Генри Райдер Хаггард - Земля теней

Генри поинтересовался, куда же ушли все деньги – и после некоторой, довольно мучительной заминки получил ответ, что в последние годы деньги по большей части уходили на погашение долгов его брата на скачках. После этого ответа Генри решил помалкивать и не задавать лишних вопросов.

В дополнение к этому долгу имелись неудовлетворенные иски к имуществу Реджинальда на сумму более тысячи фунтов, а в довершение всего трое основных арендаторов уведомили о расторжении договоров накануне Михайлова дня, и с тех пор новых заявок на их фермы не поступало. Задолженности по ипотечным кредитам было уже более года.

Выяснив все это, Генри заговорил с некоторым раздражением:

– Коротко говоря, мы банкроты, с какой стороны ни возьми. С какой же стати вы заставили меня покинуть службу? Во всяком случае, я мог обеспечивать хотя бы самого себя – теперь же мне придется голодать вместе с остальными!

Леди Грейвз вздохнула и вытерла слезы. Вздох относился к потерянному состоянию, слезы – к покойному сыну, виновному в этом.

Сэр Реджинальд, более привычный к денежным затруднениям, был, похоже, расстроен не так сильно.

– О, все не так уж плохо, мой мальчик! – сказал он почти весело. – Твоему брату почти всегда удавалось найти выход из этих затруднений, и я уверен, ты сможешь сделать то же самое. У меня больше нет личного интереса ко всему этому, ибо дни мои сочтены, но ты должен сделать все возможное для себя, своей матери и сестры. А теперь я, пожалуй, пойду спать, дела утомили меня.

Когда отец и мать ушли, Генри достал и раскурил свою трубку.

– Кто владелец ипотеки? – спросил он у сестры, с любопытством наблюдавшей за ним.

– Мистер Левинджер. Он и его дочь приезжают сюда завтра и останутся до понедельника.

– Это тот загадочный друг отца, красавец-мужчина, который во времена моего детства был агентом по недвижимости?

– Да. Он приезжал сюда поохотиться, когда ты был в отпуске полтора года назад.

– Я помню. С ним была его дочь – бледная тихая девица.

– Не вздумай насмехаться над ней, Генри.

– Почему бы и нет?

– Потому что глупо смеяться над собственной будущей женой. В этом и заключается наше спасение, дорогой братец. Она наследница и уже наполовину влюблена в тебя, Генри. Нет-нет, я не ошибаюсь, я знаю наверняка. Теперь ты понимаешь, почему тебе необходимо было вернуться? Либо ты последуешь семейной традиции и женишься на богатой наследнице, мисс Левинджер, или еще на ком-то, либо это поместье уйдет за долги, а мы все отправимся в работный дом.

– Так вот зачем меня вызвали! – воскликнул Генри, отшвыривая трубку. – Чтобы продать этой девице! Знаешь, Эллен, все, что я могу об этом сказать… Это адский, чудовищный позор!

С этими словами он вскочил и отправился спать, даже не попрощавшись с сестрой.

Эллен смотрела ему вслед без тени раздражения или удивления. Потом она поднялась со своего места и встала возле огня, грея ноги и рассматривая ряды тусклых семейных портретов, украшавшие стены библиотеки. Их было много, очень много, начиная с XVII века или даже раньше, поскольку Гравесы или Де Гривсы, как их тогда называли, были древним родом, и хотя дворянство было вновь пожаловано им лишь 120 лет назад, жили здесь они с незапамятных времен. За столетия род то угасал, то возрождался вновь; в начале нынешнего века один из членов семьи стал баронетом – это была плата за политические услуги. Род Грейвзов не произвел на свет ни великих людей, ни героев, ни злодеев; он никогда не отличался ни особым богатством, ни крайней нищетой – да и вообще ничем не отличался и не выделялся.

Может возникнуть вопрос: как же получилось, что Грейвзы ухитрились пережить все взлеты и падения, сохранив имущество, для преумножения которого они никогда ничего не делали. Ответ кроется в родословной этой семьи. Из поколения в поколение старший сын семьи Грейвз женился на богатой наследнице, и это позволяло с достаточной регулярностью удерживать семью на плаву, несмотря ни на какие растраты, кризисы и притязания младших сыновей.

– Они все так делали! – пробормотала Эллен, глядя на портреты своих предков, освещенные сполохами пламени в камине. – Почему же ему не поступить так же? Я не сентиментальна – но я скорее выйду за еврея из России, чем увижу, как этот дом отдадут под псарню. К тому же подобные вещи труднее переносит женщина – но не мужчина. Будет трудно, но в конце концов он на ней женится, даже если один ее вид будет ему ненавистен. Мужчина не должен позволять чувствам брать верх в таком вопросе – человек умирает, но семья пребудет вовеки. Слава Богу, у Генри всегда было развито чувство долга, и когда он с холодной головой взглянет на эту ситуацию, то увидит ее в должном свете, хотя все равно остается загадкой, что заставило влюбиться в него эту маленькую белобрысую мумию – ведь он ни разу в жизни с ней и словом не перемолвился. Благослови ее Господь, бедняжку. Единственная удача, которая настигла нашу семью – по крайней мере, наше поколение. Ладно, теперь пора спать – эти старые портреты начинают на меня странно посматривать!

Редко доводилось Генри Грейвзу чувствовать себя более несчастным, чем в ночь его возвращения в Рошем. Он вполне ожидал, что дела его отца находятся в плачевном состоянии, но действительность оказалась куда хуже всего, что он мог себе представить. Семью постиг полный крах – исключительно по вине его брата, поведению которого не было оправдания – и теперь выяснилось, что единственным спасением из сложившейся ситуации должна стать женитьба Генри на дочери их главного кредитора. И ради этого ему пришлось оставить флот и тащиться с другой стороны света домой!

– Я не сентиментальна…

Думая об этом, Генри даже рассмеялся, ибо в некотором смысле ситуация действительно была смешной. В романах, да и в реальной жизни подобная дилемма – сохранить собственную честь или благосостояние семьи – обычно стоит перед героиней, однако мало кто слышал, чтобы подобный выбор ставился перед мужчиной, возможно, потому, что мужчины о подобном предпочитают помалкивать.

Генри попытался вызвать в памяти образ молодой леди – и вскоре вспомнил ее: бледную, молчаливую девицу с хорошей фигурой, большими серыми глазами, темными ресницами и льняными, очень светлыми волосами. Она обычно сидела в углу комнаты и наблюдала за собравшимися, не произнося ни слова, но ее молчание, странным образом, создавало впечатление глубокой заинтересованности.

Такова была женщина, на которой, как ожидала его семья, он должен жениться, и которая, по словам сестры, сама выразила, прямо или косвенно, желание выйти за него! Эллен сказала, что мисс Левинджер «почти влюблена» в него, но это же абсурд! Как можно влюбиться в человека, которого почти не знаешь? Если допустить, что это правда, то более вероятным было бы предположить наличие странного желания со временем стать леди Грейвз; или, возможно, такое желание владеет ее отцом, а сама девушка – лишь безвольное орудие в его руках. Хотя Генри встречался лично с мистером Левинджером всего раз или два, кое-что о нем он знал и теперь решил собрать все эти знания воедино, благо спать совершенно не хотелось.