Павел Горбачев - Время 8:18

Туалет на заправке был самый заурядный, пластиковая санитарная кабина стояла поодаль от колонок рядом с пожарным щитом. Десяток метров туда и обратно – и вот сонливость водителя как рукой сняло.

Взобравшись в машину, Марат неспешно завел двигатель, пристегнулся ремнем и поехал к выезду на трассу. Пассажиры спали крепко, настоящее утро было еще только впереди.

После Можайска стало уже совсем светло, солнце отсвечивало от лобовых стекол встречных машин. Все пассажиры фургона уже проснулись и выглядели весьма помято. Со всклокоченными волосами, с сонными лицами и скованными движениями пассажиров междугороднего рейса автобуса, Никита и Егорыч открывали бутылки с минералкой и соком, жадно пили и всматривались в окружающий мир через тонированные окна заднего ряда сидений, пытаясь понять, куда же их успели увезти.

– Люба, у нас там сигареты остались? – Никита обратился к своей подруге, которая выглядела не по-утреннему сурово.

– Пошел в жопу, козел! Ты лучше у своей бывшей попроси! Вот ты к ней на страницу заходил вчера, теперь с ней и общайся, – резко ответила она, глядя в сторону.

– Да ты что, я же ей и не писал… А ты что, у меня в телефоне лазила, что ли?

– А что, я не могу посмотреть? Я же к своему бывшему на страницы не захожу, что мне там делать! А ты, значит, заходишь! И отца ее поздравлял с днем рождения, и колесами с ним менялся… Да пошел ты!

– Какого… вообще ты в чужом телефоне..?

– Ну, вот ты и сам сказал, что я тебе чужая!

– Разве это нормально, когда люди друг другу не доверяют и постоянно проверяют?

– А тебе уже никакого доверия нет!

– Да я не писал ей…

– Зачем тогда на страницу заходил?

– Ну, просто так.. Любопытно…

– Любопытно что? Ты ко мне на страницу уже давно не заходил!..

– Ай, ну вот опять завелась!

– Да иди ты, вот с ней теперь общайся!

– Интернет не только соединяет, но и разъединяет, – Егорыч попытался вставить несколько слов в этот напряженный диалог, но остановить взаимную ненависть не получилось. Ему никто ничего не ответил, Люба зло смотрела в окно, а Никита растерянно переводил взгляд то на водителя, то на друзей, то на Любу.

– Скоро граница Московской и Смоленской областей, там дальше уже телефон будет хуже ловить, – Марат решил немного разрядить обстановку и сбавил скорость.

– Вот давай дальше и не поедем, поворачивай в Некрасово, – Генка выглядел самым бодрым из всех пассажиров, – шесть утра, какая красота!

Машина пристроилась в крайнюю левую полосу, и перед поворотом на Некрасово пришлось постоять с минуту, пропуская плотный поток фур. Затем, легонько булькая мотором, «Газель» неторопливо съехала с Минского шоссе и совсем медленно покатилась по второстепенной дороге вдоль высокого елового леса с густым кустарником по обочинам.

Пять километров до деревни по старой асфальтовой дороге с ухабами и неровностями – это отличное средство для пробуждения сонных москвичей. Когда «Газель» оставила справа деревню и выехала на насыпную грейдерную дорогу к СНТ, все пассажиры уже были в бодром и приподнятом настроении, потому что подскакивание рессорной подвески на неровностях даже из подготовленного спортсмена вытрясло бы душу. Когда машина уперлась в конец дороги, то Марат дернул на себя ручник и, не заглушая мотор, выскочил из машины. Обойдя вокруг фургона, он торопливо запрыгнул обратно, словно боясь что-то упустить или забыть, или как будто его подгонял поток машин, поспешно сдал немного назад и резко вывернул руль влево. Машина попятилась и уютно втиснулась между кустами и молодыми березками, замяв задним бампером высокую траву и образовав парковочное место.

Спустя минуту после того, как он вытащил ключ из замка зажигания, образовалась полнейшая тишина. Все оцепенело сидели и молчали, боясь издать случайный звук. Вслушивались…

– Приехали, вылезайте, – зевнул Генка, и, осторожно дернув на себя ручку двери, выбрался из машины.

Дорога упиралась прямо в край леса. Через редкий подлесок был виден лес на пригорке, к нему от поляны вела тропинка, грибниками. Как ни странно, мусора на полянке не было, не было заметно и никакой фольги от сигаретных пачек, ни пластиковых бутылок, ни продуктовых пакетов.

– Шикарное место, – тихо сказал Егорыч, как бы вникая в тишину. Шелестел верхушками деревьев лес, с поляны принесло душистое тепло последних полевых цветов. Ароматы ели добавляли уютных ноток. В целом же воздух был настолько свежим и чистым, что, казалось, его можно вдохнуть гораздо больше, чем городской смеси кислорода и выхлопных газов. При каждом вдохе легкие как будто раскрывались, хотелось дышать глубже и реже.

Всем захотелось как можно скорее уйти подальше от машины, которая, постояв всего пару минут на солнце, начала пахнуть резиной, маслом, бензином и прокуренным салоном. Этот букет запахов на контрасте со свежим воздухом… Вытащив свои вещи, разложив еду по пакетам и захватив мешок с углями, группа туристов медленно двинулась по тропинке в сторону леса. Егорыч пошел первым, у него в каждой руке было по пакету со всякими вкусностями, а за спиной был небольшой модный рюкзачок. За ним шла Люба, улыбаясь солнцу и часто моргая от того, что мошки и комары принялись кружить вокруг нее со все нарастающей частотой. Генка тащил на себе огромный рюкзак, который, впрочем, был полупустым. На его дне позвякивали, стукаясь друг о друга, бутылки с алкоголем. В руках он нес полный закрытый мешок с углями, и лицо у него почему-то уже оказалось перемазанными черными угольными штрихами. В зубах дымилась сигаретка, и он был полностью расслаблен и даже слегка утомлен чистым воздухом, хотя в его фигуре угадывалась природная мощь человека с атлетическим телосложением. Никита с кислым выражением лица буквально тащился вслед за ними, глядя исключительно себе под ноги. Само его лицо было бледным, движения казались неэнергичными и слегка заторможенными. Замыкал шествие Марат, который закрыл машину, проверил после всех замки дверей и, сделав несколько шагов вслед за друзьями, спохватившись, вернулся к «Газели» и захватил с собой пару больших пластиковых бутылей с водой. Поэтому он отстал от группы, которая уже дожидалась его в лесу на вершине холма. Марат ловко перепрыгнул через почти пересохшее русло лесной речки, на дне ее лежали мелкие и средние камни. Само русло находилось почти в середине глубокого и широкого оврага, и тропинка петляла между старых поваленных деревьев и зарослей крапивы. Когда Марат взбежал наверх, то застал всех за перекуром. Высокий холм в действительности был правым берегом реки, очевидно, в былые времена достаточно полноводной. Когда-то давно и поле подходило вплотную к руслу, но теперь пологий берег зарос молодняком и являлся летним пристанищем для комаров и мошек. Лес был довольно старым, деревья росли на почтительном расстоянии друг от друга. Хотя по мелочам за последние 15 лет это место довольно сильно изменилось, но в целом это был тот же некрасовский лес и та же река Добрея, где ребята тогда проводили летние выходные в студенческие годы.