Виталий Сметанин - Полис

Поднимая пыль с вековых тротуаров своей истоптанной обувью мимо меня прошествовал караульный отряд львиноголовых воинов. Я с нескрываемой завистью проводил их взглядом, разглядывая, как могучие спины воинов в серебристых латах скрываются в переулке и почувствовал приступ гордости от того, что несу службу бок о бок с таким легендарным подразделением. Моя рука невольно опустилась на приклад электрострела, отчего уверенности в себе снова немного поприбавилось.

Конечно я не сетовал на свою жизнь и научился принимать все как должное, но, наверное, нет в Аллиниуме такого мальчишки, который не мечтал бы стать легионером отряда львиноголовых. Вот и я не исключение, но судьба распорядилась иначе и при рождении я не получил необходимых качеств, присущих кандидатам на отбор в элитные полки. К слову, мой брат, который во всём превосходил меня, тоже не смог пройти суровый отбор. Я конечно не желал ему плохого, но одна мысль о том, что мой надменный и гордый собой братик завалил испытания, доставляла мне определённое облегчение. Нет, я очень любил своего старшего брата, но иногда он возносился до небес и его самомнению необходимо было немного остыть. Поэтому я не особо переживал, когда он провалил испытания. Но может оно и к лучшему, потому что свою обязательную пятилетку нам выпало коротать вместе, что определенно смягчало все тяготы службы.

Из раздумий меня вырвал звук шагов с противоположной стороны бараков. По времени уже была пора смены, поэтому я быстро оправил одежду, затянул лямки нагрудного доспеха потуже и надвинул шлем на брови. Всё согласно уставу, не придерешься. Шаги слышались все отчетливее- определённо отряд. Так и есть, из- за угла появились бойцы моего полка, во главе с Патом, разводящим смены караула и моим братом по совместительству.

– Стой. – скомандовал Пат. Он был высок и широкоплеч, а форма и латы сидели на нём как влитые, только подчёркивая мощную мускулатуру. – Смена!

Я сошел со своего поста, уступая место Лику, менявшему меня на сегодняшнем дежурстве. Остальные посты уже сменились, я был последним, поэтому дальнейший путь отряда приходился мимо тренировочной площадки львиноголовых. Иначе в наши казармы не попасть, а разводящий караула был обязан замкнуть круг, совершая патрулирование, хотя короче было бы вернуться тем же путём, которым приходила смена.

В полном молчании мы шествовали по улицам древнего города, огибая полуразвалившиеся здания, превратившиеся под суровыми дождями и ветрами в бесформенных каменных уродцев с глазницами оконных проёмов, грустно взирающих на остатки цивилизации вокруг. Дома, которые были заселены или пригодны для жизни, выглядели не менее уныло, чем бесформенные исполины зданий некогда великого полиса.

До Сошествия это место было похоже на рай, ведь именно здесь встречались десятки торговых путей со всего света, как наземных, так и морских. Да, говорят, что вместо пустыни за массивными стенами полиса было великое море. Сейчас в это сложно поверить, но старинные манускрипты вряд ли лгали, описывая небывалые пейзажи вокруг безжизненных ныне пустынь.

Караул приблизился к стенам, за которыми находился гарнизон львиноголовой армии. Миновав их, мы вышли на широкую улицу. Справа раскинулись тренировочные площадки элитных бойцов, откуда до нас донеслись сухие звуки разрядовэлектрострелов, а справа расположился пустырь с рассохшимися деревянными прилавками. Раз в месяц здесь собирались торговцы, организуя ярмарку с различными товарами, где многие солдаты могли потратить своё жалование исходя из своих потребностей, а не требований командиров. Благодаря таким вольностям служба вблизи Барьера казалась не такой уж и тягостной.

Я знал, что Пат в данный момент своими мыслями был там, за ограждением этого гарнизона, где тренировались его кумиры. Его не состоявшиеся боевые товарищи. Как раз в этот момент возле ограждения пробежал отряд из семи бойцов львиноголовых. Только один из них, видимо командир, был облачен в сверкающие серые латы, остальныебыли обнажены по пояс и босы. Их мощные торсы блестели от пота, а огромные мускулы перекатывались под золотистой кожей при каждом движении. Все как один были рыжеволосыми и их вьющиеся локоны, спадающие до плеч, упруго подпрыгивали в такт движениям, иногда прилипая к мокрым плечам. Сложно было не залюбоваться такими красавцами, которые, даже будучи невооруженными, внушали страх и источали столь притягательную, плохо скрываемую мощь и силу. Да что сказать, почти все местные девчонки и одинокие девушки приходили поглазеть на этих красавцев.

Я заметил, как напряглись плечи моего брата. Он словно старался казаться выше и увереннее, даже шаги его стали более чёткими, а походка смелее. Я помню его переживания, когда он не прошёл испытательный тест в ряды львиноголовых. И Пат до сих пор не оставлял надежды выделиться своим безупречным служением и получить в награду право вновь пройти суровый отбор. Но это была бы только очередная попытка, о исходе которой могли знать только боги.

Нужно признать, что он делал для этого все возможное и уже на второй год нашей пятилетки получил звание младшего регистра и множество служебных отметок от командиров. Я был горд своим братом и не скрывал этого. Мне же не хватало упорности и смелости, чтобы хотя бы немного соответствовать ему, не то что превосходить. Об этом не было и речи. К сожалению моего брата, не к моему.

Мы снова повернули в проулок, миновав полигоны и рыночную площадь. Теперь у нас справа был чумной квартал, за которым можно было разглядеть мрачно- серую стену Барьера, упирающегося в небосвод и уходящего бесконечной нитью вдаль за горизонт, насколько мог видеть человеческий глаз. Как раз за чумным кварталом начиналась зона ответственности львиноголовых. Но справедливости ради, стоит отметить, что и сами кварталы стоило обходить стороной, ведь если попасться на глаза львиноголовым на этой территории, проблем не оберёшься. Только, если удастся сохранить свою жалкую жизнь. Нам, простым смертным, проход туда был запрещён. Среди бойцов ходят легенды, что только доспехи львиноголовых позволяли длительное время находиться вблизи Барьера, да и в самом Чумном квартале. Проверять обратное, конечно, никто не решался, ведь за нарушение моратория на посещение зоны приграничья полагалась казнь.

В скором времени мы вошли за ворота нашего лагеря. Данным давно здесь располагались портовые склады, теперь же они стали пристанищем для войск обеспечения, в которых я и проходил свою обязательную пятилетку. Так было заведено законом и традициями нашего общества, что каждый юноша, достигший возраста зрелости, должен был пять лет своей жизни посвятить службе вблизи Барьера. И только после этого он мог выбирать себе профессию, которая принесла бы пользу обществу Аллиниума и Государства в целом.