Анатолий Завражнов - Земля бессмертных Восток

Немедленно все шестеро взяли их в полукольцо, не убирая довольно опасных амулетов и взглядов. И взгляды эти не предвещали радостного знакомства.

Кошки стояли, Виктор спокойно сидел на камушке, с любопытством разглядывая сестёр – хозяек Храма. Все в возрасте от двадцати до сорока, по земным меркам, конечно. А на самом деле, да кто их знает, магини ведь. Да к тому ж две из них – не люди, в том числе главная, и четыре человечки. Молчание. Напряжение растет.

Первой не выдержала говорившая с оремами.

– Так что же, – она просто шипит, надо же, а слышно как, – кто вы такие, и не вы ли причастны к нападению на храм?

Пора ответить.

– Вообще-то мы к вам шли по делу – я, меня, кстати, зовут Виктор, и эти прекрасные кошки, Карина и Кера, – Мальцев по очереди представил спутниц, – и в какой-то мере мы причастны к происшедшему, точнее, к его завершению. То, что мы здесь оказались в этот момент, чистое совпадение. А вот к началу этого нападения, думаю, причастны именно вы…

– Как ты смеешь, наглец! – вскрикнула хозяйка, побагровев до корней волос.

И она, и ее подруги уже готовы пустить в ход свои игрушки, что их удержало, не известно. Но им повезло, ромбик был далеко не на минимуме, мало не показалось бы. Напугали ежа…

– Смею, – сообщил Мальцев, – не надо нервничать, оскорблять незнакомых также не советую, икаться будет долго…

– Сестра, прости его, – ни с того, ни с сего вклинилась Карина, – это Виктор, он странник…

– Молчать! – вскочив, заорал Виктор, ухватил Карину за плечи, и неслабо встряхнул – аж зубки стукнули. – Карина, замолчи, не надо за меня ни перед кем извиняться. Я сам отвечаю за свои поступки и слова. И за ваши могу, но не наоборот. Ясно тебе?

Виктор отпустил перепуганную кошку и повернулся к сестрам, к одной из них:

– А тебе, барышня, повторяю, что смею я многое, в том числе смею доказать свои слова о вашей причастности к нападению оремов.

Снова все напряглись. Хотя сценка с Кариной, а может, и произнесенное ею слово «странник», начали сестёр слегка успокаивать. Рано расслабляться, дамы, рано!

– Кера, покажи сестрам картинку нападения.

– А почему Кера, а не ты сам? – начала выступать уже вторая «барышня», не слабая магиня.

Главная при этом что-то призадумалась.

– Потому что на моей картинке нет меня, – любезно сообщил Виктор, – люблю, знаете, покрасоваться. И там нет главного – причины. А у Керы есть, она магиня всё-таки. И смотрите быстрей, – добавил уже жестко, – как бы не опоздать эту причину ликвидировать.

Шесть рук протянулись к голове кошки. Кинематограф местный! Через секунду взгляды зрительниц уперлись в окно левой башни. Раздался негромкий хор… как при многолюдных погрузочно-разгрузочных работах, очень похоже.

Виктор повернулся к застывшей в ступоре, совсем потерянной Карине.

– Карина, извини меня, не для тебя была эта сценка, а чтобы отвлечь внимание бешеных баб, еще раз – прости, ладно?

Кошка судорожно вздохнула, стукнула кулачками Виктора в грудь, схватила за воротник, посмотрела в глаза удивленно:

– Сцееенка? Лааадно… Как же князя не простить… Я сильно испугалась, Виктор, ты был такой страшный…

– Дитё ты воинственное!

Карина нахмурилась.

– Я не дитё! Иди, там другие сценки начинаются!

Действительно, конец фильма. Видимо, нервным дамам кое-что стало понятно.

– Как ты остановил и прогнал оремов, странник? – это уже третья любопытная. Не поняла, что ли ничего? – Ведь сотня обезумевших разумных под управлением мага – это ужасно!

