Юрий Соколов - Африканские откровения Банга

Кроме матросов с йеменской стороны были два штурмана, причем старпом – старший над местными – как-то говорил по-русски. Хотя наши ребята тоже общались в процессе работы. Помню, как рефмеханик объяснил матросу, какую часть трубы надо покрасить, даже отметил рисками. Как результат – труба была отпилена в соответствии с указаниями четко по рискам.

Я в рубке иногда общался со старпомом – старался выучить арабский разговорный, да и вообще, было интересно в то время пограничного занавеса услышать голос из другого мира.

– Салем, я никак не пойму, зачем повстанец влетел на грузовике на базу и взорвался. Ведь он сам погиб, а результата не получилось. Бессмысленная смерть.

– Юрий, он погиб не напрасно. Это наш вид борьбы. Мы не имеем такого вооружения, как наши враги, но сдаваться никто не будет. Мы будем бороться, как можем, и враг будет повержен, а в войне всегда есть потери и жертвы.

Это было странное и неожиданное для меня объяснение тогда, в восьмидесятых годах двадцатого века. В следующем веке такой вид борьбы стал уже нормой, а затем и перерос в разряд преступлений против человечности.

– Салем, когда разворачиваешь судно, отворачивай его в сторону от берега, в море, а не на берег, – это уже капитан учил старпома правилам мореходства.

– Ты когда моешься, то сначала голову моешь, потом ноги.

– Да, капитан.

– Так какого тогда ты сначала красишь палубу, а потом надстройку?

Вечером выхожу на палубу, услышав какую-то возню. Капитан стоит на крышке трюма – это на высоте около метра над палубой, а вокруг ходит злой тралмастер со свайкой.

– Это каким надо быть идиотом, чтобы трижды рвать трал на одном и том же месте? Далее тирада полностью из редко употребляемых даже на флоте слов.

Нервы на жаре были напряжены у всех, и тогда стал понятен тот злой взгляд встретившего нас экипажа. Наверное, и мы тоже были не особо любезны, когда через год нашей работы нас приехали менять коллеги.

– На ночь затыкайте уши ватой, а то муравьи могут забраться, они здесь очень мелкие и шустрые.

Были и другие советы в том же духе.

– При входе в машинное отделение стучите свайкой по ступенькам, чтобы крысы разбегались, а то набросятся, и не входите туда без резиновых сапог.

– Когда крыса на камбузе просто сидит и смотрит на вас с безразличием из какого-нибудь угла, то она сытая, возможно, тараканами наелась и, значит, не будет бросаться и кусать за ноги.

Справятся. Рыбаки – народ закаленный, а у этих еще целый год впереди.

Любые совпадения с реальными

событиями или людьми случайны.

Москва. Россия

Сергей Михайлин сидел за столом директора своего московского банка и думал.

Из архивных досье

Сергей Олегович Михайлин – генерал-лейтенант ФСБ, окончил минское высшее инженерное зенитно-ракетное училище ПВО, в 1993-м академию ФСБ России, в 2003-м Российскую академию государственной службы при Президенте РФ. В середине 1990-х учредил охранное предприятие и банк, работал в Государственной Думе и администрации президента России.

В 2003-м, когда был основан Госнаркоконтроль, был назначен заместителем начальника управления собственной безопасности (УСБ). В 2004-м был заместителем начальника департамента оперативного обеспечения Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН, бывший Госнаркоконтроль).

В 2005-м вышел на пенсию, сосредоточив основное внимание на работе своего банка. Вышел вовремя, потому что имел информацию о готовящемся против него деле следственным комитетом при Генеральной прокуратуре РФ с набором типичных обвинений по 285-й, 286-й, 289-й и 290-й статьям УК РФ:

285-я – злоупотребление должностными полномочиями;

286-я – превышение должностных полномочий;

289-я – незаконное участие в предпринимательской деятельности;

290-я – получение взятки группой лиц в крупном размере.

Александр Сергеевич Любимов – полковник ФСБ, работал в Госнаркоконтроле под личным руководством Михайлина. Вышел на пенсию в 2005-м, после серьезного разговора с шефом. Ему светила по тому же делу, что и Михайлину, 138-я статья УК РФ – нарушение тайны телефонных переговоров с использованием своего служебного положения и спецсредств, но могли сосватать и 283-ю – разглашение гостайны.

Познакомились они еще в Анголе, где проходили службу в 1980-х, причем Любимов тогда был заматташе при Посольстве, а Михайлин – советником при торгпредстве. Занимались алмазами и отслеживали американцев, протянувших свои щупальца к нефти. В результате прогорели оба. Михайлина отозвали в Москву, а Любимова сослали сначала в Гвинею-Бисау, а затем в Мозамбик. Специалистами со знанием португальского языка не разбрасывались в то время.

Впрочем, говоря о том, что они ушли на пенсию, надо подразумевать, что им дали такую возможность. Стране нужны гражданские специалисты за границей, способные работать на благо Родины и прошедшие спецподготовку в стенах соответствующих учреждений. Задача простая – открыть свое дело, стать легальным бизнесменом, тем самым сохранив свое присутствие в ключевых местах современной политической карты мира. Так работают все спецслужбы мира.

Перед Михайлиным же была поставлена задача особого рода – продажа оружия. Задача непростая, учитывая конкуренцию американцев и китайцев, но выполнимая при помощи местных политических сил, которые стали склоняться к выбору России как основного партнера. Партнера, более покладистого и свободного от давления внутри собственной страны, а значит, и гаранта неразглашения операций, что в мире продажи оружия является чуть ли не самым главным условием.

Выбор же Любимова как помощника в предстоящей работе был, конечно, не случайным. После провала в Анголе и бесплодной работы в Гвинее-Бисау он хорошо зарекомендовал себя в Сомалийской операции, когда лично контролировал поставки оружия. Командировки по Восточной Африке были различными: то надо было сопровождать выгрузку рыболовного судна в Кении в порту Момбаса, то заключать договор о продаже грузовиков «КамАЗ» в Дар-эс-Саламе. А иногда и по приглашению какого-нибудь университета в Аддис-Абебе читать лекции о борьбе со СПИДом в Эфиопии. Но цель всегда была одна – контроль поставок оружия, включая обязательное наблюдение за конкурентами. Поэтому рыбу судно привозило в Момбасу именно тогда, когда происходила выгрузка американской военной техники. После одной из таких поездок Любимову присвоили очередное звание подполковника и отправили домой, в Москву, учиться в Академию ФСБ России. Дело в том, что при фотографировании группы моряков в порту, он «случайно» заснял панораму гавани, причем подробности, которые не были видны со спутника. Это не было его задачей, но было высоко оценено в соответствующих кабинетах.