Оксана Бельчикова - Мемуары Создателя. Книга 1. Ошибки

Сезоны сменяли друг друга. Владыки шли войной на соседей, грызлись как голодные псы из-за клочка земли или горстки рабов. Хаос рос. Новые мира были отсталыми и их населяли рабы. На их землях боги боролись за власть. Но настал момент, когда что-то стало мешать расширению Хаоса. Некая сила обозначила свои границы. Еще ни кто из Хаоса не видел нового врага, но каждый Владыка ощутил его силу, его волю. Она возмущала материю, она холодила душу, она была подобна урагану, несущему ледяные осколки. Воля Хаоса и Новая Воля столкнулись. Это столкновение породило множественные разрушения молодых пограничных миров. Воины Хаоса терпели поражения, даже не встретившись с врагом. Враг стал использовать миры Хаоса в качестве строительного материала, и новые миры появлялись на границах – миры Врага.

Множество раз Сетему доносили о происходящих событиях на границах Хаоса. Император все списывал на междоусобицы и отмахивался от невидимого врага.

– Кто может посметь угрожать Хаосу! Кроме Хаоса ни чего не может существовать! Это воля Создателя. Это все проделки родственников – будь они неладны! – Ругался Сетем и прогонял гонцов.

Но и он ощутил веяние холода Врага. Что-то еще витало в пространстве, чему еще не было названия. Оно было ужасно, непредсказуемо. Новый Враг был ласковым котенком по сравнению с ЭТИМ! Сетем пытался поговорить со Змеем, но тот не удостаивал его своим общением и только Великий Жрец приносил плохие вести. Змей на вопрос о природе Врага, лишь двусмысленно улыбался, но его тревога связана с некими Тенями. Что это – Жрец не понимал, но говорил, по словам Змея, этот враг самый страшный и против него нет оружия. Пока нет.

Такие разговоры делали Сетема угрюмым и раздражительным.

– Раз нет оружия, и Змей не хочет бороться, что могу сделать я?

В конце концов, Император махнул на все рукой и забросил государственные дела. Миры Хаоса ввергались в хаос.

*****

Освоившись в новом доме, Антар принялся за обустройство своего мира. Его дикая и прекрасная природа будила поток фантазий. Этот мир был отражением его сути, душа Создателя пела в каждой капле росы, дуновение ветра, волне океана. Здесь было все кроме живых существ.

Владыки творили существ полетом фантазии, предлагая матрице образы. После подгонки к параметрам мира, матрица штамповала материальный образ в заданном ограниченном количестве, способном к дальнейшему самовоспроизводству.

Не покладая рук Антар творил эскизы для матричного кристалла, поток фантазий был неограничен. Он позабыл о боли потерь и пережитых страданиях, уйдя с головой в процесс творения. За это время он досконально отработал процесс слияния с Кристаллом, довел до совершенства технику инициализации сознания.

Если в Хаосе каждый Владыка, рискуя жизнью, проходил по виртуальной огненной реке, то здесь Владыка и его потомки могли совершить реальное путешествие по совершенно безопасному для них узору в пещере. Лишь ощутив Владыку, узор переносил его образ в свой виртуальный мир, сканировал сознание, исправлял и перепрограммировал его. Антар учился у Кристалла, а тот учился у Создателя, перенимая его характер, записывал тайные мысли и желания, учился чувствам и делам. Он знал чего хочет Антар и творил новые миры за пределами Великого Дома (так, в последствии, стали называть центральный мир Нового Порядка), наделяя их характеристиками хозяина, воплощая в них его помыслы и надежды, создавал бесчисленные варианты реальностей. Матрица искала ответы на мучавшие Антара вопросы. Искала один правильный ответ. Однажды, матрица Нового Порядка на одном из своих пределов столкнулась с миром, чьи параметры обозначали врага. Холодный, могучий удар сокрушил аванпост Хаоса. Сюда пришел Новый Порядок!

*****

Минули годы (годы Хаоса —это столетия земные). Теперь Хаос было не узнать. О некоем подобии его прежней мирной жизни напоминали лишь внутренние миры, да и там гарнизоны были всегда в боевой готовности. Хаос то одерживал победы, то вновь уступал свои позиции. Война и интриги – этому учили теперь детей Хаоса, это был их мир. И все средства хороши!

Сетем ожесточился и продолжал вести пустую жизнь. Теперь к его развлечениям добавилась сеча. Запах крови, постоянный риск, свобода убивать – наравне с пирушками, бодрили и оживляли его. Скука поселилась в сердце, тьма губила сознание, выпивала жизненные силы, высвечивая самые темные стороны его личности. И чем больше он боролся с этой тьмой, тем сильнее становилась она. Змей называл это Тенью. Сетем не знал способа ее победить и с еще большим остервенением вгрызался в ряды противника, считая их виновниками своих страданий.

Как бы, между прочим, само собой главная роль при Дворе перешла к Императрице. Ирма изо всех сил сдерживала внешнее влияние и не допускала зло в святая святых – свой дом. Жизнь здесь текла мирно и безмятежно. Здесь росли дети – будущее Хаоса и от их душевных качеств зависела судьбы миров. Айден и Авалар – дети Сетема, так принято было считать. Брат и сестра – столь непохожие, но безумно любящие друг друга. Боль и страдания их родителей зеркально отразились на их отношениях друг к другу. Черноволосая и зеленоглазая Айден была похожа на отца, внешне, но характером – на котенка: ласковая, милая, добрая девушка даже не представляла какой в реальности мир, что она унаследует.

Авалар – был копия мать: золотые волосы и бирюзовые глаза, но характер- это вулкан, полный неожиданностей, великий игрок. Он словно видел людей насквозь, считывал их мысли, играл ту роль, которую они ожидали от него. Какой же Авалар был настоящим, не могли сказать даже нежно любящие его женщины – мать и сестра. Он ни чего не знал о своем истинном происхождении и свято верил, что Император и Императрица его родители. Он был горд этим и видел себя в роли главнокомандующего войсками Хаоса в Великой битве с Врагом. Он готовил себя к будущей роли воина и героя телом и духом. Мальчик жаждал поскорее повзрослеть и показать всем чего он стоит. Когда он замечал, что мать хмурит брови, получив весть об отце, он злился на нее. И в тоже время Авалар обижался всем сердцем на отца, который его не замечал. Да словно его вообще не существовало! Их общения мимолетны и не всегда приятны. В своих грезах, сидя с книгой под гигантским дубом, который рос у восточной стены Замка, Авалар представлял своего отца героем, сражающимся с Врагом, посягнувшим на священные права Владык Хаоса. Он был благороден, смел и милосерден к своему народу. Мечты уносили мальчика в бурю сражений и подвигов, в которых он спасал народ, принцесс, сестру и мать от кровожадных монстров. И в конце – отец жал ему руку и гордо объявлял: « Посмотрите, это мой сын!» Но вечно голоса учителей, сестры или матери прерывали мечтания и возвращали в мирную и, по его мнению, пустую реальность. Он считал, что это лишь необходимый трамплин к его великому будущему и играл навязанные ему роли – хорошего ученика, сына и брата. В благородстве его сердца, отваги и ясности ума сомневаться не приходилось. Заслужено юного наследника считали звездой Хаоса. Наблюдая за приемным сыном издалека, Ирма довольно улыбалась, видя в нем великое будущее Хаоса. Но по законам Змея Авалар не мог наследовать трон отца. Лишь сын дочери Императора мог стать правителем.