Оксана Ларина - Ловушка для Микимауса

Девушка оглядела меня с ног до головы, а мне оставалось надеется, что мое плавание в местной помойке было не зря и меня не выкинет от сюда через минуту этот самый коренастый охранник.

На мою радость, она кивнула, показав идти за ней.

Мы прошли, мимо диджея внутрь помещения.

За диджейским пультом был небольшой коридорчик и еще одна комната.

В отличии от гостевой части, где все было задрапировано красными коврами, здесь оставили голые каменные стены, зато установили стиральную машинку и шкаф. Вдоль стен, заклеенных зеркалами нечто вроде длинного подоконника со всевозможными сумками и платьями, валяющимися прямо поверх их.

Эта комната соединялась с еще одной такой же, только по меньше и без шкафа и стиральной машинки узким проходом. В конце следующего такого коридорчика справа открытая дверь в крохотный чуланчик, где умудрились разместить стол и сейф и прямо деревянная в дверь, куда и постучала девушка. Я так поняла это была администратор.

Мы вошли в очень прокуренную комнату с большой кроватью по середине, заваленную всевозможными документами. На ней сидел добродушного вида дядька. Больше всего он напоминал типичного сантехника, что имеют привычку заходить в квартиры в такой обуви, следы которой весьма сложно оттереть потом. Мне предложили присесть на стул около него, а администратор что-то сказав встала в сторонке.

–Вы говорите по-русски? -надеюсь мальчик ремонтер не ошибся и на моем родном языке меня поймут, иначе чувствую ждут меня большие проблемы.

–А как же! Жил когда-то в России! Ты от куда?

– Из Воронежа. Это километров пятьсот от Москвы, – пояснила я, подумав, что название моего города ему ни о чем не скажет.

Дядька кивнул.

– В Воронеже не был, а в Липецке довелось малек поработать.

Это было конечно отлично, но надо было переходить к делу

– Я работу ищу. Возможно, Вам уборщица нужна?

Он покачал головой

– Убирает здесь Тома. Она давно со мною. Не так много здесь места, чтобы ей помощницу брать. – Но, если работа нужна иди танцевать. Девок вечно не хватает. Что те убирать? Набираешься еще, а пока молодая надо бабки зарабатывать, а не хренью маяться.

За время скитания по подвалам я, конечно очень похудела, но мне давно не двадцать и такого предложения все-таки не ожидала

– Я не умею

– И что? Тут большинство не умели, научились. Вон Сида тебе покажет, – он кивнул в сторону администратора.

Хорошо, что он в меня так верит, но решила расставить все точки.

– Я не смогу и не хочу ни с кем спать, – я посмотрела на него, а потом почувствовав себя дурой опустила взгляд и приготовилась уходить

– Послушай, здесь столько баб которые хотят спать со всеми, лишь бы бабки платили, что будешь ли ты этим заниматься мне насрать. Главное соблюдай правила, не пропускай выходы и не нычь деньги от клиентов. За это наказываю жестко. Зарплата по утрам.

Мне показалось я ослышалась.

– Каждый день?

– Да. Приносишь все бабки, отдаешь Сиде, утром получаешь свой процент. Жить раз не местная можешь на клубной квартире, она в этом же доме на последнем этаже. Там, большая часть девок живет, но те место найдем. Английский знаешь?

– Да

– Будешь на нем с гостями общаться, русский здесь мало кто знает, тока мое поколение, а молодежь уже нет.

Может быть, он рассказывал что-то еще, но, если бы знал, как мне хочется есть или даже нет не так. Как же сильно хочу жрать. От голода тошнит так что рот боюсь лишний раз открыть. Деньги, которые он мне обещал каждый день платить и что трогать меня не будут. Я почувствовала просто счастье и бесконечную благодарность даже за то, что просто пообещал.

К тому же разглядывая его пухлое простецкое лицо с носом картошкой, сложно считать его злодеем.

– Иди посмотри, как у нас работают и отправляйся на квартиру. Завтра в двенадцать дня на репетицию спустишься, а вечером на работу ровно в девять. За опоздание штрафую.

После короткого разговора с администратором, она махнула мне рукой следовать за нею.

Мы вновь прошли мимо барной стойки и колоритного во всех смыслах этого слова диджея и охранника.

Войдя в темный зал, увидела небольшой полукруг сцены по центру с шестом и девушкой в коротеньких блестящих шортах и таком же топе. Закрепившись, каким-то немыслимым образом она вертелась со скоростью бешенной белки.

Вдоль стен низкие диванчики и круглые столики с одной ножкой, но сделанной в виде объёмной верхней части женского обнаженного тела золотого цвета.

Видимо дела заведения шли не плохо, так как мест свободных почти не было. Рядом с мужчинами сидели девушки судя по амуниции мои предстоящие коллеги.

В конце зала еще один такой же занавешенный плотными бордовыми шторами вход.

Сида усадила меня напротив сцены.

Сказать, что была я в таком заведении впервые, ничего не сказать. Конечно, добрым одуванчиком меня назвать трудно, но всегда были некие интимные вещи, которые на показ выставлять было не принято. А тут девчонки раздевались у всех на глазах, и целая толпа совершенно чужих мужиков воспринимает это как должное.

Хотя целую толпу не чужих мужиков при которых в принципе раздеваться не трудно, я тоже вряд ли смогу себе представить.

Не могу сказать, что они и то, что происходило вокруг вызывало у меня отвращение. Может это на мне обитание в подвалах так сказалось, а может изначально была расположенность ко всякой гадости.

В легком освещении с бегающими вокруг огоньками прожекторов и на огромных шпильках девчонки казались необыкновенно красивыми.

У них были просто идеальные тела и лица. Думать о том, как я буду смотреться на их фоне не хотелось. Еще меньше хотелось думать, как я умудрюсь повторить все то, что они делали на этой палке.

Сначала я пыталась увидеть страховочные тросы, как в цирке, но потом поняла, что их нет так как оттанцевав девушки уходили во второй зал.

Как можно на таких тоненьких ручках взлетать под потолок, потом зажав шест под одну коленку отпускать руки и откидываться вниз головой и наконец, схватив пилон двумя руками поставить все тело параллельно полу мне было совсем не понятно. Каждую секунду я ожидала, что они сорвутся и разбившись о металлическую сцену превратятся либо в труп, либо в инвалида. Но никто не падал. Гости же и вовсе не реагировали на все это. Максимум со скучающим видом смотрели на сцену или вообще не обращали на танцующих внимания общаясь с девчонками, что сидели рядом.

Откуда у директора данного заведения могла появиться мысль, что я смогу сделать что-либо из этого, мне было абсолютно не понятно. Настроение мое, порядком ухудшилось.

Я почувствовала, что кто-то тронул меня за плечо. Это была Сида. Мы вышли к бару. Там у входной двери стояла девушка с большой сумкой. Сида указала на нее.