Ирина Ногина - Надуйте наши души. Swell Our Souls

– Анна, ты не смутишься, если я продолжу? – Ольга кивнула на свой ненакрашенный глаз. – Слишком нелепо смотрится, а я хочу тебя расспросить о новой работе Леонарда. Сам он как будто избегает этой темы. Видимо, желает свалить разговор на тебя.

– Ты ведь знаешь, Леонард не фанат долгих бесед, – сказала Анна с некоторой гордостью. – Что касается работы, его взяли управляющим в санаторий «Асседия». Через несколько дней заканчивается испытательный срок, и к началу сезона он полноценно вступит в должность.

– Санаторий «Асседия» – это тот, что на Пятнадцатой дороге, над морем?

– Он самый. Ты там бывала?

– Очень давно, ещё в студенческие годы. Помню, вид у него был довольно заброшенный, и ещё помню невероятную панораму из окон главного корпуса.

– Не только из окон, но и с прогулочной аллеи, – кивнула Анна. – Изумительные виды. Такими больше ни один санаторий на побережье не может похвастаться.

– Сейчас там наверняка комфортабельные номера с круглосуточным обслуживанием. Деревянные панели на стенах, торшеры-трапеции, ротанговые диванчики в вестибюлях – что-то в таком духе?

– Думаю, не так много изменилось с твоих студенческих времён. Только в коммерческом корпусе современные номера, а в остальных сделан косметический ремонт. Развернуться шире не позволяет скудное бюджетное финансирование.

Ольга помычала, нанося на веко основу под тени.

– И на что же прельстился Леонард? Не на красивые же виды?

– На красивые виды прельстилась твоя дочь, – усмехнулась Анна. – А Леонарда привлекла возможность, как он выразился, приносить пользу ещё не освоенным способом.

– А что с жильём? Вас поселили в санатории? – уточнила Ольга, растушёвывая тени в уголке глаза.

– Леонарду выделили домик на склонах, на границе с санаторием, – скромный, но вид оттуда зачётный, и никаких соседей. Илайя в восторге и собирается поселиться там после сессии, – вдруг вырвалось у Анны то, ради чего она приехала, для чего подбирала подходящий момент и правильные слова. – Ей предложили летнюю подработку в санатории, и она согласилась. Так что, если, как я надеюсь, ты не будешь возражать, нас троих ждёт совместное продуктивное лето.

Их взгляды встретились в зеркале, и Анна никак не могла понять по её несуразно вырисованным глазам, что творится в голове у Ольги: с одинаковой вероятностью можно было сказать, что та расстроена, обижена, покороблена, причём, верней всего, последнее.

– Ты опасаешься за своё реноме? – решилась брать быка за рога Анна. – Но подумай сама: даже если кто-то узнает, что Илайя подрабатывает в санатории, твоя репутация только выиграет – ведь это практически волонтёрство. Всякому ясно, что подработка в санатории – не work&travel: на велосипед не заработаешь, на сигвей и подавно. Внучка уважаемого дипломата и дочь известного общественного деятеля трудится на благо города и туристов – чем плохо?

– Мне категорически не нравится эта идея, – любезно улыбаясь, отрезала Ольга.

В эту минуту в дверь настойчиво постучали и, не дожидаясь разрешения, вошли – то была домработница с двумя чашками кофе и двумя заварными пирожными.

– Что же вы принесли, Дарья? – всполошилась Ольга, отвлёкшись от своего глаза. – Вернитесь, пожалуйста, и захватите коробку, которую привезли из кондитерской, – она обернулась к Анне. – Ты любишь макаронс? Я их обожаю! Будь у меня твоя комплекция, я бы съедала по килограмму в день! Но моя диетолог с боем уступила мне только триста грамм в неделю, но зато, уж поверь, это лучшие макаронс в городе. Я провела авторское исследование, посвятила ему три публикации и всё ещё держу интригу вокруг первого места. Но ты не читаешь мой блог, к тому же, ты – родня, поэтому от тебя я своего поставщика скрывать не стану, и у меня там скидка: сможете заказывать на моё имя, если, конечно, тебе понравится, – Ольга умудрялась говорить с неподвижным лицом, так что её исполненный самодовольного дружелюбия монолог не мешал ей орудовать тушью для ресниц.

– Я понятия не имею, о чём ты говоришь, – нахмурилась Анна.

– Макаронс! Пирожные! Кругленькие разноцветные. Бизе с кремом. Ты не могла не…

– Понятия не имею, – мотнула головой Анна. Она начинала злиться из-за того, что восхитительные планы на лето, построенные тремя людьми, могли так бестолково рухнуть от одного слова Ольги; из-за того, что не только Илайя, но и она сама, и Леонард должны были зависеть от самодурства этой женщины. – Ольга, почему Илайе не провести лето на побережье? Ты знаешь, что для неё нет большего удовольствия. Поставь себя на её место.

– Вот именно! – Ольга разделалась с глазами и теперь собирала перед собой тональные средства. Анна вдруг сообразила, что Ольга делает отнюдь не повседневный макияж – она готовится к какому-то мероприятию. – Дай угадаю, чем занималась Илайя в эти выходные: каждые полчаса купалась в море, уверяя, что вода вовсе не ледяная, а в остальное время возилась со своим бурьяном – благо, на склонах его, должно быть, предостаточно.

– Угу, и ещё составила опись всех гусениц санатория, и каждой дала имя, – с ненавистью глядя на Ольгу, добавила Анна.

– Вот-вот. И не нужно быть провидцем, чтобы понимать: аналогичным образом пройдёт для неё всё лето на побережье. А ведь это последнее студенческое лето, Анна. Через год наступит то будущее, о котором Илайя, как я ни умоляю её, думать не хочет. Да, я проявила слабость и, невзирая на нелепость такой профессии, позволила ей получить диплом биолога. Но она была ребёнком и так горела этим желанием, что мне было жаль давить на неё и стать источником такого разочарования. Но, Анна, рано или поздно пора взрослеть и принимать на себя ответственность.

Анну так и подмывало возразить, что Илайе нельзя не отдать должного в последовательности выбора, равно как и в заботе о своём будущем, поскольку она уже полгода работает экологом в ботаническом саду и, пусть там не ахти какая зарплата, воодушевлена полученным опытом, а также перспективой трудоустройства в лесостепной заповедник, куда она уже трижды выезжала на практику; да и вообще, сказала бы Анна, Илайя на хорошем счету на факультете, и на её профильной кафедре сильно удивились бы, узнав о наличии у неё тех прискорбных качеств, которые так огорчают её мать; но Анна слишком хорошо знала, что вести с Ольгой аргументированные споры столь же бесполезно, сколь доказывать теорему Пифагора Колобку и поэтому спросила без обиняков.

– У тебя есть какие-то конкретные планы, связанные с Илайей, на это лето?

Как и ожидала Анна, этот вопрос застал Ольгу врасплох: никаких планов у неё не было, но Ольга быстро сочинила веский ответ.

– Я думала взять её с собой в итальянский тур. К тому же, ей надо подтянуть английский: когда, если не сейчас. А на досуге походит на гастрономические девичники – одна моя знакомая организует; очень увлекательно и в духе Илайи.