Андрей Пучков - Дом для призрака

– А впрочем, вдруг сдуру машину не узнает… Да и пару вопросов задать можно, – с этими словами Паша подошёл к калитке и нажал на кнопку звонка.

– Подождём, двор большой пока дойдёт…

Через несколько минут калитка открылась, и из неё вышел крепкий мужик лет пятидесяти, одетый в спортивный костюм и в совершенно не вязавшуюся со спортом приблатнёную кепку.

– Кто такие, зачем здесь? – пропищал он неожиданно высоким для его комплекции голосом.

– Не за тобой, Демис, не переживай, – со смешком ответил ему Паша, – дело есть.

– Пал Александрыч?! – притворно удивился «спортивный» мужик, – а я смотрю и думаю, вы, не вы… долго жить будете…

– Благодарствую, конечно, но давай к делу, – и оперативник, выйдя на дорогу, ткнул пальцем в конец улицы.

– Знаком с хозяевами вон того особняка с синими воротами?

Демис подошёл к Паше, глянул мельком, и они вместе вернулись к калитке.

– Лично не знаком, но не нравятся они мне.

– Да неужели! – притворно удивился Паша, – с твоей-то биографией?

– Пал Александрыч, вы же знаете, я был честным вором, в тёмные дела не лез и своим людям не позволял. А эти какие-то мутные, постоянно разные машины приезжают, фраера странные, неместные частенько наведываются. Ни с кем отношений не поддерживают, в гости не ходят, к себе не зовут… Непонятный, в общем… народ.

– Кто-то у них сейчас в доме есть?

– А у них всегда кто-то есть. Два-три шныря обязательно…

– Спасибо, – улыбнулся мужику Паша, – помог.

– Ты… это… что, к ним собрался? Если к ним, то… ты это… Паш… Поосторожней там. Мои ребята сказали, что волыны у них видели…

– Ещё раз спасибо, Егорыч. Мы справимся… Если что, звони…

Демис окинул нас всех взглядом, общим кивком попрощался и зашёл во двор.

– Нормальный мужик, – ни к кому не обращаясь задумчиво проговорил опер, – вор, конечно, но справедливостью не обижен, да и стволы не любит, грехом считает направлять оружие против человека.

– Ну что же, бывает и такое, – задумчиво пробормотал Николаич, – бывает… это ещё, знаете ли, не самый плохой представитель нашего ненормального мира… А почему «Демис»?

– А у него голос похож на голос популярного в восьмидесятые греческого певца.

– А-а-а. Ну да, ну да, помню, помню его «Сувенир».

– Мария Николаевна, – обернулся он к ведьме, – ты с какого расстояния сможешь «прочитать» этот домик?

– Мне бы прогуляться перед ним не торопясь, тогда думаю, что достану.

– Отлично, хватай какого-нибудь ухажёра и вперёд.

– Мне какого-нибудь не надо, я вот этого возьму, – промурлыкала ведьма, направляясь ко мне. Подошла, томно заглянула в глаза и с придыханием проговорила:

– Ну возьмите же даму за ручку.

Я тяжело вздохнул. Вот ведь зараза. И её уже, наверное, не переделаешь! И, протянув руку в сторону женщины, почувствовал, как её пальчики ухватились за мою ладонь.

Три коттеджа мы прошли довольно быстро, но возле нужного нам сбавили скорость и, изображая влюблённую парочку, медленно потопали вдоль высокого забора. Я вопросительно посмотрел на Машу, но она помотала головой и тихо сказала:

– Забор кирпичный, высокий, не получается. Пошли к воротам.

И мы, обнявшись, медленно продолжили гулять вдоль забора. Нам повезло, ворота были деревянные, красивые, резные, металла на них почти не было. Маша остановилась, повернулась ко мне спиной и замерла, закрыв глаза, я обнял её за плечи и прижал к себе. Через пару минут ведьма открыла глаза и сказала:

– Всё, пошли. Тем более что нами уже заинтересовались.

И в это время я услышал, как где-то за воротами хлопнула дверь.

– Нина в подвале или же на нулевом этаже, охраняют трое, собак нет, – коротко доложила Маша, когда мы с ней вернулись.

– Как будем действовать? – спросил Костя, – бить будем? – и в предвкушении потер руки.

– Нет, – запретил Николаич, – никого мы постараемся не бить, не хотелось бы раньше времени шум поднимать. Потихоньку забираем Ниночку и уходим, вырубить охрану сможешь?

– Легко. Главное в дом попасть. И Мария Николаевна спокойно направилась к Ниночкиной «тюрьме». Я видел, как она нажала кнопку вызова у ворот и стала ждать, засунув руки в задние карманы камуфлированных штанов, плотно облегающих её стройные ноги. Я отвлёкся и упустил момент, когда открылась калитка, увидел только, как ведьма зашла и дверь за ней закрылась. Минут через пять у Николаича брякнул сотовый, он прочитал СМСку и сказал:

– Всё. Пошли.

Коттедж выглядел очень даже неплохо, не роскошь, конечно, но солидно. Двухэтажный первый этаж занимала гостиная, у задней стены которой находилась лестница, ведущая на второй этаж. Под лестницей был устроен вход в кухню, где мы и обнаружили дверь в подвал. Встретившая нас у дверей Маша сказала, что ещё часа два охранники будут спать как убитые. Они и спали, один в гостиной на полу, второй в кухне на маленьком диванчике, ну а третий в подвале, куда мы попали из кухни, спустившись по бетонной лестнице метров на пять под землю. Охранник спал на стуле, возле решётчатой двери, ломать нам ничего не пришлось, в кармане у него обнаружились ключи от решётки, а на поясе кобура с пистолетом ПМ, который я у него изъял. В этом подвале мы свою лисичку и нашли.

Ниночка лежала связанной на каком-то грязном матрасе, рот заткнут тряпкой, и поверху ещё завязан полотенцем. К ногам девушки был привязан металлический тросик, другим концом закреплённый на стене.

– Чтобы не обернулась, – сказала, обращаясь ко мне, Маша.

Когда Костя вытащил кляп и развязал её, она аж застонала, выпрямляя руки и спину, видимо, лежала долго в одном положении.

– Вы где так долго валандались! – хрипло проговорила Нина, – я чуть тут не загнулась, – она была рассержена.

Она не возмущалась тем, что её похитили, она была возмущена тем, что её долго искали. Нормально, да?

– Всё, хватит базарить, – проворчал Николаич, – поехали.

И мы поехали, но по пути завезли домой Лизу, которая, выполняя волю нашей ведьмы, безмятежно спала в Пашином уазике. Когда наша компания вернулась к дому Лизы и я с Костей вытаскивал мирно посапывающую девушку из милицейского уазика, прибежала соседка и начала радостно сочувствовать.

Но Паша проявил себя как человек, лишённый сострадания к ближнему. Рявкнул на неё, чтобы замолчала, и слушала, и передала родителям Лизы, когда те приедут. Что их дочь в данный момент спит бухая, что это уже не в первый раз, что она связалась с дурной компанией, где её поят, а там, глядишь, и до наркотиков недалеко. И чтобы она присматривала за девушкой по-соседски.

– Всё! – радостно заявил опер, потирая руки. – Лизавета теперь под плотной наружкой, эта тётка, – он кивнул на дом соседки, – со своими подругами будет вести за ней круглосуточное наблюдение. А потом мы с ним попрощались и напрямик рванули к озеру.