Владимир Мураев - Оля остается в Арктике

– Вы хотите знать код, – сказал Антон, – но знать код – это не все. Нужна доверенность с царской печатью, нужны личные документы.

– От тебя требуется только код, за остальное не беспокойся.

– Антон! Не говори код, – крикнула Нинет. – Как только ты им скажешь код, мы им будем не нужны. Они нас сразу убьют!

Мужчина в маске подошел к Нинет. Попытался нанести удар кулаком в лицо. Но Нинет уклонилась от удара и нанесла встречный удар кулаком в область виска. Нинет выхватила пистолет из ослабевшей руки падающего мужчины и произвела выстрел в одного из бандитов, державших Антона. Антон выхватил пистолет из руки падающего бандита, но выстрелом в спину был убит из кабины экипажа. Нинет открыла огонь по экипажу. Экипаж рванул с места и помчался по дороге. Очнувшийся мужчина в маске схватил Нинет руками за обе ноги, сильно рванул на себя. Нинет упала. Падая, ударилась рукой, в которой был пистолет, о дерево, пистолет вылетел из рук. Мужчина схватил Нинет за горло, стал ее душить. Нинет сумела завести свои руки между рук душителя, разжала его руки. В тот же момент нанесла сильный удар двумя пальцами правой руки с длинными ногтями в глаза мужчине. Мужчина сумел схватить Нинет за голову и ударить головой о дерево. Нинет упала бездыханная. Мужчина в маске с пораненными глазами, цепляясь за дерево, встал на ноги и на ощупь, опираясь о деревья и цепляясь за кусты, пошел в сторону дороги. Сзади, из-за кустов, вышел мужчина, наблюдавший за происходящим, догнал мужчину в маске и убил его выстрелом в голову. Сам, обыскав всех убитых, изъял у них документы, пересек дорогу и скрылся в лесу.

Экипаж, умчавшийся с места кровавых событий, остановился в первом же населенном пункте. Крестьяне сбежались к экипажу. Обнаружив в нем истекающего кровью мужчину, тут же, не давая коням передышки, увезли в Петроград. По обнаруженным при нем документам выяснилось, что он крупный чиновник Временного правительства. Мужчина был без сознания. Его поместили в лучшую больницу Петербурга. Через неделю он пришел в сознание. В это время во власти уже были большевики.

Через некоторое время в лесу было обнаружено четыре трупа. Документов при них не оказалось. У одного из убитых нашли карманные часы – подарок императора. По часам установили факт гибели Антона и его жены Нинет. Родственников разыскивать не стали.

В конце октября семнадцатого года в Москве Оля родила девочку. После большевистской революции в Москве стало неспокойно. Для Олега и его семьи было две видимые опасности. Первая состояла в том, что уже несколько раз неизвестные люди из Петрограда интересовались Олей. Вторая опасность – остаться без жилья. Большевики уже осведомлялись о доме и грозились забрать для нужд революционного правительства. В этой ситуации дядя Олег решил спрятать Олю у своего доверенного человека – кузнеца Ростовцева, рассчитывая на то, что люди из Петербурга Олю там не найдут. Да и к кузнецу со стороны новой власти претензий не будет.

Переселившись в дом кузнеца, Оля почувствовала себя в безопасности. Кузнец и его жена относились к ней уважительно, как к родной дочке. Помогали Оле ухаживать за ребенком. Дядя Олег и его сын Глеб часто навещали Олю, сообщали ей новости в Москве и в Петрограде, обеспечивали всем необходимым для нее самой и для ребенка. О трагической судьбе родителей Оли семья Олега не знала.

Поздняя осень. Ноябрь подходил к концу. Дни становились короткими. На дворе холодно, частые туманы – вот-вот замерзнет земля. Семья Ростовцева, в состав которой вошла Оля с ребенком, решила поужинать пораньше, чтобы не выжигать керосин лампой. Поужинав, жена кузнеца Неля и Оля в своих комнатах умащивались ко сну. Хозяин, Никита Прокопьевич, обошел дом, закрыл ставни окон, запер дверь, пожелал всем спокойной ночи, погасил лампу, улегся и спокойно уснул. Прошло час или два. Улица еще не успокоилась – слышались веселые песни молодежи, интернационал, революционные лозунги, громкий смех, споры, разговоры – колготня.

Кое-где изредка гремели выстрелы. Но на них уже никто не обращал внимания. Повода для волнений не было. Оля побаюкала ребенка – уснула. Проснулась от сильных стуков в окна и двери, перепугалась. Думала, что ее обнаружили люди из Петрограда. В спальне стоял сильный запах дыма и гари. В темноте сквозь щели ставней окон виднелись языки пламени. Стекла некоторых рам окон были разбиты. На улице – крики людей, сильная суматоха. Люди с улицы какими-то тяжелыми предметами били в окна и двери, пытаясь их выбить. Кричали: «Хозяин, откройте дверь, вы горите!»

Оля соскочила с постели, схватила ребенка, побежала к входной двери. Вокруг темень, на руках ребенок, да и дверь она никогда раньше не открывала, стала кричать, метаться по дому. С улицы люди продолжали бить в окна и двери, чем попадалось под руки, пытаясь взломать окно или дверь, продолжая кричать: «Откройте дверь, вы погибнете! Вы сгорите!» В соседней комнате, в спальне хозяев, уже тлели и загорались шторы на окнах, хозяйская постель, простыни, одеяло. Стоял сильный запах гари перьев тлеющих подушек, половиков, горящей краски, загорающихся деревянных полов. Оля забежала в спальню, стала будить хозяев, но они были недвижимы. Подумала, что они крепко спят, схватила Нелю за рубашку, стала стаскивать ее с кровати. Неля упала на пол, но продолжала лежать – Оля поняла, что Неля мертва.

Жара в доме усиливалась каждую минуту. Уже обжигало голые места тела. От беготни, жары и гари Оля стала задыхаться. Она поняла, что из дома ей не выбраться, стала сгребать попадающееся под руки тряпье, завернула в них ребенка, засунула его под русскую печь, и тут же, потеряв сознание, упала на пол. Через две-три минуты люди взломали дверь. Обнаружили, что кузнец с женой погибли. Оля лежала на полу без сознания, но еще живая. Вынесли ее во двор, потом на подводе отправили в больницу. Кузнеца и его жену положили во дворе.

Когда Олю привели в сознание, она вспомнила о ребенке, сбежала с больницы. Прибежав домой, залезла под печь, куда спрятала ребенка, но его там уже не было. Утром Оля прибежала к дяде. Дядя сразу организовал поиск. Искали две недели. Обошли базары, вокзалы, больницы, соседей, но ребенка не нашли.

Осталась последняя надежда – обратиться за помощью к новым властям, в ЧК. В ЧК посетителей не было. По бытовым и уличным мелким вопросам никто не обращался. Люди не знали объем функций новой власти и к ней относились с опаской. Тем не менее дядя Олег и Оля решили зайти, надеясь на помощь в розыске ребенка. Оставив своих людей во дворе, дядя Олег и Оля поднялись на крыльцо. На крыльце Оля остановилась.

– Дядя Олег, у меня какие-то тревожные чувства. Может, не стоит заходить? Ведь они не скажут нам больше, чем мы знаем сами. Кроме того, их задача искать контру, а не пропавших детей. Лучше продолжать ходить и расспрашивать людей.