Василий Лягоскин - Волшебник по залету. Книга третья. Магия крови

– А если так?

Громов выдернул из пространства еще одну нить – на этот раз багрово-красную. Нет, он не хотел зажарить неподъемную тушу прямо здесь, на земле. Просто у этого вида магии, у Огня, был очень широкий диапазон действия. В том числе, и в отрицательных величинах. Новое плетение отвечало за минусовые температуры. Мгновение – и туша покрылась изморосью. Олегу даже не пришлось постучать по ней чем-нибудь – это сделал за него гном, доставший откуда-то молоточек на длинной рукояти. Звук, раздавшийся в пространстве от соприкосновения металла с промерзшей тушей, подтвердил то, что Олег знал и без такой демонстрации – в течение недели, седмицы по-здешнему – это мясо точно не испортится. О чем Громов и заявил бригадиру носильщиков. А сам перешел к следующей туше, потом к другой, и еще…

В общем, гномы и орка общими усилиями утащили волоком первый кусок мяса и костей неизвестного животного, а Олег со своей частью работы закончил, и взялся за другую. Опять ухватился за ворота двух трупов, и оттащил их – метров на тридцать от кормы бота, и чуть в сторону.

– Вот тут и полежите, ребята, – заявил он вполне серьезно, – пока.

На мгновение замер с вопросом – продолжить сбор самых ценных трофеев, или все же покончить с покойниками? Выбрал второе; в первую очередь потому, что решил – весь «цимус» он уже выбрал. Хотя чуть позже, когда новое кладбище разрослось до шести «постояльцев» – орка с его головой пришлось тащить по отдельности – Громов убедился, что был не совсем прав. Ведь по комбинезонам, которых осталось не так уж и много, и в отдельной сумке, куда он складывал только «штучный товар», еще не было разложено оружие. То самое, которое он не так давно сортировал в подземелье портального комплекса. В Бене уже хранились его артефактные клинки; теперь к ним присоединился весь тревожный набор – та самая перевязь с метательными ножами, два обычных кинжала, и два виброножа, полностью заряженных. Потом туда же были помещены по паре коробок с игольниками и бластерами и, наконец, длинный футляр с ружейным комплексом. А еще – целая дюжина дроидов-разведчиков, с которыми он уже работал практически на автомате, и…

– Нет, все остальное в комбез, и на склад, – остановил он все же свою жабу, или хомяка, – разбираться, и готовить новый «тревожный чемоданчик» буду позже, когда время появится свободное… Если оно, конечно, появится.

Так что еще через десяток минуток, по ощущениям и практическим результатам растянувшихся для него почти на целый час, он сгружал в носовом отсеке очередные комбинезоны – на этот раз сразу двадцать три штуки. Ну, и наполнялись они – в основном угловатыми дроидами, а потом такими же неудобными для фасовки книгами – не очень компактно. Только теперь он перевел дух; лишь на краткие мгновения, которые посвятил опять магии. Проблема была в том, что закрыть двери, которые распахнул в свои последние секунды Первый, было нечем.

– Не барахлом же, – скептически скривил губы Громов, бросив быстрый взгляд в сторону штабеля комбезов, – их первым же порывом урагана внутрь зашвырнет. Или сразу наружу. Нет – тут только магией.

Он рассуждал, и одновременно вязал плетение голубого цвета – прямо внутри прозрачного камня, который достал из нагрудного кармана комбинезона. Именно для этих целей их и отложил Громов. Целая минута ушла на то, чтобы сформировать внутри кристалла среднее заклинание воздушного щита. А энергии, которую Олег влил в него из собственного источника, хватило бы для работы этой прозрачной преграды на целую неделю, если не больше. И, отвечая на вопрос, который могла бы задать Маша – если бы по-прежнему присутствовала составной частью внутри него: «Куда так много?!», – заявил, вполне резонно:

– Неделя – это в спокойном состоянии. А тут ураган ожидается, да еще и с радиоактивными осадками! Так что тут как раз тот случай, когда запас карман не тянет. Хороший такой запас. И хорошо, если его хватит…

А вокруг бота, тем временем, черная земля, не родящая ничего сотни лет, почти вернулась к своему обычному виду. В том смысле, что сотни кубов барахла почти исчезли внутри бота. Гномы, тоже словно не знавшие усталости, а вместе с ними и Маша, и орка, и пара пацанов, таскали к корме, в ее обширное пространство, практически уже остатки. Вот сейчас как раз попарно тащили те самые ковры, через которые Олег недавно просто перешагнул. Он хватился сразу за два, зажав их подмышками, чтобы не разворачивались, и попер – словно трелевочный трактор бревна. Ковры, кстати – длинные, толстые – своим весом, наверное, уступали древесным кряжам не так уж и сильно.

И так несколько раз. Наконец, Олег остановился. Не дал команду остальным; просто оценил грозную мощь неба, уже завывавшего массами поднятого воздуха и пыли с камнями совсем недалеко, и принялся плести еще два плетения. Посчитал, что для распахнутых ворот трюма, полотен которых не было видно, от слова совсем, одного щита будет недостаточно. Он выгнал гнома, а затем и орку, бросивших тяжелую ношу в общую груду трофеев, и встал перед проемом, занимавшим половину кормы бота так, что всем стало понятно – ходя внутрь бота здесь больше нет. А потом его действительно не стало – когда Громов разместил два воздушных амулета, закачанных энергией до самого предела, в каких-то пазах, где, очевидно, и скрывались те самые воротные створки; и активировал плетения. Теперь он и сам бы не сумел попасть внутрь – разве что только после того, как вытянул бы из них эту энергию.

– Будем надеяться, что у урагана таких умений нет, – пообещал он команде, что сгрудилась за его спиной; ну и себе, конечно – в первую очередь, – а теперь все бегом, внутрь бота!

И сам первым помчался к дверям. Ураган уже был явно на подходе, а закупорить магическими воздушными пробками следовало еще два обширных «горлышка». Вот этим он и занялся, мазнув взглядом по тому месту, где оставил эльфенка. От этой двери были видны лишь ноги парня – все так же лежащего на полу. Но уже через минуту Громов, перекрыв у первой двери бота доступ для всего, даже для воздуха, перешел к другой, в противоположном борту. И уже там увидел – эльф спокойно спит, подложив руки под разрумянившуюся щеки. Точнее, румяной была та, что была сверху, открытая для взглядов. Но Олег не без оснований предположил, что и другая, так удобно лежащая на импровизированной подушке, и двух ладошках, не сильно отличается от первой.

За пару мгновений до того, как Громов активировал последнее пока плетение, полностью перекрывшее доступ в бот, внутрь влетело несколько некрупных камешков. А чуть позже ветер снаружи угрожающе завыл, бросив в бот уже целую волну таких «подарков».

Теперь все, кроме эльфа, приникли – телами к границе, которую Олег словно отчертил перед воздушными щитами, а взглядами наружу, к буйству стихии. Громов для порядка пересчитал всех. Себя посчитал последним, двадцать первым. И кивнул удовлетворенно, чувствуя, как приятно разливается внутри него тепло. Это было следствием недавних усилий – и физических, и магических. И одновременно, даже еще быстрее, разгорался в животе огонь другой топки – той, что отвечала за питание.