Евгения Кочетова - Суа сонка-птичка цвета неба

Кевин позвал служанку и велел ей принести коробку с подарком. Иви не выдержала унижения, подскочила и собралась немедленно уйти. Мужчина догнал ее у входных дверей, протягивая руку.

– Спелая роза пустыни, забери, это тебе! – произнес он в своем прищуре и ухмылке.

Иви вдруг остановилась, повернулась и взяла коробку, затем резко кинула обратно в лицо негодяя и убежала. Едва сдерживая себя от слез, она поспешно села в карету и велела спешить домой. Кучер подозревал неладное по виду: волосы распущены и растрепаны, несколько жемчужинок от украшения девушка крепко держит в руке. До последнего она терпела, не впадая в истерику и не плача. Войдя в дом, она поспешила к себе в комнату, пробежав мимо гостиной, где дремавший отец тут же открыл глаза. Еще не видя дочь, мужчина интуитивно почувствовал плохое, а сердце начало волноваться. На втором этаже Иви пересеклась с Лео, он, как всегда, шёл и писал что-то в блокнот, не обращая внимания, что происходит вокруг. Парень не особо отвлекся и, чиркая карандашом, произнёс:

– Уже вернулась…

Следом он развернулся и пошёл к комнате сестры со словами:

– Как прошло? Предложение уже сделал?

Но перед его носом дверь резко закрылась. Он пожал плечами и отошёл. В комнате Иви села на кровать, потихоньку сползая на пол. Девушка разомкнула ладонь и выпустила четыре бусинки, которые раскатились в разные стороны. В этот момент из ее голубых глаз начали падать слезинки. Иви не могла поверить и до конца понять, как такое могло произойти, как человек мог столь долго притворяться, играть в порядочного и доброго мужчину, влюбленного и готового жениться… Почему он так поступил с ней, почему использовал самым низким образом, и как же она попалась на удочку… Захлестнула горечь обиды из-за полученного стресса, возвращаясь мыслями снова назад, ее даже начало тошнить, дали о себе знать и неприятные болевые ощущения внизу. Но еще больше она боялась будущего, Иви понимала, что матушка скоро обо всем узнает, дойдет и до всей округи.

Элеонора не заставила себя долго ждать и прибежала стучать в дверь. Узнав о произошедшем, миссис Флорес поверглась в шок, неописуемые чувства злости, непонимания, обиды, стыда и жалости вперемешку окутали женщину. Понимание того, что мечты рухнули с позором, волновало и будоражило больше всего. Матушка рассердилась на глупую и непутевую дочь, она поначалу ругалась, кричала, затем началась истерика, эгоистичные заявления о некоем предательстве, о ноже в спину. Винила Иви в своей дурости, не понимала, как дочь могла до такого опуститься и позволить подобному случиться. Заявляла даже о вероятном непристойном поведении и личной провокации, что она сама подтолкнула мужчину. Матушка перечисляла многие варианты, в утвердительной форме жестко высказывалась о будущем, которое навсегда потеряно, участь дочери теперь сидеть взаперти дома и не показываться на люди, а потом пойти работать прачкой. Из комнаты родителей доносились громкие возгласы, Элеонора спорила с Джеком, который защищал дочь, уверяя в ее невинности и беспомощности.

– Она опозорила нашу семью на весь город! Как я теперь на улицу выйду, каждый будет тыкать пальцем! О Боже, какой позор, я не вынесу этого! Как можно было быть такой глупой! – говорила дама, шоркая платком щеку с едва появившимися слезами до красноты.

– Перестань, Элеонора! Девочка не виновата, что этот негодяй так поступил! Он обманул и использовал её! – утверждал отец. – Не ты ли та, кто торопила ее, сама подталкивала на частые встречи, подбирала более открытые и яркие платья? А? Не тебе ли так хотелось скорее в высшее общество и дом мистера Ланга в три этажа? Который, оказывается, принадлежит вовсе не ему, а его жене в инвалидном кресле! Что-то ты плохо разузнала о человеке, услышала о его богатых родителях и всё, сразу пелена в глазах из денег и драгоценностей! – продолжал на повышенном тоне отец, время от времени показывая пальцем на супругу.

Как позже выяснилось, мистер Ланг был изгнан родителями из дома и лишен наследства за непутевый образ жизни. Он никогда не работал, не обучался и не желал кому-либо помогать. Уйдя из дому, он украл некоторые драгоценности матери, продал их и на вырученные деньги проживал, пока Гарфилд не свел его с одинокой богатой дамой пожилого возраста – Анитой, которую молодой человек окутал своим теплом и лестью, как и Иви, на что дама купилась и вышла замуж, поселив мужчину у себя и прощая ему многие шалости, в том числе измены. Женщина настолько слепо полюбила, что велела всей прислуге называть ее фамилией мужа. Известен и друг Кевина – Дэвид, тот также был женат на даме в возрасте, которую видела Иви в театре, но тайно имел молодых любовниц.

– И как можно было такую историю из биографии мистера Ланга не узнать?! – удивлялся Джек.

Матушка злилась и металась по комнате. Властные родители Кевина тщательно скрывали детали о своей семье, а переехав в другой город, практически не общались с бывшими соседями, отчего окружающим были известны лишь основные факты о благородном роде и богатстве.

– Да я и подумать не могла, что подобное возможно! А ты? На что ты в нашей семье? Языком трепать, советы раздавать, а на деле ноль, только куришь и спишь! – не оставаясь в долгу, яростно парировала женщина.

Долгие каждодневные препирания и склоки, истерики и слезы ужасно угнетали и без того плохое и разбитое самочувствие Иви. Она сидела в запертой комнате и много дней не выходила, практически не питаясь. Лео часто подходил к двери и слушал, всё ли в порядке, он приносил еду и оставлял снаружи, как когда-то матушке. Но в ситуации с сестрой парень понимал всю глубину и серьезность происходящего, ее подавленное состояние и подорванные нервы. Шло время, миссис Флорес иногда выезжала в город по надобности и практически ото всех слышала сплетни и разговоры о дочери, о её бесстыдном поведении и о бесчестии. Слух дошел до многих жителей, некоторые злорадствовали и смеялись, но в основном осуждали, тыкая пальцем. Элеонора скорее выходила из торговой лавки и садилась в карету, закрывая шторку. У одного дома как-то стояли три дамы и бурно обсуждали.

– Такой позор и стыд! – говорила одна. – Я бы на ее месте под землю провалилась! Отдаться малознакомому мужчине, да еще и в доме его жены… это вовсе преступление, я бы судила подобных куртизанок! В темницу ее! – злостно высказывалась та.

Остальные кивали головой и подливали масло в огонь.

– Слышала, она была выпившая и разодетая, будто из борделя! Не дай Бог моя дочь так безобразно и распущенно бы себя вела! – заявила с шокированным лицом вторая дама.

В данное время Иви так же, как и брат, задумалась о Боге и вере, вспоминая, насколько сердобольно, с честными глазами Кевин лгал прямо в храме Господнем, не боясь правосудия и быть наказанным. Вообще часто казалось, что возмездия не существует, жизнь несправедлива и зачастую виновники живут в своё удовольствие, не получая никакого наказания, а порой их вовсе не осуждают, перекладывая выдуманную вину на тех, кто имеет более слабое положение в обществе. Однажды Лео проходил мимо двери комнаты сестры и заметил, что среди полной тарелки еды и приборов рядом отсутствует нож. Он взволновался, заподозрил неладное, начал негромко стучать и говорить: