Вячеслав Рындин - Я обрёл бога в Африке: письма русского буш-хирурга

С трюками этой статистики должна быть знакома общественность…

Сегодня сын, которому три дня назад исполнилось тридцать, надевает мантию по случаю получения второго диплома университета в Кейптауне. Очень своевременно.

Кто бы мог подумать, что этот выпускник советской школы периода фильздипеца развитого социализма в первые три месяца пребывания в Свазиленде упорно хотел стать автослесарем?

Всё, на этом я закончил мой долг по образованию детей – буду только в нарды играть.

Будет не совсем справедливо не отметить последнюю дочь, делающую PhD в Цюрихе.

И уж, разумеется, самую первую дочь, чья выпускная дипломная работа потрясла кафедру МГУ…

Опять рулю – в горы на проверку «есть ли декабрьские белые» [11] В России мы различаем два периода появления грибов – июль («колосовики») и осень («настоящий гриб»). В горных лесах Северного Трансвааля период «колосовиков» приходится на декабрь, а «настоящий гриб» появляется в марте. – и мысли сам себе думаю.

А полчаса назад закончилась церковная служба – тоже чудесное время мозгами пораскинуть [12] В атмосфере ладана и пережжённого парафина, под убаюкивающую англо-ганскую проповедь нашего картавого священника с вкраплениями органа или безорганных спиричуэлс на языке северных соту, в голову приходят такие ясные мысли – надо срочно-срочно это записать. Странно, что через 15 минут после окончания службы всё просветление моих мозгов испаряется – так бывает с идеями, осеняющими нас во сне. .

Лет семь-восемь назад я написал в Луанду приятелю Виктору Агафонову (химиотерапевт из ВОНЦ АМН СССР, с которым мы вместе приехали в Анголу) по поводу своей идеи с книгой «Я обрёл Бога в Африке: письма русского буш-хирурга». Витёк обеспокоился, что у меня крыша съехала, и срочно запросил меня:

– Ты чё – всю жизнь в России искал, а нашёл только в Африке?

В качестве лечебного средства для меня Витёк вложил в конверт (он тогда ещё не освоил е-мэйл – с электричеством в Луанде были перебои) вырезки из книги «Маркиз де Сад», где старательно подчеркнул красным фломастером слова «сын потаскухи и пьяного солдата» – это про Иисуса Христа!

Я чуток потешился над приятелем:

– Витя, а почему тебя так смутило упоминание Бога в письме старого человека? Вот если я, старик, говорю «х*й» – все нормально, а пишу тебе «Бог» – ты уже в отпаде??

И хотя в своих «письмах» я собирался говорить о Боге Хирургии, которому в российской юности я обязался служить, но познать в полной мере сподобился только в Африке, за Христа мне стало обидно – я завёлся и ответил Виктору примерно следующее.

Я, друг мой Витя, любовь к театру имею… воспитан им, можно сказать. Вот тебе куски для театрального представления моего ответа на реплику маркиза «сын потаскухи и пьяного солдата».

Первое.

«… Не от мира сего царствие моё…» – Иисус Христос.

Второе.

…В бытность мою сержантом медицинской службы в городе Риге свела меня судьба с новобранцем из Удмуртии, вырванным для трёхлетней срочной военной службы из духовной семинарии.

Все новобранцы выглядели ужасно – остриженные «под машинку», в огромных кирзовых сапогах (интересно, «кирза» – это российское изобретение??) и унижающих человеческое достоинство хлопчатобумажных гимнастерке и галифе с низкой мотней типа «мама, я опять насрал в штаны». Комичность чучелообразного облика семинариста довершали доисторические старушечьего типа очки в круглой железной оправе с мягкими заушными дужками. Салаги прибыли ко мне в медпункт для ухода за большой партией гриппозных солдат. Я, «старик» сержант, не упустил шанса поиздеваться над столь притягательным в своей необычности удмуртом:

– А ну-ка, семинарист, докажи мне, что Бог есть?

Чучело выпрямилось, отвлекаясь от мытья пола, и произнесло:

– А мне, товарищ сержант, не нужно ничего доказывать: я – верующий, я верую… Вам нужно? Вот вы и доказывайте.

Не буду врать, что я именно в тот миг вспомнил разговор Христа с Понтием Пилатом на картине Ге «Се – человек!» – это пришло ко мне значительно позже… Но тот удмурт имел много общего с обликом Христа с картины Ге, а сам Христос – вылитый «Ёжик в тумане».

Третье.

Холодный дождливый вечер на библейской земле… В одной из таверн на лавке поближе к очагу притулилась в ожидании клиентов-мужчин Мария – дочь многодетного неудачника, выгнавшего девушку-подростка на улицу в поисках прокорма для семьи самым древним промыслом. Мужики тех мест и в те времена не очень задумывались о возрасте девушки.

(А где и когда они задумывались? Напомню вам Шекспира. «Ромео и Джульетта» – разговор отца Джульетты, сеньора Капулетти, со сватающимся за его дочь графом Парисом:

Отец: Но дочь моя почти ребёнок – ей нет ещё четырнадцати лет…

Жених: Я знал ещё моложе матерей…

Обратите внимание, что речь не идёт о «взять девочку и растить её до половозрелого возраста», князь готов сделать её, тринадцатилетнюю, матерью!

Да-а-а… Ну, так вот – эти коблы библейских времён пользовались телом Марии, которая терпеливо отрабатывала кусок хлеба для своей семьи. Ни мозг её, ни физиология никак не связывали эти торговые сексуальные сессии с тем, что ныне называют «to make love». Можно ли назвать это блудом? – Нет. Была ли Мария непорочной? – Да. Принеся домой несколько заработанных монет на пару лепёшек и, получив от отца пару оплеух «Мало принесла!», Мария плакала и забивалась в свой уголок играть в куколки.

Она не была «непорочной девой», она была ещё просто непорочным ребёнком-девочкой. Если кто-то ринется в анатомию с доказательствами, то я просто отсылаю его к выше приведённым словам Христа: «… Не от мира сего царствие моё…» А в царствии том совершенно другие понятия…

Ну, так вот… В тот промозглый вечер в описанную выше библейскую таверну вполз дрожащий от холода изувеченный войной молодой солдат. Он протянул хозяину пару собранных нищенством монет – «Хлеба…» – и уселся греться у огня. Хозяин дал порубленному парню кусок хлеба и со словами «За огонь нужно платить отдельно!» выпихнул его на улицу.

В сердце наблюдавшей эту сцену Марии возникло Сострадание – это то, чему учил Иоанн Предтеча [13] В легкомысленной светской и некоторой глупой церковной литературе Ионна неверно называют «Креститель» – по неправильному переводу глагола to baptize, который для русской действительности правильнее, наверное, переводить не «крестить», а «посвящать/ приобщать», если речь идёт о детях, или «просвещать/приобщать» – если о взрослых. А называть упомянутого Иоанна «Крестителем», по-моему, ну никак нельзя – крест-то ещё не состоялся… Наиболее умные российские авторы и вдумчивая церковная русская литература пользуются более правильным определением – Иоанн Просветитель. Кем-то найдено совершенно потрясающее поэтическое определение – Иоанн Предтеча. , не так ли? – проникновение Святым Духом.