Ростислав Чувелев - Бесконечность: Начало

Отложив письмо, я вышел, чтобы окунуться в Неведомое и смыть с себя вчерашние пот и грязь. Озеро получило такое название из-за странного существа, которое обитало в нем. Оно никогда не причиняло людям вреда и даже не всплывало, потому облик его был мне не знаком и нигде не описан. Я бы даже не поверил в существование неведомого хранителя озера, если бы он иногда не утягивал на несколько часов мою лодку, чтобы погонять ее по воде, считая это, видимо, забавным.

Из Неведомого на меня смотрел светловолосый юноша с голубыми, но отдающими болотным цветом, глазами. Узкий нос с легкой горбинкой, выступающие острые скулы. Живи он в городе, отбоя бы не было от поклонниц. Его можно было бы назвать молодым, если бы хоть кто-то вообще знал возраст Файдана Анскайна.

Сняв с себя одежду, я зашел в воду по пояс. Легкий ветер струился сквозь волосы, спадающие на плечи. Пахло иголками. Неудивительно. Практически на всей восточной части Озерного Края простирались густые смешанные леса, где равно уживались между собой как ели и сосны, так и дубы, ясени, осины, клены, а иногда даже березы. Но, кроме разнообразия деревьев, на многочисленных полянах и редколесьях росло множество трав и цветов, привлекающих медоносных пчел. Так что, даже в лесу недостатка в сладком у меня не было.

Я подался вперед, полностью погрузился в озеро и поплыл. Уже в десяти метрах от берега меня окружил косяк какой-то рыбы, которой в Неведомом водилось огромное количество. Жители окрестных селений не ловили ее, опасаясь хранителя, а мне попросту не нравилось вечно вытаскивать из мяса целый ворох костей. То ли дело зайчатина или оленина…. Жаль, придется отдать вчерашнюю добычу лисам, которые обычно подкармливаются объедками у моего дома. Сегодня у них будет пир. В отличие от меня…

После купания я побрился охотничьим ножом, позавтракал парой ломтей вяленого мяса и сухарями и начал собирать походную сумку. Щедрое вознаграждение явно предполагало не самое простое и наверняка не безопасное дело. Поэтому, помимо обязательного запаса пищи на день, я сложил несколько лекарственных отваров и мазей, моток веревки, четыре кристалла, нитки с иглой, несколько полос чистой ткани и прочие предметы, которые могли бы помочь, если вдруг подведут навыки владения двумя главными, уже ставшими частью меня.

Поставив сумку у двери, я достал из-под кровати пояс со складными ножнами и длинный темный сверток. Из него я бережно вынул Клыки – легкие парные клинки из серебряной стали. Они были получены мной в награду от гномов за заслуги в борьбе с кротолюдами, наводнившими Сияющие Пики шесть циклов назад. Участие в войне для выпускников Братства Истребителей было самым страшным испытанием за всю его историю. За это меня, единственного выжившего, столичные обыватели, любящие разговоры о войне и политике, иногда приравнивают по мастерству к наставникам. Но каждый раз в блеске этих клинков я вижу взгляды павших там товарищей: таких же, как я, мечтателей, или авантюристов, жаждущих славы и денег, или людей чести, желающих защищать слабых и невинных. От этого блеска сердце наливается сталью и само рвется в бой.

Я надел пояс и спрятал Клыки в ножны, потом натянул поверх рубашки кожаную безрукавку. Сверху накинул темно-синий плащ. Оставив тушку зайца у порога, я вышел на тропу и направился в сторону дороги на Червянку. Эта «моя» тропинка была протоптана по залитому сейчас солнцем редколесью. По обеим сторонам от меня лучи дорожками пробивались сквозь листву, освещая копошащихся в траве насекомых. Вокруг стоял тихий шелест листьев, заглушаемый гулом пчел. Прямо передо мной свернуло в траву, будто уступая дорогу, семейство ежей. В небе несколько ласточек на фоне редких пушистых облаков соревновались со стайкой воробьев в поимке мошек.

Вскоре я вышел на дорогу, ведущую в деревню. Почти сразу меня посетило чувство, что что-то не так. То ли из-за того, что птицы затихли, то ли из-за огромных следов на дороге и ни с чем не сравнимым запахом тролля. Это казалось сущим бредом – ни одна подобная тварь не могла пробраться в Озерный Край. Но все указывало на то, что он здесь был, причем недавно. «Может… нет, сейчас это не так важно. Он явно в плохом расположении духа и, судя по следам, направляется в сторону Червянки – совершенно беззащитной деревни». Я тут же сорвался с места и полным ходом побежал следом.

Приближаясь к знакомой поляне, я услышал звуки боя. Мимо галопом пронеслась испуганная лошадь в армейской сбруе. Выбежав на открытое пространство, я увидел вырывающуюся из общей картины цветущего луга фигуру чудовища. Тролль размахивал руками, пытаясь задеть кружащегося вокруг него в смертельно опасном танце воина с мечом в руках, который наносил удар за ударом по ногам и животу твари, пытаясь, иногда удачно, пробить толстую шкуру. Другой же стоял на торчащей возле дороги заросшей скале, старательно прицеливаясь врагу в голову из самозарядного стреломета. Но все снаряды летели мимо.

– Может, поможешь мне сегодня? – крикнул тот, что был внизу.

– Этим я сейчас и занимаюсь! – ответил второй воин, вставляя новую обойму из четырех болтов, – если бы он меньше крутился…

– Когда он втопчет меня в пыль, тогда крутиться перестанет, да!

– О, извини, что я целюсь так, чтобы случайно не прострелить тебе что-нибудь!

В этот момент я, видимо, неожиданно для всех троих, ворвался в бой с Клыками наголо, сбросив перед этим сумку и плащ. Проскочив троллю за спину, я вонзил бритвенно острые клинки ему под колени. Тварь взвыла, махнув кулаком в мою сторону. Я успел отскочить, но не сразу заметил летящую за ним цепь, но подоспевший вовремя солдат отбил ее мечом.

– Ты в самый разгар веселья! – задорно произнес он. Вблизи я смог хорошо различить и даже узнать его голос.

Второй удар тролля, направленный сверху вниз, разрезал воздух между нами и заставил землю содрогнуться. Я полоснул Клыками по его лапе, провоцируя тварь, и побежал в сторону скалы, крича воину, стоявшему наверху:

– Выброси эту игрушку и доставай меч!

Добежав до камней, я оттолкнулся от них и в подкате проскочил под очередным взмахом толстой, как бревно, лапы. Когда тролль развернулся, его ждал неприятный подарок в виде двух воткнувшихся в живот лезвий из серебряной стали. В тот же миг солдат спрыгнул на него и по рукоять вонзил меч в холку чудовища. Раздался тяжкий хрип и туша издыхающей твари стала заваливаться на бок, заливая темной кровью траву и пыльный тракт.

– Что, детишки, воевать разучились? – сказал я, догадавшись, чьи лица скрываются под шлемами.

– Никак нет, мам! – почти одновременно ответили братья.

Через пару мгновений рядом со мной, сняв шлемы, стояли двое молодых, похожих как две капли воды, парней с длинными темными волосами и довольными лицами. Арсел и Ансел – близнецы и мои старые товарищи. Мы сдружились в военной школе еще до того, как меня заметили старшие истребители. Несмотря на разницу в звании, я прощал братьям шутки в мой адрес, отвечая лишь взаимными колкостями. Отличить же их можно было лишь по тому, что Арсел был правшой, а Ансел – левшой.