Сергей Еримия - Где-то в Панамском заливе. Часть I

Помнится, в кино я частенько видел сцены передачи наличности, пожалуй, надо соответствовать образу. Взял одну пачку, разорвал упаковку, достал купюру, посмотрел на просвет, пощупал пальцами. Мысленно пожал плечами. Деньги как деньги…

– Кажется, все в порядке, – считать наличность не хотелось.

– У нас по-другому и не бывает, – деловито кивнул Дмитрий. Он поднялся, извлек из кармана сложенный в несколько раз лист бумаги. – Последняя формальность, оставьте мне расписку. Деньги, сами понимаете. Да, вот здесь автограф. Порядок. И еще один листик, это бумага, которая подтверждает, что вы согласны с условиями конфиденциальности и обязуетесь держать в тайне детали вашей работы, – я машинально черкнул подпись. – Все! Собирайтесь, жду вас в машине.

Дверь за утренним гостем закрылась, в тот же миг я услышал один из тех звуков, хуже которых мало что бывает на свете – всхлипывание, что предвестник женских слез. Консуэла. За время короткого нашего разговора она не проронила ни слова, будто и не было ее. Она стояла у окна, смотрела куда-то вдаль, в бесконечность. Звук захлопнувшейся двери вывел ее из состояния близкого к прострации. Она наклонила голову и вдруг заплакала.

– Нет, ну так не годится! – я подошел и обнял ее за плечи. Она повернулась, уткнулась в грудь лицом и зарыдала. Не выношу я женских слез… – Бросай это дело. Консуэла, мы ведь обо всем договорились, я уезжаю на месяц, возвращаюсь и больше мы с тобой не расстаемся. Вообще никогда! Помнишь, Михалыч говорил, дело намечается? Так вот я тебя с собой возьму. Точно, на Крайний север, поверь, еще и не рада будешь!

– Буду рада, – всхлипнула девушка, – буду.

Трудно сказать, то ли мое наполовину шутливое обещание сработало, то ли она просто взяла себя в руки, но поток слез иссяк. Консуэла подняла на меня взгляд. Резко отвернулась и убежала в ванную. Минутой позже она вышла спокойная, собранная, единственное, что напоминало о недавней слабости – слегка опухшие веки, но это быстро пройдет.

– Мне уже пора, – я взял небольшую сумку, практически весь объем которой занимал любимый ноутбук, подхватил тубус с картой. – Ну что, до встречи! Нет, не надо меня провожать, давай расстанемся здесь, в номере.

Она кивнула, посмотрела мне в глаза, подскочила, обняла, поцеловала, нежно и страстно одновременно. Отстранилась, вздохнула, печально улыбнулась.

– Все, иди уже. Провожать не буду, но я тебе рукой помашу из окошка в коридоре, не забудь помахать в ответ!

– До встречи! – прошептал я. – Нет, не так, до скорой встречи!

– До встречи! – кивнула Консуэла и прикусила губу.

Понимая, что еще совсем немного, и она опять расплачется, я быстро подошел к двери. Задержался у порога. Не выдержал, оглянулся. Консуэла стояла спиной к двери и смотрела в окно.

Спустился вниз, прошел через холл, вышел в раскаленный зной обычного тропического дня. Остановился в десятке шагов от входа. Внимательно осмотрел все до единого окна второго этажа, ни в одном из них никого не увидел. Послышался противный звук автомобильного сигнала. Пора. Помахал рукой в окна, обернулся и подошел к черному внедорожнику, стоявшему на подъездной дороге. Задержался еще на секунду, еще раз помахал рукой в пустоту и сел на заднее сиденье.

– Поехали, я готов! – кивнул я водителю и сидевшему на переднем сиденье Дмитрию. Машина тронулась. – Готов ехать, работать, да и вообще…

Этой своеобразной беседой и ограничились. Дальнейший путь прошел в абсолютной тишине, ни разговора, ни даже музыки. Меня это никоим образом не беспокоило, все-таки ехали живописной дорогой, той самой, что проходила параллельно каналу. Каждому было чем заняться. Я с любопытством разглядывал огромные корабли, что величаво двигались от шлюза к шлюзу. Водитель, думаю, тот самый здоровяк, который приносил карту, тем самым испугал девушку-администратора, смотрел прямо перед собой. Обеими руками он держал руль, кажется, не мигал, лишь губы его быстро шевелились, не иначе как молился самому современному из богов, богу автомобилистов, а то и просто проклинал кого-то. Дмитрий всю дорогу не отрывал взгляда от своего телефона. Не знаю, переписывался с кем-то или просто читал, меня это ничуть не занимало.

Не прошло и часа, как живописная зелень дикой природы сменилась ярким урбанистическим пейзажем. Мы влились в плотный поток автомобилей, снующих по загруженным улицам столицы Панамской республики. Теперь за окнами авто мелькали кварталы города с удивительным названием Nuestra Señora de la Asunción de Panamá, проще говоря, Панама-Сити. Проехали его буквально насквозь, вырулили на мост, соединяющий континент с тремя небольшими островами. Увы, я не большой знаток местной географии, но точно знаю, один из них – остров Фламенко, правда, который…

Прибыли. Тяжелый внедорожник свернул на стоянку у пирса. Остановился. Не дожидаясь приглашения, я вышел, потянулся, прошелся, разминая затекшие конечности, с удовольствием вдохнул свежий морской воздух. Да, у моего мотеля он тоже морской и тоже свежий, но этот другой, ведь и океан здесь другой, Тихий. Хотя по-настоящему тихим он бывает далеко не всегда.

– Прошу за мной! – Дмитрий подошел к прозрачной будке охраны. Постучал пальцами в стекло. Дружески кивнул старику, читавшему газету внутри тесного строения. Тот склонил голову в знак приветствия и снова углубился в чтение. Мы мало его интересовали. – Катер у причала, все готово, ждут только вас.

Водитель остался в автомобиле, мы же вдвоем побрели по лабиринту мощеных досками переходов. Красиво. Вокруг яхты. Всех размеров, всех цветов. Покачивались они на легких сглаженных волнорезами волнах прибоя. На палубах люди. Кто-то работал не покладая рук, перебирал такелаж, ремонтировал сети, кто-то придавался безделью, лежал в шезлонге, принимая солнечные ванны. Обилие роскошных суденышек пробудило чуть поникшее настроение, ведь это именно то, ради чего все и затевается. С чего спрашивается, я приуныл? Ну, поработаю месяц, а там…

– Нам сюда, – Дмитрий свернул на очередном «перекрестке».

Один поворот, за ним еще и еще и вот мы остановились возле «гадкого утенка» в царстве белоснежных лебедей. По-другому и не скажешь. Посудина, что ждала меня, совершенно не вписывалась в общую картину красоты, стиля и роскоши. Просто-таки корыто на фоне ярких и красивых катеров. Удивительно отталкивающий силуэт. Грязный корпус казался чрезмерно широким в районе кормы, от чего выглядел угловатым. Он местами проржавел, казалось, насквозь. Причем ровненько так, полосами. Скорее всего, это была рыбацкая шхуна почтенного возраста, которую попытались обновить, наварив листы относительно свежего железа. Это не добавило ни эстетики, ни надежности, лишь испортило то, что казалось испортить и вовсе невозможно. Довершали картину пятна отвратительного бело-лимонного цвета, которыми стыдливо скрыли разрастающуюся ржавчину. Она же упорно пробивалась наружу, наглядно иллюстрируя победу времени над происками человеческой цивилизации.