Ольгерд Ива - Цена свободы

– Ох… эльфы, умеете вы интригу нагнать, – гоблин продолжал смеяться.

Квил разлепил глаза и понял, что они едут среди большого шатрового моря, в котором плавали вооружённые всадники, а вместо маяков дорогу освещали большие кострища.

– Прекратим интеллектуальные игры, – обрезал словом Лоурак.

– Ну у вас и шайка! – врезался в разговор Квил, воспользовавшись тем, что Булава отвлёкся на собрата, который усиленно пытался что-то доказать.

– Сейчас мы покажем вас Хану, – заулыбался Булава, наверняка договорившись об этом со своим товарищем.

Квил дёрнулся.

– Я так понимаю, это имя вождя? – парень задал довольно очевидный вопрос.

Ему никто и не ответил.

Парень сразу же присмотрелся к окружению. Лагерь был огромен, шатры чуть ли не через каждый шаг, где-то чем-то вкусно пахнуло, где-то слышался звон мечей, где-то треск костей…

– Это ещё что?! – опешил Квил. Недалеко от него происходила ужасная для людских, да и впрочем, для любых других глаз картина.

Мужчина, стоящий на коленях над каменным помостом, весь истекая кровью, был привязан цепями к двум столбам. Высоко. Ровар сначала решил не обращать особого внимания, пока висящая жертва не начала издавать истошные выкрики.

– Я бы выразился проще, что это? – хрипло спросил Ровар проезжая мимо.

Ответ пришёл к нему сам. К висячему мужчине подплыл громадный головорез с огромным пузом, залитым кровью лицом, вспенившимся ртом и грязными руками. Омерзительный головорез поднял закопавшееся в песке тупое мачете, и с широкой улыбкой на харе начал пилить руку бедолаге.

– «Но с какой целью так измываться над человеческим телом? Не проще обезглавить?» – предположил гоблин, и сразу же заметил таких же побитых и искалеченных мужчин и женщин. Они тупо смотрели на это представление, у некоторых читался страх в глазах, а некоторые в забытье от горя просто поникли и склонили головы.

– Так вы поступаете с мизрульскими воинами?! – слегка гневно обратился гоблин к Лоураку.

Тот не оказав никакого внимания, сделал вид, будто занят поиском шатра Хана.

Атмосфера тут была не для слабонервных. Лагерь кишел пьяными разбойниками, изуродованными трупами, тоннами оружия, голыми мизрульскими женщинами и мёрзнущими от пустынного холода рабами. Весь этот преступный хаос подкреплял запах тушёного мяса аллигаторов и звуки ритуальных танцев у костра.

– Это не воины, это мирные жители… – со смехом сказал Булава. – Воины бы так не дались, они предпочитают самоликвидироваться.

– Но это же зверство?! Ты так не думаешь, баран?! – разозлился Квил.

– Ты молод, многого не понимаешь, и не факт что поймешь, – Лоурак усмирил этим своего напарника, который хотел было врезать Квилу.

– Ровар, а ты что, ты не хочешь выразить мнение по поводу такого отношение к крестьянам?! – всё ещё буйно спросил Квил.

Гоблин молчал.

– Ты же великий борец за справедливость, не так ли старик?! – взорвался парень.

Гоблин уставился в неопределённую точку, и через пару секунд осёкся на парнишку. В его взгляде читалось всё, кроме добра.

– Успокойся, – тихо по отношению к Квилу сказал Лоурак. – Мы подъезжаем. Я не желаю, чтобы Хан слышал твои вопли.

Гоблин заметил то, что эльф постоянно изменяет свой разговорный диалект.

– «Хрен знает, может и на коренном начнёт калякать», – Ровар понял, что эльф это делает для общения с бандой.

– Я не читаю мысли, но я догадываюсь… твои глаза всё говорят, – прервал мысль Ровара Лоурак.

Гоблин тряхнул головой.

– «Неужели…»

– Ты чувствуешь злость, но таковы меры. Мы обязаны припугивать людей из округа Борге. Нам нужны ополченцы, еда, вода, девки. В общем – дань.

Гоблин вздохнул с облегчением. Ему попадались в жизни разные типы, но те, которые ещё и мысли могли бы читать…

– И долго ты лижешь задницу своему Хану? – наконец спросил Ровар.

– Мы вместе с Ханом начинали путь…

– И в итоге он заделался правителем, а тебя в подножье оставил, не так ли?! – перебил Лоурака Квил, который всё ещё находился на второй лошади рядом.

– Так уж вышло, – опустил глаза эльф. – И не орите, а то наши братья уже смерти вам желают, – предупредил Лоурак.

Квил медленно осмотрел всех окружающих. В основном обитатели лагеря были заняты своими делами. Но некоторые вояки пропускали Квила взглядом, и целились им на гоблина, который сразу это заметил.

– «Пока они не знают, сколько дают за мою голову. Мы ориентировочно в безопасности. Вопрос лежит лишь во времени. Дело в том, что пока…» – и тут прозвучал столь редкий в последнее время голос Булавы сопровождающего их.

– Стой! – крикнул он Лоураку. – Вот, вот эмиссары поганые, опять заговорили зубы Хану, чтобы тот шатер переставил, ель нашли… – выругался Булава.

– На месте. Сейчас, для вашей же безопасности отвечать на вопросы стоит честно, а после этого присягнуть на… – обратился он к обоим, помогая спуститься с лошадей.

– Присягнуть на верность?! – импульсивно возмутился Квил.

Лоурак косо на него посмотрел.

– Придётся, – прохрипел гоблин, опять смиряя молодого человека. – Ну и характер у тебя пылающий.

Пройдя несколько метров и встретив при этом несколько дюжин разбойников, вчетвером они зашли в огромный шатер высотой около двадцати футов. Алая ткань шатра просвечивалась факелами. Внутри, в независимости от холода пустыни, было достаточно тепло.

Тяжёлые шторы растянули по сторонам и перед ними открылись искусной работы ковры, столы и мебель из хорвуддской древесины, которая стоила немереных денег.

На столах стояли свечи из черного воска размером в три локтя. Специально установленный посередине костёр манил к себе своим бесконечным уютом.

– Хоромы, – выразился Квил, и взял с тумбы кристаллическую вазу. Начал разглядывать маленькие зеркальные кусочки внутри неё.

Лоурак вопросительно ткнул головой неведомо откуда взявшемуся мужчине в тканях. Тот на его жест не обратил внимания, лишь развернулся, и ушёл за ещё одни блестящие золотом шторки.

– Ждите, – чрез пару минут вышел и сказал мужчина в тканях.

– «Чертовски огромная простыня наверное… дом, а не шатёр. – подумал гоблин, и начал ходить вокруг да около, приподнимать вазочки, собирать мелочь со столов и всяческие интересные вещички и безделушки. – «Вот говорил же Тиахил, когда мне было лет пять от роду, умирать нужно с тяжёлыми карманами, да чтобы и через верх сыпалось…»

– Я там… – указал Булава и вышел наружу. Лоурак кратко кивнул в ответ.

– Ого?! – удивился Квил чрезмерно громко. – Вот это портрет! Искусная работа! Наверное, настоящий профессионал! – парнишка поднял большой портрет четыре на два фута, немного подержав, решил всё же опустить. – Тяжеловат правда. Небось, бедные рабы постоянно его таскают, – снова начал упрекать он, однако словив очередной взгляд Ровара, перестал окончательно.