Сергей Орлов - Собака

Лучи солнца, что есть мочи «лупили» ярким светом через окно без занавесок. Пылинки кружились, делая замысловатые кульбиты в воздухе комнаты переливаясь в утреннем, солнечном свете.

В центре избы, стоя спиной к кровати старика прислушиваясь, и задрав нос, словно принюхивался, стоял худой человек, в старом советском трико, в «трениках», с сильно отвисшим задом. Майка «алкоголичка» тоже не первой свежести неряшливо болталась на жилистом теле. Замусоленная бейсболка торчала козырьком в сторону как у модных тинэйджеров. Фигура медленно, крадучись двигалась с банкой монет в руках к двери. Спящий старик вдруг громко, шумно, на вдохе всхрапнул:

– Хр-р-р…!

Деревенский интеллигент-алкаш по-женски взвизгнул:

– А-а-а! Кто здесь?!

Старик открыл глаза. Не поворачивая головы, повёл глазами, перевёл взгляд с потолка на потрёпанную долговязую фигуру алкаша наполовину скрытую от старика столом. Интеллигент же в свою очередь, мог видеть только лоб старика и его глаза – стол скрывал старика полностью. Старик спокойным голосом произнёс:

– А, ты-то кто?

Интеллигент от страха пытался шутить:

– Я?! – коротко сглотнул, – Я, Ангел-хранитель ваш! – постепенно возвращая себе самообладание человека сильно пьющего и поэтому привычного к любым форс-мажорам. Быстро сменил тон на игриво-заискивающий.

Старик смотрел, на спившегося интеллигента в упор, не мигая. Возникла длинная пауза. Интеллигент всё это время с банкой мелочи в руках медленно двигался к столу. За окном слышался весёлый птичий пересвист, дыхание интеллигента и тихое сопение старика нарушали тишину в избе. Коснувшись табуретки пузырём «треников» на коленке, интеллигент, пристальным взглядом высверливая дыры на лице старика, не глядя на табурет, поставил на него банку с монетами – взгляд алкаша вопрошал, дескать: «Ты сам-то, кем будешь?».

Старик, убирая документы под одеяло, словно прочитал мысли гостя, всё так же спокойно произнёс:

– Это дом мой. Я здесь живу.

Алкаш-интеллигент, шумно выдохнул, с явным облегчением:

– А, я гляжу, возле дома колёсами здоровенными наследили, думаю, кого это чёрт ночью принёс. Зашёл вот, по-проведывать вас, – интеллигент оскалился в подобострастной противной улыбочке.

Старику никак не удавалось сесть, трясущимися руками он упирался в кровать – слабость в теле давала о себе знать. Интеллигент резво подскочил к нему:

– Давайте-давайте! Давайте, я вам помогу!

Алкаш обеими руками ухватил старика за плечи, потянул на себя. Старик оказался тяжёл, интеллигенту пришлось сменить тактику. Правой рукой он по-прежнему тянул старика на себя, левой рукой стал помогать себе, подталкивая старика в спину.

Неожиданно в том самом месте, где лежал старик, из-под подушки и возле неё, показалась россыпь денежных купюр каждая достоинством в пятьсот рублей. Интеллигент, недолго думая сгрёб купюры, сколько смог ухватить, левой рукой. Правой же рукой стал активно поправлять одеяло на старике. Старик, недовольно проворчал:

– Да, подожди ж ты… Дай сесть, нормально!

Интеллигент вскинул свободную, правую руку чуть в сторону, как бы говоря: «А, я что? Я ничего!» нарочито услужливо, сильно суетясь, масляным голосом ответил:

– Да-да! Конечно! Извините меня.

При этом он ещё больше засуетился возле кровати старика, начал подтыкать кусок простыни под матрац, сам при этом торопливо, не глядя, запихивал левой рукой в карман своих «треников» деньги. «Треники» при этом сползали, оголяя тощие ягодицы интеллигента. Он проворно тянул штаны назад, запихивал, комкал, и уминал купюры в кармане.

Наконец он усадил старика в кровати, деньги в кармане смял в бумажный «мякиш» и, светясь от счастья, воскликнул с интонациями Паниковского из «Золотого телёнка»:

– Слушайте! Щас, всё будет! Щас, мир заиграет красками!

Хитро подмигнул, с этими словами попятился бочком-бочком к двери – скрылся в сенях, хлопнул дверью. Старик прокричал вдогонку:

– Воды! Вода есть? Воды захвати!

Шкодливая физиономия интеллигента явилась в дверном проёме, он снова хитро прищурился, и всё так же сияя от счастья, протяжно промурлыкал:

– Щ – а – с!! Всё будет!

Прошло около часа. Интеллигент с двумя полными целлофановыми пакетами в руках переступил порог избы. По его лучезарному лицу было видно, что он уже успел «уколоться» очередной дозой алкоголя на пути к старику. Доза легла на «старые дрожжи» от чего выпивоху начало стремительно развозить – он промямлил:

– Т-а-а-а-к! Щас, всё бу-у-дет!

Повторяя это своё заклинание, интеллигент, стоя у покосившегося стола, выкладывал содержимое пакетов. В квадратах солнечного света на столе, появились: бутылка минеральной, шмат варёной колбасы в куске обёрточной бумаги, пара батонов хлеба в целлофане, несколько штук помидор, две банки тушёнки, банка шпрот, целлофановый кулёк конфет «батончик». Весь натюрморт интеллигент завершил бутылкой водки, с сияющим видом.

– Я тут подумал, «инструмента» у вас ведь нету. Так я вот, одноразового купил, подумал, зачем вам железные, всё равно скоро уедете, – с этими словами он вытащил из пустого пакета наборы одноразовых столовых приборов: пластиковые ножи, вилки и ложки.

Старик поморщился:

– В смысле…? Чего это…? Куда это – я поеду? Дай воды!

Интеллигент, ещё больше погружаясь в свои хмельные грёзы вопрос старика, пропустил мимо ушей.

– Вы думаете, я что – деревенский? – Неа, голова его закачалась как кочан капусты на тонкой кочерыжке-шее, – Я тоже, как и вы городской.

Интеллигент открыл бутылку минералки, налил воды в пластиковый стакан, протянул старику.

– В 90-е жить в городе стало туго, кушать нечего совсем, вот я и поехал сюда – выживать с семейством своим. Кормились с огорода, выжили, слава Богу. А у вас, – он посмотрел на дыру в потолке, – я вижу тут криминал, – сделал он заключение с видом эксперта.

Болтовню интеллигента старик слушал молча. Молча, выпил воды из пластикового стаканчика. Молча, взял пластиковую вилку с насаженным куском колбасы протянутой интеллигентом. Потянулся было взять из его рук кусок батона. Но интеллигент почему-то вдруг остановился. Выпрямился, тем самым кусок душистого хлеба «ушёл» от старика мимо в сторону. Старик поднял взгляд на интеллигента. Тот поменялся в лице. Вся его игривость куда-то делась.

Интеллигент задумчиво, даже мечтательно, по-прежнему глядя на прожжённую дыру в потолке, сказал:

– Эх… Я, ведь учёным был. Математиком.

Старик, едва заметно усмехнулся. Сам дотянулся до куска батона в руке остолбеневшего интеллигента, взял хлеб, запихнул его в рот. Интеллигент, не заметив стариковской недоверчивой усмешки, не спеша, внимательно глядя на рубчики пластикового стакана, налил ровно полстакана водки, перевёл взгляд на старика: