Виктор Ананишнов - Реликтовая популяция. Книга 1

– Покажешь и чтобы мы тебя больше не видели! Понял?

– Понял я, понял… Что пристали? – Хныкал Шачта. – Лучше бы я вас никогда не видел и не знал…

– Может быть и так, – подтвердил басовито другой человек.

Люди приближались. Камрат отступил за угол дома, в глубину крохотного двора.

В рассеянном свете далеких городских светильников он различил несколько теней, остановившихся у низкой калитки их дома.

– Здесь вот он живёт. Я же вам говорил…

– А бабка его?

– И бабка. А что?

– Тогда пошёл отсюда прочь! И беги так, как от пириурков бегают. Ну же!

Камрат услышал – Шачта бросился бежать, словно за ним и вправду гнались эти ужасные твари – пириурки.

– Так, пятеро в дом со мной, двое у окна! – Распорядился тонкоголосый. – Они, похоже, уже спят. Потому не мешкайте! Бабку надо сразу убить. Сразу! Мальца связать. Сразу!

– Тише ты, знаем.

Камрат зло сжал губы. Хвастуны. Бабку убить. Будь она сейчас там, они бы живыми из дома не вышли.

У мальчика зазудели руки, он едва сдержал себя сыграть роль Калеи и наказать хвастливых дураков. Удержало во время вспомненный бабкин наказ – не лезть очертя голову в драку, когда тебе ничто не угрожает. К тому же сейчас при нём не было никакого разрешённого оружия. И откуда ему взяться, если он не дурб, получивший разрешение носить меч или хотя бы чигирь.

Он осторожно стал отступать вглубь двора, к низким зарослям кустов на меже с соседним, давно заброшенным двором и полностью развалившимся домом.

Треск от удара ногой в калитку застал его уже в кустах. Тескомовцы, а это были они, ворвались в дом.

Через небольшой промежуток времени – грохот учинённого в комнате погрома был слышен далеко, – громко ругаясь, они выскочили из дома во двор.

– Говорил тебе! – вопил один из них.

– Что ты мне говорил? – Оправдывался другой.

– Опоздали! Собирались долго, – сетовал третий.

– А-а… Надо было сразу за ним идти. Где их теперь искать?

– Далеко они уйти не могли, – рассудительно сказал обладатель басовитого голоса.

– Нам от этого не легче. Забьются в чьё-нибудь подземелье. Ищи их тогда.

– Кто их ночью пустит? Лучше к воротам надо пойти, спросить у стражи.

– Ничего они нам не скажут… Они рады будут над нами поиздеваться.

– Пойти и спросить можно, конечно, только, думаю, напрасно уже всё это.

Тескомовцы и их возмущенные голоса пропали в темноте.

Камрата трясло от обиды и непонимания. Тескомовцы, всем известно, никогда не приходят в город с такими намерениями, чтобы кого-то убить. Для того у кугурума хватит своих сил справиться с ослушниками. Но они с бабкой жили смирно, ни к кому не приставали, законы города не нарушали, а то, что он дрался с мальчишками, так и они дрались тоже…

Тогда что произошло?..

А ведь бабка Калея знала, что так будет, потому торопила его выйти из дома сразу после наступления ночи. Помедли он немного, пришлось бы принять бой.

Вздыхая и успокаиваясь, он ещё немного постоял в кустах, потом крадучись пересёк открытое пространство соседнего двора.

Где-то в упранах, за городом прокричал одур, ему ответили городские ляшки. И понеслось из одного конца города к другому: пип-пап, пип-пап. Будто лопались большие пузыри.

Ночь для Камрата всегда казалась некой нереальной частью суток. Ночью он обычно спал, а просыпаясь, видел всё тот же расплывчатый шар солнца и тени от редких тонкоствольных берёзок.

А ночь… Ночь оставалась где-то там, за явью.

Случалось, конечно, не раз и не два, когда ему приходилось бодрствовать ночной порой и видеть сквозь марево высоких, постоянно мрачных нитей облаков и атмосферной, расплывчатые звезды и заляпанную кляксами естественных морей и следами от давних взрывов Луну, если лунники позволяли всё это увидеть. В отраженном свете спутника Земли все краски меркли, и всюду царила серость разных оттенков. Бывало и так: лунники устраивали цветовые игры, но в таких случаях над городом чаще всего появлялись облака.

О ночных прогулках бабка Калея предупреждала его заранее.

Почему она выбирала именно эту, а не иную ночь, Камрат не знал, да и никогда не интересовался такими вещами. Возможно, что в эти ночи можно было хоть что-то увидеть на небе. Зато, предупрежденный, он отсыпался днём, а потом в назначенный срок, опять же знаемый только бабкой, она брала его за руку и выводила во двор. Там, подняв лицо к мутноватому от светильников города тёмному небу, она рассказывала о звездах и созвездиях, едва пробивающих свой свет сквозь атмосферу, учила, как по ним находить дорогу здесь, на Земле, хотя Камрату было известно – вечные дороги между городами проложены так давно, что все позабыли, когда такое произошло. Но Калея утверждала иное: не все дороги могут служить человеку, порой ему приходится идти совсем не там, где можно пройти спокойно по удобному турусу. Голос её при этом становился строгим – она обучала мальчика различать небесную картину ночи и хотела, чтобы он был внимательным. Впрочем, Камрата не надо было уговаривать. Ему и так всё было интересно, и он запоминал сказанное бабкой налету.

– Вот Сирс, а вот Норс. Смотри, Норс ярче и он – зеленоватый как будто. Если от Сирса пойти к Норсу, то твой путь будет направлен точно на север. Это к Ритоле…

– Где начинается пустыня Снов?

– Да… Пустыня. – И бабка грустнела и почему-то вздыхала. Однако реплика мальчика ненадолго отвлекала её от дальнейшего рассказа. – Если пойти от Норса к Сирсу…

– То придём на юг! – обычно догадывался Камрат. – Правда?

– Правда, мой мальчик. На юге расположен Угарунт.

– Угарунт и Болото Первое? – вновь перебивал ее Камрат.

Он всё это уже слышал неоднократно и запомнил. Названия ему ни о чём не говорили, так как он ещё не был ни в пустыне Снов, ни в городах Ритола и Угарунт, но ему так приятно было произносить их древние названия. Они будили в нём странные грёзы, и он представлял себе – бесконечные пески пустыни Снов струятся под его ногами, или мысленному его взору представлялись сферические крыши домов в Ритоле… В груди у него всё замирало, хотелось быстрее вырасти и броситься неизвестно куда и в какую сторону – то ли к Сирсу, то ли к Норсу, чтобы всё это увидеть воочию.

И на новое высказывание мальчика Калея отвечала:

– Так оно и есть, – тональность голоса её изменялась, и Камрату казалось, что она чему-то улыбается, глядя в темноту ночи. Может быть, довольная его догадливостью и памятью, или своим каким-то воспоминаниям…

Сегодня его путь лежал в Примето, самый большой город Сампатании, находящийся где-то далеко, почти в самом центре бандеки. А это означало: надо стать лицом к Норсу и вытянуть левую руку в сторону. Она покажет направление, куда надо ему идти, чтобы достичь нужного города.