

–– А где ты с этим Смирновым познакомилась?

–– У Никули на дне рождения. Ей тогда двадцать девять стукнуло. Вроде дата не круглая, но праздновали в ресторане. Я, хотя держусь подальше от ваших делишек, в тот день возвращалась с работы и забежала на минутку. А в это время как раз Смирнов принёс букет от Балуева. Увидел меня, ну и запал. Только это тут ни при чём. Никуля всегда меня поддерживала, помогала…

–– Чем помогала? – резко прервала Василиса поток Анфисиных эмоций. – Сто евро в неделю на тумбочке оставляла? Ты, вообще, в курсе какой бизнес поднял, так презираемый тобой, папа? Не в курсе. А зря. Ты думаешь Верка логистикой занимается, перевозки-доставки дешёвые? На первый взгляд так оно и есть, но, если присмотреться внимательнее… Впрочем, тебе это не интересно. Так вот, пока ты строишь из себя девушку-принцессу, Верка такие бабки гребёт, что тебе и не снились. А тебе триста-четыреста евро кинет, ты и рада.

–– Ещё отпуска оплачивает и квартиру купила, – побелевшими губами прошептала Анфиса.

–– Ну да. Греция, Турция… Со своих достатков могла бы и на Мальдивы разориться.

–– Я тебе не верю, – глаза Анфисы наполнились слезами.

–– Верю-не верю…Можешь не верить сколько угодно, но, если в пакете, действительно, был брюлик, то подменить его могла только Верка. Не без помощи Димки, конечно. Другой вариант, что в пакете были деньги. Тогда сестрёнка, опять же, подкладывает тебе фальшивку и убирает из города.

–– Не может быть, – радостно закричала Анфиса. – Зачем тогда она поменялась сапогами перед отлётом?

–– Не знаю, – качнула головой Василиса. – Но могу предположить, что в аэропорту ты устроила такую истерику, что могла в любой момент или в обморок упасть, или разреветься и никуда не полететь. Я правильно поняла, что дядька на таможне точно знал, что искать? Откуда информация? Скорее всего, выбирала, посадить тебя в каталажку или выпроводить из города. Любой вариант был хорош. Так что радуйся, что получилось то, что получилось. Ладно, не кисни. У меня ты, как за каменной стеной.

«Каменной ли? – шуршало в голове, пока Анфиса апатично скребла ложкой по дну тарелки, захватывая наваристый суп. – Что-то стенки мои рушатся, даже не оставляя надежд на светлое будущее».

Дверь тихо скрипнула. Анфиса скосила глаза на светящийся циферблат будильника. Семь часов утра. Валентина вернулась с работы, разбудила дочь и ушла в свою комнату. Не открывая глаз, Анфиса прислушивалась к сборам сестры. Ночная тишина в северном посёлке казалась ей абсолютной. Не гудели машины, не храпели за стеной соседи. Все эти звуки мешали ей заснуть в родной квартире, но провести ночь без привычных раздражителей оказалось ещё страшнее. Чересчур мягкая перина, поглотила тело, обволакивая со всех сторон удушающим, тяжёлым жаром. Ворочаясь с бока на бок, Анфиса всю ночь придумывала план побега и под утро уже еле сдерживала эмоции. Как только за сестрой захлопнулась дверь, она бесшумно выползла из- под одеяла и на цыпочках прошла на кухню.

Огромная луна освещала кухню не хуже ночника. Надо же, идеальная чистота. И когда Васька всё успела? Её дорожная сумка, как назло, осталась в Валентининой комнате. Плюнув на вещи, Анфиса натянула тулуп, шарф, шапку. Метнувшись на кухню, нашла полиэтиленовый пакет и засунула в него своё пальто. Стройный ряд валенок у порога на минуту задержал её. Выбрав самую яркую пару, натянула, потопала один о другой и тихо открыла дверь.

Выйдя на улицу, Анфиса через шарф вдохнула морозный воздух. Не дожидаясь, пока холод проникнет во все клетки, понеслась в сторону вокзала. Хруст снега под валенками пугающе разносился по всему селу, но через несколько метров Анфиса адаптировалась и уже не замечала производимого шума. Ресницы снова покрылись ажурной изморозью, чёрный пейзаж прыгал перед глазами, путаясь между белыми колючками и клубами, вырывающегося изо рта пара. Главное, не думать о хищниках, выходящих в холода из леса, ни о поселенцах, бродящих по заметённым снегом дорогам. «Всё будет хорошо», как мантру повторяла она, стараясь успокоить выскакивающее из груди сердце.

Когда вдали появился свет вокзального фонаря, Анфиса взвыла от радости и припустилась бежать ещё быстрее. График прохода по станции поездов на Сыктывкар она не знала. Ничего, можно сесть в любой поезд, доехать до большой станции и уже там ждать рейс в сторону столицы республики Коми.