Кристи Зейн - Забытые боги

Породил Род и детей своих – Богов, чтобы они созданный им мир берегли и порядок держали, помогали его созданиям. Первым породил сына – Сварога, второй была Лада, и завещал им учить людей любви, честности, доброте и прославлению его. Двое не справлялись и создал он других божественных детей, те создали своих, и даровал им Род собственную вселенную, и назвал её «Ирия».

Не имел он пола, но создал для мира два начала. Женское и мужское, что должны породить всё живое. Разделил людей и богов на женщин и мужчин. Род ушёл отдыхать и наблюдать за детьми и созданиями своими. Он видел происходящее глазами детей своих и смертных, и бессмертных, и волю свою говорил чужими устами. Всё сущее, зримое, и незримое это и есть Род»

– Такого нам не читают в куполе. Что ещё за Явь и Ирия? Впервые слышу, – размышляла я вслух.

Как только Ярило покинул дом, схватилась за книгу в красной обложке, со странным чёрным символом нарисованным на ней, чем-то напоминающим дерево, только на там были скорее палки, чем ветви. Первая глава начиналась с описания Рода, я пролистала почти до середины и там всё еще было написано про него. Это не была книга Рода, тогда что же это такое?

Многие описания сходятся с тем, чему нас учат с детства, но большинство сведений стали открытием для меня. Например: не знала, кого он породил первыми. Да и про Сварога впервые слышу, а вот то, что Лада, которая помогла нашим предкам, была одной из первых его детей заставило усомниться во многом. Пропустила несколько глав о боге Свароге и перешла к главе, где красивым почерком было написано «Лада».

«Встало солнце из-за горизонта, провожая месяц молодой. Напевает песни речка, донося журчание в туманный лес. Тихо земля просыпается, пробуждая всё живое, вот только в домике маленьком парень молодой не спит уж несколько дней. Сложно уснуть, мысли давят, и не с кем поделиться. На сердце печаль и тоска. Душа рвётся на части. На войну ему пора, кровью добиться победы. Не боится он смерти, но тревожится за дом, за будущее своё.

Никто не будет ждать его, не согреет родное жильё. Не напишет письма, не помолится за него. Не обнимет, не прижмёт, не приласкает, когда вернётся. Жену желает больше жизни. Пусть будет светлой, доброй, с лицом прекрасным. Пусть не красавица, но чтобы с чистою душой, ведь у него душа чиста. Кого просить, кого молить о счастье? Спросил старух, сказали – Ладу. Она поможет, не откажет, в её руках чары любви. Соединяет она половинки и счастьем одаривает их. Стал просить богиню Ладу, чтобы жену ему послала. Знает, верит, не откажет Лада, она ведь матерь всей земле.

Лада – богиня любви и красоты. Она словно сама природа в окружение света. Всё вокруг неё наполняется жизнью и стремлением любить. Лада – сила вселенной и продолжение самого Рода. Она предана ему, как никто другой, любит и оберегает людей, несмотря ни на что».

– Теперь понятно, почему эта богиня вступилась за тех, кто не предал Рода и пожелал следовать за ним, отказавшись от даров, что предлагали Боги. Интересно, она так же, как и Ярило следит за нами и старается хоть изредка чем-то помочь? Спрошу у него, когда придёт в следующий раз. О, а это что? – поглаживая каждую страничку и, пропустив имена известных мне богов, наткнулась на имя моего нового знакомого.

«Бог Ярило – само солнце ясное. Всегда знает, что на сердце у человека, что прячет тот глубоко внутри. Ничто не скроется от глаза его, ни грехи, ни благо».

От такого описания стало нехорошо. Значит, Ярило видел меня насквозь? Поэтому сказал, что найду всё, что ищу? Этот бог читал меня, как открытую книгу. Изначально знал кто я, какая я, мои секреты, переживания, страхи, желания, мечты. Всё то, что тщательно скрываю ото всех.

Так не честно! От него не спрятаться даже в самых потаенных уголках разума, а душа моя наверняка нараспашку, поскольку эмоции всегда бьют через край. Стало стыдно. Сколько всего он разглядел во мне того, чего стесняюсь. Что-то расхотелось с ним общаться и находиться в одном доме. Он назвал меня храброй, могу поспорить, что ошибается. Ладно, где я остановилась?

«..ни благо. Согреет лучами своими скованное льдом сердце любого. Ярило любовь свою каждый день на землю проливает, и оживает весь мир под ногами его. Если улыбнётся, сила в любом проснётся и расцветёт в душе весна. Ярило – буйный, озорной, весёлый бог. Во все времена его главной силой было тепло и свет. Он дышит любовью, от которой колосятся золотом поля, реки бушуют звонко, цвета и деревья распускаются в мгновенье. В глазах его бесконечность весеннего неба, в волосах лучи солнца. На белом коне он скачет по небесам и освещает землю.

На голове его венок из алых маков, улыбка, как жемчуг, ослепляет белизной. Где пройдет добрый бог, там будет хороший урожай и счастье людям. Не любит Ярило неверных и лживых. Только чистым сердцам, что полны добра, он пошлёт благодать. Лучами света, словно стрелами, в землю стреляет. Куда попадают, растёт там зелёная трава, а если попадёт она на человека, то влюбится он.»

– Влюбится – это правда, – внезапный свет, заполнивший дом, и его весёлый голос застали меня врасплох, я даже подпрыгнула на стуле. – Про меня читаешь, забавно, – и вправду каждый раз, когда он улыбался, неведомая сила рождалась во мне.

– Почему вернулся так быстро? – не прошло и двух часов, как он покинул меня.

– А почему ты не спишь? Я надеялся, что будешь отдыхать, вот решил прийти, проверить всё ли у тебя хорошо.

– Как я могу спать когда тут столько интересного, к тому же ты сам сказал, я найду, что ищу. Если конечно пойму, что надо найти, – и мой взгляд упал на рисунок в конце описания про Ярило, который был похож на тот, что на обложке, такие же линии, только в другом направлении. – Постой, ты беспокоишься обо мне? – его последние слова наконец дошли до меня.

– Диина, я беспокоюсь за всех людей у кого такая же чистая и добрая душа, как у тебя, но дело тут совсем в другом. Ты пережила страшную ночь, потеряла близкого человека. Устала, толком не спала, прорыдала столько времени, и наверняка почти ничего не ела. Нельзя себя так мучить. Отдохни, – его забота льстила и настораживала одновременно, с чего это вдруг бог так волнуется об одном человеке, которого узнал несколько часов тому назад.

– Скажи, что это за рисунки на обложке и в конце каждого рассказа про того или иного бога? – я пальцем провела по линиям, словно вырисовывая их.

– Это руны, – ответил он и достал из кармана бутон большой, желтой розы, едва прикоснулся к лепесткам и цветок раскрылся, а в середине я увидела под цвет розы круглый камень, размером с мой мизинец, и на камне был рисунок точно такой же, как на бумаге, напоминающий букву h. – У каждого бога есть своя, собственная руна, – пригляделась и заметила, что эта буква сияет, встав, как завороженная, из-за стола, потянула руку, чтобы дотронуться. – Нет, её не должны трогать чужие! – от его голоса повеяло холодом, и цветок моментально закрылся.