Михаил Куканов - Инженер

– Да, спускаюсь, – ответил он.

Через пять минут они уже сидели за столом и попивали крепкий чай с лимоном. В комнате было немного душно, поэтому механик Джордж открыл окно и свежий воздух наполнил «железную будку». Ветер немного гудел, и от этого Лазара становилось не по себе.

– Привыкнешь, – с неподдельным дружелюбием сказал Джордж.

Он ввёл Лазара в курс дела. Рассказал о том, как опасна работа на электростанции, и почему в любой непонятной ситуации вызывать нужно именно его.

– Никогда не лезь туда, где ни в чем не разбираешься, – здесь Лазар почувствовал какой-то европейский акцент, но пока что не понял какой.

Джордж продолжал рассказывать о том, что он работает здесь пять лет и еще не один год не обходился без ненастного случая.

– Прошлый сторож, который здесь работал, был очень сварлив и никогда меня не слушал. И что ты думаешь, в один прекрасный момент он увидел неработающий пропеллер и полез в электронику. А погода в тот вечер была не лётная. Тут вдруг в ветрогенератор ударила молния, и бедолага тут же окочурился. Поэтому и говорю, не лезь.

Погода в этих краях была не самая простая. На открытом пространстве ветер дул без конца. Очень часто небо заволакивало чёрными тучами. Эта устрашающая картина по закону жанра сопровождалась сильнейшим ливнем и раскатами молний где-то вдалеке, а то и вблизи электростанции. Каждый в деревне знал, лучше оставаться дома, пока идет дождь. Наэлектризованный воздух сильно влиял на самочувствие местных жителей, а угроза удара молнией была для них очень веской причиной сидеть в своих домах и не высовываться.

– Я сам местный, – продолжал Джордж с европейским акцентом, – родители эмигрировали сюда из Нидерландов, живу здесь с пяти лет. Местные жители, конечно, многого натерпелись в этих краях, но есть тут один плюс. Фермеры, которые обитают недалеко от ветряной электростанции, очень довольны своим положением. Местная власть на их участках устанавливает один-два ветрогенератора и за каждый платит им по 3000 $ наличкой. Им это очень нравится, ведь у фермеров бывает, что не урожай или животные дохнут от витающего вокруг электричества. Конечно, обычно они дохнут от старости, но мне кажется, здесь вообще ходит какой-то вирус и знаешь еще что…

Джордж продолжал рассказывать свои истории, а Лазар делал вид что внимательно его слушает. Инженер немного увлёкся. Он уже начал рассказывать про то, как в 1937 году в деревне прокатилась эпидемия гриппа. 50% всей скотины померло за одну неделю. Печально было слушать об этом, но очень скучно. Юноша сидел и с умными глазами, смотрел на Джорджа, поддакивая ему и вставляя необходимые реплики. Мол знаешь, как я потом расстроился… Да прекрасно вас понимаю мистер, у меня тоже были животные, которые… и так далее. За полчаса разговора с Джорджем Лазар понял, что говорить они будут не часто. «Я лучше буду сидеть на вышке, и наслаждаться красотой. Ну как же можно так много говорить. Может он еще расскажет про то, как его бедная матушка доила коров по утру и как ему после эпидемии гриппа было страшно это молоко пить», – он незаметно для Джорджа ухмыльнулся.

– Ну что же, а теперь я думаю уже пора приступать к работе. Я пока подремлю на второй полке. А ты иди на верх, если что-то случится, сообщи мне.

– Ладно, – сказал утомленный Лазар.

– Вижу тебе тоже нужно подремать, ну уж нет парень, придётся немного поработать, а потом будешь спать как младенец. По себе знаю.

Он разлёгся на втором ярусе и повернулся на бок. Лазар медленными шагами, крепко держась за перила, забрался на вышку и стал пристально наблюдать за всем, что происходит. Но ничего особого не происходило.

Он просидел на вышке до самого вечера. К восьми часам он чуть не заснул, но его привели в чувства глухие шаги Джорджа, который только встал и пошел проверять очередной ветрогенератор.

Ветерок нежно обдувал юношу. Глаза закрывались на десять секунд, и он проникал внутрь своей души. В такие моменты было ощутить дыхание жизни. Вдох, выдох, вдох, выдох. И тут его дыхание синхронизировалось с остальным миром. Было такое чувство, будто он и мир одно целое и дыхание соответственно одно. Потом он открывал глаза и видел, как золотистое солнце заходит за горный хребет, создавая свои свечением алый закат. Запах росы и жужжание пропеллеров добавляли в эту чудесную картину полное восприятие происходящего.

Лазар видел, как Джордж помахал ему рукой на прощание где-то в половине восьмого, но не смог ничего ответить, так как был практически во сне. К девяти юноша уже совсем устал. Он еле слез со сторожевой башни и решил в первый рабочий день остаться ночевать на работе. Завалившись на первый ярус, Лазар закрыл глаза и через пять минут уже крепко заснул. А ветерок из окна так и дул на него, обдавая полевой свежестью.

III

Время тянулось очень медленно. Изо дня в день Лазар ездил на работу, наслаждался природой и внимательно следил за ветряной электростанцией. Раз или два в неделю к нему наведывался Джордж, который после длительной работы заводил не менее длительный разговор о ферме своих родителей и о том, как ему жилось в этой деревне. Но в основном Лазар прибывал в одиночестве. Глухие края навеивали на него тоску по дому и невыносимое чувство своей бесполезности.

В эти мучительные для него годы, юноша задумывался о смысле жизни. Его терзал очень серьезный вопрос, который никак не выходил из головы. Неужели жизнь это, то, что он видит. Такая однотипная и скучная. Как будто он родился для того, чтобы отбывать наказание в этом мире.

Приковывая свое внимание к вещам окружающим его в данный момент времени, он часто забывал о своих мыслях. Но это было не лучшим выходом из ситуации. Когда воспоминания возвращались, он чувствовал невыносимое чувство, щемящее в груди. Так сидя по ночам в своей сторожевой башне, он в полном мраке размышлял о смысле бытия и, ему становилось страшно. Этот страх смешивался с холодом, который он испытывал после того как заходило солнце.

Ему было разрешено несколько раз за ночь спускаться в дом и пить горячий чай. Но вновь поднявшись на башню, буквально через десять минут он ощущал холод, который как будто становился еще сильнее, чем прежде. И вглядываясь в далекие темные бугры гор, он начинал тихо плакать не от того, что замёрз, а от полного одиночества и разочарования в жизни.

В одну из таких ночей он чувствовал сильный голод, а в домике совсем не осталось еды. Все что дала ему мать, он съел еще в автобусе и теперь, за пять миль от будки, можно было услышать урчание в животе. Мучаясь от голода и холода, Лазар все же не забывал о том, чтобы следить за местностью. Вокруг было тихо, как всегда. Одинокий фонарь освещал ближние двадцать метров. Лазар ерзал на своём кожаном стуле, не зная, куда себя деть. Вдруг перед его уставшими глазами промелькнула какая-то тень. Поначалу он подумал, что это тень от пропеллера, которую он раньше не замечал.