Владимир Безменов - Огонёк. Повесть

Вопреки ожиданию Вильгельм Кнаубе принял дедушку весьма радушно, даже невзирая на его, мягко говоря, потрепанный вид. Первым делом ему предложили горячую ванну. Когда дедушка привел себя в порядок, Вильгельм уже с нетерпением ждал его у накрытого стола. За ужином они разговорились, и Владимир выяснил, что Кнаубе владел двенадцатью сыроварнями в разных частях Швейцарии. Кнаубе в свою очередь с живым интересом выслушал дедушку и буквально засыпал его вопросами. Когда он узнал, что Владимир Морозов являлся ведущими специалистом Московского института экспериментальной биологии в области вирусологии, глаза его округлились от удивления. Он тут же поделился своей мечтой. Оказалось, весь последний год Вильгельм Кнаубе всерьёз обдумывал план создания собственной лаборатории. По его мнению, она должна была поднять контроль качества его сыров на самый высокий уровень и помогла бы в создании новых сортов. Они принялись обсуждать перспективы, разные тонкие нюансы, и не заметили, как пролетело целых три часа. На следующий день Вильгельм Кнаубе сделал дедушке деловое предложение, предложив возглавить лабораторию. Дедушка с радостью согласился, поставив два условия: оснащение лаборатории самым мощным и современным оборудованием, а также устройство в том же здании жилой комнаты для его постоянного проживания.

Кнаубе без раздумий согласился и сразу развил кипучую деятельность. Первым делом он помог Владимиру с оформлением документов на жительство, и это далось совсем непросто. Из соображений безопасности дедушке решили сменить имя и фамилию. Так он превратился в Вилли Фроста. Затем Вильгельм принялся искать помещение под лабораторию. Вместе они остановили выбор на небольшом одноэтажном домике с мансардой на краю Эрленбаха. Место было тихим, а из окон открывался изумительной красоты вид на Цюрихское озеро. Но главное – дом находился на твердом скалистом основании, что являлось непременным условием для установки первого в мире коммерческого электронного микроскопа, который любезно согласилась изготовить специально для Кнаубе фирма Siemens. Каким образом дедушке удалось уговорить Кнаубе на столь дорогую покупку, осталось загадкой.

В свободное от сыров и молочных бактерий время Вилли Фрост собирался заниматься собственными научными изысканиями и получил на то согласие Кнаубе. Но всей правды ему дедушка не сказал. На вопрос Вильгельма о направлении его научных поисков ответил уклончиво и неопределённо. Нет, он не боялся быть неправильно понятым или показаться сумасшедшим, всего лишь твёрдо намеревался сохранить свою тайну, памятуя о старой, как мир истине: что знают двое, то знают все.

Вирусы – вот что по-настоящему интересовало дедушку. Невидимые властители мира, рядом с которыми даже бактерии оказывались гигантами, захватывали его воображение потенциальными возможностями. Скорее всего, их сотни тысяч видов, а, может, и гораздо больше. Пока дедушка знал едва ли несколько десятков. Большинство вирусов невозможно увидеть в обычный световой микроскоп, лишь несколько видов в подкрашенной среде. Но главная их особенность не в размерах, а в том, что они единственные бесклеточные создания на Земле. Поэтому некоторые коллеги дедушки отказывались считать вирусы живыми существами. Такое их мнение укреплялось также отсутствием у вирусов метаболизма. Им не требовалась еда, и размножались они уникальным способом самосборки. Дедушка имел собственное мнение о вирусах, отличавшееся от остальных. По его мнению, вирусы занимали место на границе живого и мёртвого. Обладая свойствами живой и неживой материи эти невероятно маленькие создания, представлявшие собой всего лишь набор нуклеиновых кислот в белковой оболочке, владели всем миром. Страшно сказать, они владели даже самим Сталиным. Старик Дарвин полагал, что всё разнообразие животных и растений появилось благодаря естественному отбору. Но лаборант Владимир Морозов мог существенно дополнить дарвиновскую теорию, ибо ясно понял значение вирусов для разнообразия видов. Подолгу работая в лаборатории, дедушка однажды ясно осознал внезапно открывшуюся удивительную правду: вирусы являются транспортом генетического материала. Одни вирусы, попадая в клетку животного или растения, быстро плодятся с помощью самосборки. Клетка раздувается, лопается и погибает. Однако же другие вирусы ведут себя иначе, они меняют генетическую информацию клетки. Таким образом обломки разных генов путешествуют по миру в вирусах и встраиваются в гены живых организмов. Если комбинация оказывается жизнеспособной, она закрепляется и продолжает эволюционировать. Подобно пчёлам, переносящим пыльцу с растения на растение, вирусы неустанно редактируют живые организмы словно подбирая подходящие пазлы. Они являются источником большинства мутаций. Гипотеза Владимира Морозова была схематичной, многое в ней оставалось неясным, например, из какого вещества состоят гены, какова их структура и многое другое. Но он не сомневался, что догадка его верна. После открытия дедушку две ночи мучила бессоница, а днём он ходил рассеянный и не мог думать ни о чём другом. Он один на всём белом свете обладал уникальным знанием. Мозг Владимира Морозова природа устроила таким образом, что большинство опытов ему даже не требовалось проводить физически. Он успешно устраивал умозрительные эксперименты, а затем повторял их в лаборатории и всякий раз убеждался, что ни разу не ошибся. Он ясно понимал, чему посвятит свою жизнь. Однако осуществление грандиозных планов дедушки откладывалось на неопределённый срок.

Дела у Вильгельма Кнаубе шли хорошо до осени 1939 года. Гитлер оккупировал Польшу и экономика Швейцарии медленно, но верно поползла к отрицательному балансу. Швейцарское правительство начало вводить карточки на отдельные продукты питания. Но всерьёз угрозу второй мировой войны по-прежнему мало кто воспринимал. Франция собиралась дать отпор бошам вместе с экспедиционными силами Великобритании. Конфликт ожидался коротким, и французы отправлялись на маленькую войну, как на праздник. Весной 1940 года Кнаубе вынужденно закрыл больше половины сыроварен. Они попросту остались без работников. Швейцарцы взяли оружие, которое по закону о мобилизации хранилось у них дома и отправились в свои воинские части. Дедушка тоже отказался отсиживаться в тылу. Кнаубе попытался остановить его, нажимая на тот факт, что управляющий его лаборатории не является военнообязанным.

– Что ж, – парировал дедушка, – нельзя в швейцарскую армию, пойду к англичанам. Я должен быть в гуще событий. А лаборатория сейчас всё равно никому не нужна. Законсервируй её, Вильгельм. Когда всё утихнет, я обязательно вернусь. И береги микроскоп.