– Значит, я еще ужасней, намного ужасней, а останавливал я вовсе не оремов, вы видели…

– Погоди, сестра, мы не о том сейчас. Это же наверняка Амела, странница наша неизлечимая, сволочь ласковая, так вот чем она больна! Что с ней сейчас, странник? – обратилась к Виктору старшая.

– Спит, просто крепко спит, – объяснил тот.

– И долго будет длиться этот сон?

– Пока не разбужу. Это если при ней нет серьезных амулетов, А если есть, то не знаю, что может произойти. Потому надо бы как можно быстрей освободить её от всех побрякушек, от всех – с макушки до пят, полностью раздеть, связать. И только после этого, да еще с крепкой личной защитой, можно смотреть кино в ее голове.

– Кино? – попыталась уточнить, – ладно, потом… Сёстры, слышали, что сказал Виктор, делайте быстрей, Грина – ты главная, обвешайся чем хочешь, но чтобы никто не пострадал!

Моргнуть Мальцев не успел, как на дороге остались вчетвером

– Странник, – как-то виновато заговорила хозяйка, – Виктор, прости меня за «наглеца», не до вежливости было, мы все еще не скоро в себя придём. Тебя какой-то вопрос мучает?

Проницательная какая!

– Не мучает, я от него получаю удовольствие.

– О, как… И в чём же удовольствие?

– В ответе, конечно, особенно не совсем правильном…

– Думаешь, ошибусь? Интересно становится. Спрашивай, интриган!

– Вопрос прост. Смотри, вот Кера, вот Карина, они из племени кошек, а это – Виктор, человек. А как можно обращаться к тебе, прекрасная незнакомка?

– Да, уж… В этой ситуации нетрудно и себя забыть. Извините, конечно, что не представилась еще. Ко мне обычно обращаются «сестра», «первая сестра», «сестра Марэн», хм… вроде не ошиблась. Эльвина. Как там у тебя с удовольствием?

– Позволь, я продолжу твой перечень. Ещё ведь есть такие варианты как «первая сестра Марэн», просто «Марэн».

– А ведь верно, странник, – слегка задумалась Первая сестра, – и какая же из моих ошибок тебе доставила большее удовольствие?

– Просто «Марэн»…

– Нахал! – вздохнула просто Марэн. – Так меня с детства, кроме мамы, никто не называл. Но от тебя это имя слышать я почему-то не против, ведь ты-то просто Виктор, не так ли?

– Естественно, хотя вот кошки считают иначе. Почему – я уже наслушался, но это как раз то дело, из-за которого мы так стремились в Верхний Храм. Им хотелось бы найти одно предсказание. Надеюсь, сумеете им помочь, а заодно и мне отвертеться от многих притязаний с их стороны…

Виктор еле успел разместить кошек подмышками, спасаясь от рукоприкладства, к тому же им так удобней будет форсировать огромную бурную холодную реку.

– Но об этом после ваших разборок, не так ли?

Марэн тут же помрачнела.

– В самом-то деле, чего мы застыли, надо немедленно разбираться с этой стервой. Как же я опозорилась! Откуда эта гадина взялась, зачем? Столько вопросов, будут ли ответы… Давайте-ка, поспешим!

А все уже и так бежали по пологой лестнице под скалой, даже кошки освободили странника от приятной тяжести. Путь вывел, а он проходил, оказывается, прямо под центральной башней, в просторный двор Храма. Правда, просторным его можно было назвать лишь по размеру. Потому что это был светлый и чистый лес, поросший хвойными великанами – то ли кедрами, то ли лиственницами, но высокие сосны были точно. А в центре стояло (или росло?) круглое белоснежное сооружение, возвышаясь над самыми высокими деревьями, синим с фиолетовыми крапинами куполом вписываясь в зелень леса и голубизну неба. Вокруг, вдоль храмовой стены, насколько можно было разглядеть, располагались… теремки, что ли? Виднелись другие строения. Будет время, можно и экскурсию сделать.