Алёна Рю - Пыль у дороги

Подозревается : предоставление убежища нелегальному эльфу.

Также является свидетелем по делу О-ЮГ1042 о деревне Шадер.

(Протоколы допросов прилагаются)

Подпись:

Капитан 13-го отряда

А. Грэй,

г. Ланкас, Южная Гардия,

1 сентября 132 года периода Бруно

* * *

– Кстати, а где Грионт? – поинтересовался Фридлин, подбирая ломтем хлеба остатки с тарелки.

– Сказал, у Елены поест, – Лидия перевела взгляд на Эри. – Вкусно?

– Офень, – она улыбнулась с набитым ртом.

Лин усмехнулся:

– Забавная.

Хозяйка встала и принялась убирать со стола.

– Ну-с, я знаю, что ты не совсем эльф, – решился Фридлин, передавая жене пустую тарелку.

Эри втянула голову в плечи, напоминая зверька в минуту опасности.

– Во время войны насмотрелся на остроухих, – пояснил мужчина. – Не бойся, здесь ты в безопасности. Что с тобой случилось, Эриал?

Она подняла на него глаза, не уверенная, что стоит рассказывать, затем глянула на ерзавшего на скамейке Лина.

– Я ушла из дома, – сказала Эри на выдохе. – Вернее, у меня его больше нет. Дома нет.

– А где он у тебя был? – поинтересовался Фридлин.

– В Шадер.

Лидия глянула на него, словно спрашивая: «Ты знаешь, где это?». Он слегка качнул головой.

– Это деревня почти в дельте реки Унду, – пояснила Эри.

По лицу Лидии было видно, что ответ ей не понравился, но высказываться вслух она не торопилась, только кивнула, чтобы гостья продолжала.

– И что случилось в этой деревне? – спросил Фридлин.

– Я… – Эри посмотрела в окно. Она понимала, что говорит сбивчиво, кое-как, но умелый рассказ все не получался. – Меня вырастила Анжела. Она знахарка. Была. Она рованка вообще-то, но полжизни прожила в Лансии. Меня бросили после рождения, а Анжела взяла к себе. Мы жили в Шадер вдвоем, и все бы ничего, но еще с зимы она очень болела, – Эри выдохнула. – Несколько дней назад она умерла. А я ушла.

– А что, кроме Анжелы в деревне больше никого не было? – удивилась Лидия.

– Для меня – никого, – сказала с ударением Эри.

Она вспомнила погребальный костер. Как трещали дрова, и ало-желтые языки пламени танцевали вокруг завернутого в полотно тела. Как пахло горелой плотью, а она стояла и смотрела. Словно лист бумаги, который поднесли к лучине, и в нем расползалась огромная дыра. Хотелось, чтобы все оказалось неправдой, чтобы утром, проснувшись, они ушли бы в лес за малиной, или чтобы прямо тогда она перестала существовать.

– По ту сторону ее ждет лучший мир, – говорил Хартон.

– А почему он не может быть по эту? – спрашивала Эри.

От мужчины пахло лошадьми. У него было круглое лицо с коротенькой бородкой и широкие карие глаза, полные сочувствия и сожаления.

На груди Хартона блестел медальон, похожий на расплющенную монету с гравировкой. Отблеск огня плясал в прожилках, заставляя изображение цветка с шестью лепестками переливаться. Картина врезалась в память.

– Мне жаль, – голос Фридлина вернул ее в Нюэль. – Но бродяжничество вряд ли поможет. Оставайся на ночь, а там посмотрим, как отвезти тебя домой.

– Нет, – Эри поспешно мотнула головой. – Спасибо вам, но я не вернусь. Может, в деревне найдется какая-нибудь работа, как думаете?

Лидия снова вопросительно посмотрела на мужа. Эри почувствовала повисшее в воздухе напряжение и мысленно пожалела, что спросила.

– Извините, не хочу доставлять неудобство, – сказала она, поднимаясь из-за стола. – Вы и так меня накормили.

– Пап, можно она останется? – попросил Лин.

– Рабочие руки никогда не лишни, – проговорил, наконец, Фридлин. – Так и быть, оставайся у нас. За домом есть свободный флигель, там никто не побеспокоит.

Лидия глянула на мужа как на безумного.

– Я все покажу, – воскликнул Лин, спрыгивая с лавки.

Эри заволновалась. Возвращаться на дорогу не хотелось, у нее болели ноги, и в теле чувствовалась такая тяжесть, словно ее, как мешок, набили старым хламом. По выражению лица хозяйки она видела, что гость нежеланный, а вот глаза мальчика так светились, что она все же решилась.

– Спасибо вам, – ответила она, постаравшись вложить в слова всю благодарность, которую испытывала.

Лидия дождалась, пока за девчонкой и сыном не стукнет входная дверь.

– Что ты удумал? – взорвалась она. – Ты не собаку на дороге подобрал, а не пойми кого. Знаешь же, что я и так не выношу бродяг и попрошаек, а тут еще полукровка. Хочешь нажить неприятности?

Фридлин сел на лавку верхом. Он не хотел говорить жене, что девчонка светилась. Лидия, как и многие лансийцы, была суеверна, и еще чего доброго решила бы, что Эриал – это демон с болот, хотя никто их никогда не видел. Одно в рассказе девочки показалось ему любопытным – рованка Анжела. Еще в армии он слышал, что рованцы владеют секретами магии чуть ли не со времен хаарской империи. И по всему выходило, что Эриал – не обычная полукровка.

Фридлину захотелось за девчонкой понаблюдать. К тому же молодые и, что хорошо, почти бесплатные рабочие руки им были сейчас как нельзя кстати.

– Посмотри на это иначе, – он придвинулся к жене. – Говорят же, что Хинт и Ренорд решили объединить страну. Так что скоро тут будет полно остроухих.

– Ты сам-то в это веришь? – упорствовала Лидия. – А если она в розыске? Ее жалостливую историю даже нельзя проверить. Что это еще за Шадер? Унду – крохотная речушка, приток Тетика, какая там дельта, а тем более целая деревня?

– Может, и так, – Фридлин аккуратно стянул белый чепчик с ее головы. Рыжие волосы рассыпались по плечам. – А может, и нет. Разве мы с тобой мало ненависти видели? Я не хочу, чтобы Лин рос таким же. Еще несколько урожайных лет, и отправим его в Ланкас учиться на подмастерье. А если будет общаться с этой девочкой, то потом, видать, сможет и с эльфами. Будь дальновидней. К тому ж, какой нам вред?

– Для начала у нее нет документов, а закон о нелюдях пока не отменяли, – Лидия сделала последнюю попытку вразумить мужа.

– Да она эльф самое большее наполовину, – не сдавался Фридлин. – Будет нам работник, плохо, что ли?

Он наклонился и поцеловал жену в лоб. Та тяжело вздохнула и, наконец, сдалась.

* * *

Флигель был старым, почерневшим от времени. Углы заросли паутиной. Половину единственной комнаты занимали огромный сундук и наваленные горой вещи, а напротив стояли кровать и шкаф с деревянным бруском вместо ножки.

Но помещение не выглядело нежилым. В светильниках на стенах было достаточно масла. Пахло розмарином, сушившимся под потолком, а на кровати лежало несколько хороших одеял.

Слева к флигелю примыкала баня. Просторная, не то что закуток в избушке, в котором они с Анжелой мылись только зимой, а летом в основном в реке.

Стараясь не лить много воды и не злоупотреблять временем, Эри помылась. Лин оставил в предбаннике полотенце и чистую одежду: заштопанную мужскую рубашку и штаны, которые пришлось подвернуть.