Игорь Саврасов - Собирание игры. Книга первая. Таинственный фьорд

– Я умоляю вас! – буквально взмолилась Дебора – Простите его!

Она подбежала к Владиславу Фёдоровичу. Тот, пытался подобрать осколки, поранил руку. И эта милосердная девчушка взяла в свои руки его окровавленную руку, поднесла её к своим губам. На губе остался кровавый след.

– Извините… Что вы так волнуетесь за меня…, извините… – режиссёр благодарно смотрел в распахнутые влажные глаза Деби. – На вас моя… – он аккуратно взял у подбежавшей Алёны платочек и нежно отёр кровь. Его глаза стали ясными.

Просить прощения у Воловьева он не собирался.

И Витольд Варфоломеевич не спешил остыть от вспышки гнева. Он с завистью, зло смотрел как Алёна обматывала платком рану на пальце Владислава. Но на Алёну тот не смотрел. Повторял:

– Спасибо, Алёна Игоревна… Не стоит – а смотрел на Деби. Не отрываясь, словно нашёл что-то очень важное для себя.

Кобальтового цвета губы крупье чуть порозовели, растянули казенную, дежурную, неискреннюю улыбочку и произнесли:

–Любят тебя бабы! Эх, завидую вашей слабости « человеческой, слишком человеческой »…

Так частенько он, хвостатый и рогатый, выглядывает из-за нашего плеча, соблазняет, подначивает… И ан, – завидует!

– Извольте, Витольд Варфоломеич, внести дополнительную ясность… по поводу этой… рулетки… Вы сами… э… позиционировали нас (да так оно и есть!) достойными людьми… Не куклы, и вы – не кукловод? – возвысил голос Кирилл Алексеевич.

– Я тоже хотела бы понять: о чём будет спектакль? – заинтересованно и просто спросила актриса.

– И кто драматург? И кто режиссёр? – иронично, но тоже с интересом вставил вопросы и драматург. – Нам бы не хотелось ничего оскорбительного и слишком опасного.

– Нет, не «куклы». И я – не кукловод… – серьёзно, но нехотя сказал Воловьев. Подумав секунду, добавил – Не люблю я с вами , людьми , тем более пока не подготовленными , об этом , говорить. – и уже опять его скособочило в ёрничество – Ха! И начальство ещё это не одобряет! Ну, уж чуток… Не кукловод, хотя, хе-хе, вас намеренно пригласили, намеренно к чему-то принуждают, намеренно провоцируют. Во благо ваше-с! Но главные драматурги и режиссёры того приключения-с , что вас ожидает – вы сами-с! Вам же дали и подобие Его, и свободу, ха-ха! Да, будет испытание , урок! Будет-с! А вот какой – кому… э… уже от вас зависит! Как там у вас: по Вере воздастся! Хе-хе впрочем, и по делам… Слова, слова всё… «Я царь, – я раб, – я червь, – я Бог!» Вопросики-с! А? Эх, ребятки! Пусть кому дано религиозное чувство – блаженствует! Кому суждено «поверить алгеброй гармонию» – дерзает! Ха, или химией… Записано всё-с на Скрижалях Судьбы-с! Я разумею здесь психоэнергитические До́лги наши. Да-с, Карму, записанную в Космических Вибрациях. Вам, Дебора Павловна, эзотерику, «рериховке», это наиболее понятно. Близко и Алёнушке Игоревне, оккультистке-язычнице. Вы, Ростислав Всеволодович, почитатель буддийской философии, знаток и Конфуция, и Лао – тоже «в теме». Хмурый, «жёсткий атеист», наш бунтарь Владислав Фёдорович, почитает Зигмунда Фрейда. Этот лукавый остроумец, имел-таки Божий Дар! Пусть своеобразно, другими понятиями (слова, слова, слова!) объясняет людям, что Иду нельзя доверяться, хе-хе… Короче, по мере своих талантов люди так или иначе играют в Большую Игру , Игру в Бога ! Иногда мы (я уже говорил) «сдаём козыри» таким Игрокам, как Ницше… Может и вам повезёт-с! Ха!

