Вячеслав Гильштейн - Имменсерит. История великого Королевства

– Может ты ошиблась? – обратилась к Инайе девушка с соломенными волосами и карими глазами.

Ей не очень понравились подозрения её подруги, пусть та даже и королева.

– Может он просто нервничал. Мне он показался милым и очень интересным человеком, – сказав это, девушка невольно улыбнулась.

– Хотела бы я думать так же, как ты, Жанес, но не могу. На мне лежит большая ответственность, – Инайя посмотрела на подругу с укором.

– Жанес, я прошу тебя не искать встречи с этим человеком.

– Я и не думала… – девушка хотела оправдаться, но Инайя перебила её.

– Ты думаешь, я не заметила его косых взглядов в твою сторону и то, как ты смотрела на него не моргая?

– Я…я моргала, – девушка явно растерялась и залилась краской.

– Жанес, как подруга подругу прошу тебя. Пообещай мне.

– Обещаю, – лицо девушки сделалось мрачнее тучи, а огонёк в больших карих глазах померк.

– Спасибо, дорогая.

– Я вынуждена вас покинуть, Ваше Величество, у меня разболелась голова.

– Жанес…

– Позвольте мне уйти, – настойчиво повторила она. В каждом слове чувствовалась глубочайшая обида девушки.

– Иди. Только помни об обещании и о том, что я люблю тебя как подругу и желаю тебе добра.

– Спасибо на добром слове, Ваше Величество, – девушка поклонилась и быстрым шагом покинула праздничный вечер, оставляя за собой шлейф обиды и разочарования.

– Авенир, где же ты, когда ты так нужен, – негромко, словно размышляя в слух проговорила Инайя, глядя в спину удаляющейся подруге.

Зеерли наблюдал за происходящим издалека. Он был рад лишь наполовину. Ему удалось заинтересовать одну из подруг королевы, но вот саму королеву он так и не смог прощупать. Но на это ещё будет время. А сейчас можно действительно обзавестись парой новых приятных знакомств.

Глава 6. Орден Кары людской и Милости Богов

В каждом следующем поселении после Седарки ситуация была ещё тяжелее, чем в предыдущих. Люди выглядели измученными, уставшими и какими-то обречёнными. Во многих деревнях свирепствовали болезни и откровенный голод. Это было очень странно, ведь обычно, чем ближе к столице располагалось селение или город, тем жизнь в нём была богаче и интенсивнее. В этом краю всё было с точностью да наоборот.

Авенир и Аз проделали очень большой путь и до их главной цели им оставалось совсем немного. По дороге им не пришлось голодать или ограничивать себя. Леса по-прежнему были полны дичи, реки рыбы, а небо птиц. Но местные жители не желали или не могли охотиться. Даже под угрозой вымирания. Авенир не мог объяснить самому себе такой странный выбор. Наверное, существовали ещё какие-то причины, о которых он не знал.

Обычно, когда путники заходили в очередной посёлок, местные жители старались не попадаться им на пути и прятались по своим домам. Мало кому хватало смелости выйти спросить кто они и зачем явились. В целом, такая ситуация полностью устраивала путников, хоть и немного настораживала.

Когда Авенир и Аз приближались к очередному поселению, они оба ещё издали услышали женские крики вперемешку с воем, грубым мужским смехом и ржанием нескольких лошадей. Чувствуя неладное, Авенир поспешил к месту событий, хотя, где-то в глубине души у него было ощущение, что его благие намерения до добра не доведут.

Странствующий правитель Арден Экора и его верный помощник, шаман древнего клана орков, стали свидетелями сцены, которая объясняла всё. Глядя на то, что происходило сейчас посреди улицы почти в самом центре посёлка, становилось ясно, почему их так встречали во всех остальных поселениях, почему люди живут в постоянном страхе, почему их жизнь превратилась в мучения.

Шесть всадников громко переговаривались, грязно ругаясь и передавая друг другу флягу с каким-то пойлом. Рядом с ними стояли ещё четыре лошади без верховых, а их хозяева в этот момент забавлялись с местным семейством.

Посреди улицы, между перегородивших её лошадей, топтавшихся перед входом в дом, стоял на коленях избитый человек. Его лицо было в крови, он тяжело дышал, но не пытался сопротивляться. Рядом с ним стоял один из спешившихся воинов, приставив к его шее меч и заставляя смотреть на то, что происходит. В это же время, прижавшись спиной к стене дома вопила женщина, крепко обняв маленького ребёнка, который так же надрывно плакал.

В доме послышался треск. Там ломалась какая-то мебель. Кто-то внутри гортанно заржал, и из распахнутых дверей выбежала и тут же упала на землю девушка в одной ночной рубашке и с растрёпанными светлыми вьющимися волосами. Её трясло от страха и беспомощности, а ждавшие снаружи всадники заулюлюкали и подхватили смех. Из дома вывалились один за другим трое оставшихся бойцов и направились за беглянкой. Шансов спастись у девушки не было никаких, все пути к отступлению были перекрыты. Из тех троих, тот что шёл первым, отер с лица следы крови. Судя по всему, девушка сопротивлялась, и либо укусила подлеца, либо оцарапала.

– Ты думала сбежать от меня, сука? – в голосе у негодяя было столько злобы, что хватило бы на десятерых, – никуда ты не денешься, шлюха. Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, – говоривший ударил сидевшую на земле девушку по щеке зажатой в кулаке кожаной перчаткой с металлическими набивкам.

– Смотри, старый дурак, что я сделаю с твоей дочерью! – подлец обратился к стоявшему на коленях, но тот никак не отреагировал.

– Сделаем мы, – добавил один из тех, что шёл следом за своим главным и снова заржал.

Авенир наблюдал это всё из-за угла улицы и не мог оставаться в стороне. Всё происходящее вызывало у него приступ отвращения. Он бывал в разных битвах, видел как умирают воины, но это переходило все границы. Такое отношение к другим людям не имеет право на жизнь, так же как и те, кто себя ведёт подобным образом.

Про себя Авенир отметил, что все воины неплохо вооружены. У всех есть мечи и щиты, у троих всадников есть короткие копья, ещё у двоих за спиной висят лук и стрелы. Но самое главное, это символ на груди каждого воина – занесённая для удара рука в стальной перчатке, держащая меч, и павший перед ней на колени человек, молящий о прощении.

«Орден Кары людской и Милости Богов» – первая мысль, которая тут же поразила Авенира своей точностью.

– Хак’ким Ов’тун, я считаю, нам не следует вмешиваться, – Аз наблюдал за происходящим более спокойно и выдержано, хотя даже на его обычно безэмоциональном лице можно было прочесть презрение.

– Я согласен с тобой, Аз, но всё же не могу игнорировать происходящее. Это против моей природы. Мы обязаны вмешаться. Нельзя игнорировать зло, от этого его меньше не станет. А дальше будь, что будет, – Авенир обернулся и посмотрел на орка, – там два лучника, Аз, будь внимателен. Под туниками у них кольчуги. Я пойду первым, а ты следи, понял?