Андрей Щупов - НА КРЮЧКЕ

Спасаясь от мрачнеющей на глазах жизни, Дмитрий зашел в магазин, где приобрел роскошный торт. И именно здесь у прилавка его довольно грубо пихнули в бок. Не стриженный молокосос и не качок с кувалдами вместо рук, – обычная тетя с багровым лицом. Это было значительно хуже, поскольку тети, пусть даже злые, – тоже женщины. Во всяком случае сдачи таким не сдашь, можно только обидеться.

Мысленно Дмитрий обругал американских агрессоров вкупе с отечественными олигархами и решил не обижаться. Тем более, что ноги вели его знакомым маршрутом. Если Диана окажется дома, все еще можно будет исправить. То есть, если глотнуть чая с тортом, быстренько нырнуть под душ, а после к ней под халатик, – все безусловно наладится. Как вещают западные психологи лучшее средство от стрессов – штанга, сладкое и эротическая гимнастика. А гимнастами они с Дианой были хорошими. И уж конечно там, под халатиком, прижавшись к нежно-упругому животику, ладошками накрыв пару пышек с изюминками сосков, он легко и просто позабудет обо всем на свете. За то, верно, и простил ту злую тетю. Лет двадцать-тридцать назад, она, вероятно, тоже была смешливой и симпатичной, для кого-то даже желанной. Была да оплыла со временем.

Стряхнув с лица скользкие капли, Дмитрий зашел в подъезд, лихим ударом по кнопке вызвал лифт. Минутой позже из спустившейся кабинки выбралась покачивающаяся парочка семиклассниц. Ямки пупков – напоказ, как у Бритни Спирс, на ногах высоченные колодки. Этакие куклы Барби на российский манер. Глазки с пьяненькой неиндийской поволокой, в раскрашенных по-вампирьи губках – недешевые сигаретки. В общем – прелесть что за девочки! Одна беда – курят, пьют и говорят помойные слова. А ведь тоже могли бы быть такими, как Диана.

Дмитрий сунулся было в лифт, но в ноздри шибануло таким табачным угаром, что он тут же передумал. Сигая разом через две-три ступени, помчался на шестой этаж пехом.

Увы, именно здесь скоропортящийся день огорошил его главным сюрпризом. На лестничной площадке, затылком привалившись к стене, сидел паренек. Красивый, белокурый, с навеки застывшим взором. На коленях валялся использованный шприц, бессмысленная полуулыбка могла испугать кого угодно.

Опустившись рядом на корточки, Дмитрий тронул паренька за кисть. Рука была холодной, на локтевом сгибе красовалась печально знакомая россыпь багровых пятен. Дмитрий медленно выпрямился. Покойника он, разумеется, узнал. Сосед Дианы – из сорок девятой. Не то Жорка, не то Женька. Нормальный в общем-то парень. Кошек не вешал, стекла не бил. При встречах здоровался, а разок даже помог допереть до квартиры купленную тумбу. Еще и дружок у него был такой недотепистый – головка тыковкой, уши врастопыр и кличка соответствующая – Цыпа. Во всяком случае возле Цыпы этот блондинчик смотрелся вполне цивилизованно.

– Что ж ты, дурила такой, наделал…

Харитонов повернулся к двери Дианы. Раз за разом послал в квартирную пустоту несколько тягучих трелей. Увы, все шло положенным чередом. Красавицы Дианы дома не было. Пришлось звонить в дверь слева. Там, помнится, жила ее подруга.

– Алена? Это я, Дмитрий… Скорую надо бы вызвать. И милицию заодно.

Соседка высунула голову в бигудях, ойкнула, разглядев Дмитрия. Но церемониться было некогда. Харитонов сухо кивнул ей на сидящего у стены парня.

– Вот, понимаешь, только что наткнулся.

– Ох, ты Господи! Что же это с Женечкой стряслось?

– Судя по всему, передоз. Кололся ваш Женечка.

– Может, отойдет еще, а?

– Уже отошел.

Алена запричитала, по-бабьи завсхлипывала.

– Что же с матерью-то его будет? Единственный сын был. И не ссорились даже никогда, мирно жили.

Дмитрий и сам припомнил тусклое, вечнопечальное лицо матери парня. Еще не старая, но уже пожилая. Простенькое платьице, сумочка с подшитыми углами, а ручка изолентой голубой обмотана. Настроение окончательно испортилось. И зачем, спрашивается, вспомнил?

– Ладно, Ален, пойду я. Дианы все равно нет, а я тут вроде как посторонний. На вот, передай ей торт, когда подойдет.

Но, увы, посторонним Дмитрий все-таки не был. Он это понял, едва спустившись вниз. Потому что увидел ту самую вечнопечальную женщину. Мимо проскользнуть не удалось, они столкнулись почти в дверях. Выглядела мать Женьки как обычно усталой, в глазах тлело привычное покорство судьбе. Всмотревшись в застывшего на ее пути молодого человека, женщина неуверенно поздоровалась. Он разлепил губы, но ответить не смог. Только молча шагнул в сторону, уступая дорогу. И отчетливо ощутил взрыв. Где-то глубоко внутри. Словно незримая рука сунула в грудную клетку гранату без чеки. Рвануло так, что захотелось стиснуть виски руками, зарычать разъяренным зверем.

Выбежав из подъезда, он быстрыми шагами пошел прочь от дома.

***

Дмитрий действовал по наитию – без четкого плана, без каких-либо прикидок. Это было неумно и это было неправильно, но надо было затушить пожар в груди, и он тушил, как умел. По опыту и по прошлой войне он прекрасно знал, что иногда выгоднее и мудрее – ждать, однако если на лампу подать вместо положенных двухсот двадцати вольт неположенные триста восемьдесят, она не выдержит и перегорит. Люди, конечно, не лампы, но тоже способны выдерживать перегрузки далеко не всегда.

Приятеля Женьки, Цыпу, ему удалось подловить у бараков, что теснились неподалеку от автовокзала. Именно здесь тусовалась Женькина компаха. Узнать Цыпу оказалось непросто. Пацаны походили друг на дружку как братья близнецы – одинаковые чумные лица, мятые джинсы, потертые кроссовки. Сидя на корточках и посасывая баночное пиво, они медлительно гадили на асфальт семечной шелухой, лениво прислушивались к заунывному рокоту магнитолы. Самый плечистый крутил на пальце цепуру, его сосед лихими щелчками раскладывал и складывал китайский нож. По счастью, память у Дмитрия была цепкой. Нужного тинэйджера он все-таки углядел, подойдя ближе, стиснул парня за локоть.

– Отойдем-ка, сеньор!

– Куда это еще? – голос у Цыпы оказался скрипучим и громким. Фанеру бы пилить таким голосом, а не барабанные перепонки мучить.

– Не меньжуйся. Всего-навсего, на пару слов. – Дмитрий нетерпеливо потянул за собой паренька.

– Э-э, мужик! Ты чего, в натуре?

– Давай, давай, шевели ножками. – Не обращая внимания на недоуменные взоры сидящих, Дмитрий отвел Цыпу в сторону, еще раз внимательно вгляделся в прыщавое лицо подростка. Узенький лобик, ноздревая кожа, тяжеловатая челюсть – увы, генетика нарождающегося поколения явно менялась к худшему. А уж с помощью спида и первого друга цивилизованных катакомб Гер-герыча измолоть нацию в труху вовсе не составит труда. Еще, говорят, и превентин повалил. Зараза, еще более опасная, чем героин, от которой загибались в пару месяцев.