Порученец сделал паузу. Чуть посидел, склонив голову. Продолжил тихо:

– Да-а-а… Я необычен для вас… Да-а-а. Но… я… не совсем человек ! Бываю насмешлив, высокомерен, неожиданен, циничен, ядовит, провакационен! Многолик! Служба! А иногда, ах – лицо его стало грустным – просыпается то давнее во мне, «человеческое, слишком человеческое». Ценное! Ах, я уже слезлив… Да-а-а… Я – художник-оборотень с тонкой душевной организацией. Что вам-то, художникам объяснять… Мы – выдумщики, наш излюбленный приёмчик – парадоксы, «кувырки-перевёртыши» и в голове и в жизни. Да-с… Бываем пошлячками-с… – голос его стал вкрадчивым, скребущим по маскам лиц, сверлящим и проникающим, как ножевое ранение. – О себе-то я позже-с, позже-с! Не назвал бы я нашу прогулочку внутри себя слишком уж опасной или, э-э-э…, психотравматической, хотя от вас-с зависит-с. Вы же Алла, и вы, Владислав, любите сюр-с и абсурд-с. Да-с? Желаете, любезные мои-с, заглянуть в «чистилище», м-да,… краешком-с глаза? А? Хе-хе…маски наши, да намордники снимем-с. А может даже кожу с налипшей грязью… Да-а-а… Некроз ! Вижу насквозь вас… вижу, кто и как напроказничал… Психорадар! Ну-ну, не кукситесь. Хорошее-то в людях тоже вижу. И ценю! Помню … человеческое и стараюсь быть… э… координатором , даже покровителем своим, хе, подзащитным – Воловьев осклабился в заунывной и капризной улыбке снял на секунду очёчки, протёр их и продолжил свой пространный монолог. – Должность-то у меня маленькая. Мала-с! Не выслужился… Куды уж! Я всюду – настройщик ! Играть – другим-с!

Кирилл Алексеевич ближе подошёл к «рулетке» и внимательно вглядывался в «свой» сектор. «Ницше называют троллем… А Сталин – кто ? И этот тоже, наверное…» – подумал он.

– Что вы! Что вы! Куда ужо! Мал-с, мал-с для Тролля-с! Но знакомство с ними вожу… Порученьица их выполняю… И вам, господа, доведётся… познакомиться, прочувствовать… «оковы нашего гостеприимства». И перспективы! Хочется, небось, подтянуться … ну до Гёте, Гоголя, Баха, Дали. Заглянуть за горизонты пространства и времени. И воображения ! Хе-хе! Шанс-с! Три вещи как известно, не возвращается: время, слово, возможность. А мы можем вернуть. Можем-с! А вам, ха-ха, дадим порученьице тоже – вернуться в ваши грехи-с! Так нады! Полезно-с! – его косоглазие и это жутковатое «соло» словно искусственного (или чужого) глаза пугали. Пугали-с!

«Страхи… страхи. И женщины… Они ведь тоже, как и мы, мужики, всегда (ха, лет до семидесяти!) сексуализируют свои представления, мотивы и поведение… А попробуй «вытащи» из неё! Не скажет правду! Только то, что ей выгодно , что её выгодно маскирует !» – размышлял Владислав Фёдорович.

– Так… так…, мой режиссер… Женщины очень скрытны. Они бояться разочарования, невыразимости. Они не желают «вляпаться» в стыд, в смятение души, они сокрушённость своего сердца воспринимают как насмешку Судьбы, чуть ли не как глумление… Да-с. Это – забирает . А они должны родить, сберечь… чтобы не выковырнул из жизни чужой человек, чужой страх !… М-да… Есть печальное … Как без него! Никак-с! Ницше перед смертью лаял в железной клетке. Ха! Вот вам и тролль. Подтянулся , да не вытянул , заглянул за горизонт и… Нелегки бывают наши поручения … И не мы виноваты… Дерзки бывают люди в соревновании с Лукавым! А тот, Другой Создатель, всё наблюдает, взвешивает всё людишек, взвесит … да и бросит перед стеной невыразимого … лёгок-с, видите-ли-с! – пауза – Но ближе к делу! Мы предлагаем вам ЭВАКУАЦИЮ… из себя, из обыденной яви… К нам ! Ненадолго, для обоюдной пользы-с! Нам – новый экспериментик-с, вам – новый горизонтик-с. Ха!