Аля Кьют - Цена свободы

Дарина

Утро встретило нас суматохой сборов. Мы почему-то опаздывали и злились. Вернее, опаздывал и злился Кирилл, а я старалась не попадать под горячую руку. Обычно собранный, прагматичный и спокойный Салманов носился бешеным шмелем по всему дому, вспоминая, что забыл сложить в багаж или взять из офиса. Моего Хозяина как подменили.

Я выкатила чемодан к двери и сидела на диване тихо как мышка, чтобы, не дай бог, не нарваться. А Кирилл все ходил и ходил, ворчал как старый дед, поднимался на второй этаж, заходил на кухню, даже в мою комнату заглядывал. Не знаю, сколько бы длился этот бессмысленный и беспощадный час, если бы не прибыл Николай. Он не ждал в машине, как обычно, а зашел в дом. Сдержанно поприветствовав, водитель без лишних церемоний сходил на второй этаж, вернулся оттуда с чемоданом Кирилла, а самому Салманову бросил небрежно:

– Поехали, Кир Олегыч. Время.

Я слегка обалдела от такого поворота событий. Думала, Салманов сейчас орать начнет, беситься, но тот лишь обреченно выдохнул, кивнул мне, отправляя одеваться. Через минуту мы сидели в машине, но едва выехали на трассу, Кирилл завопил:

– Коля, возвращаемся! Я забыл…

– Паспорт, билеты, деньги?

– Нет, я…

– Плиту выключить?

– Нет.

– Утюг? Так я его выключил сам, когда поднимался.

– Какой утюг к чертям? Я его вообще сто лет не видел, мне вещи в прачечной отпаривают.

– Вот видишь, Кир Олегыч, нет никаких причин возвращаться. Вали в свою Казань спокойно.

Я едва ли верила своим ушам. Это была самая длинная речь от Николая за все то время, что я его знала. А потом он еще и добавил:

– И не напивайся до соплей. Вам лететь всего ничего, а Даринка тебя не дотащит до машины.

Салманов на это ответил неразборчивым потомком ругательств себе под нос. Ого, даже не одернул Колю. Похоже, водитель не первый раз проводит такую разъяснительную работу с боссом. Меня напрягли упоминание алкоголя и перспектива тащить Салманова до машины. Я сама летела впервые, но не испытывала по этому поводу ничего, кроме легкого волнения. Скорее боялась, что заблужусь в аэропорту, не найду нужный выход, и пьяный Салманов не сможет мне помочь. О поддержке во время полета не стоило и мечтать. Мне оставалось только молиться.

В аэропорту все прошло достаточно спокойно. Я делала все то же, что и Кирилл, старалась не отставать и не приставать к нему с расспросами, хотя мне все было ново и интересно. Но Салманов выстроил вокруг себя почти осязаемую стену, которую мне не стоило даже пытаться пробить. Перед посадкой Кирилл влил в себя полстакана виски. Я очень надеялась, что это не та доза для здорового мужчины, чтобы окосеть, и он будет в сознании, когда мы приземлимся.

Комфортные места бизнес-класса приятно удивили. Услужливая стюардесса сообщила, что можно будет перекусить и выпить что-нибудь после взлета. Кирилл в резкой форме отказался от всего. Я пожала плечами, вежливо улыбаясь.

Во время взлета Салманов вцепился в кресло так, что пальцы побелели, и долго не отпускал, даже когда разрешили расстегнуть ремни. У меня не было сил смотреть, как он сосредоточенно глазеет в одну точку. Я погладила его по руке.

– Мы взлетели. Все в порядке, – проговорила я тихо.

Салманов моргнул, повернулся ко мне.

– Да. Хорошо, – бросил кратко и, наконец, разжал пальцы. Он достал повязку для сна, нацепил на глаза. – Я бы хотел поспать. Будь добра, не мешай.

Не дождавшись ответа, Кирилл натянул повязку на глаза, откинул голову, опустил кресло.

Я снова включила режим тихой мышки. На борту был даже вай-фай, и я весь полет изучала Казань, просматривала виды, достопримечательности, читала об истории города. Но все равно поглядывала на Кирилла, который не спал. Это я знала абсолютно точно. Он просто закрылся и переживал, похоже, свой собственный ад.

Кирилл сдёрнул повязку и пристегнулся даже раньше, чем мы стали заходить на посадку, и снова вцепился в кресло. Я не выдержала и накрыла его руку своей. Он вздрогнул, но не возражал, а когда мы начали снижаться, Кирилл переплел наши пальцы и не отпускал, даже когда мы сели. Выходя из самолета, Салманов продолжал держать меня за руку и отпустил, только когда нужно было забирать чемоданы с ленты багажа.

На выходе нас встречали. Кирилл поздоровался за руку с человеком, которого представил как Рустема. Он чем-то неуловимо напомнил мне Николая, и я почти не удивилась, узнав, что это наш водитель. Рустем помог Кириллу с чемоданами и сел за руль Мерседеса S-класса. Мы устроились на заднем сиденье, и я почти сразу почувствовала, как ладонь Кирилла накрыла мою. Повернув голову, я увидела, что он снова стал собой. Спокойный, расслабленный, чертов король жизни. Таким он мне нравился больше, хотя тот псих с трясучкой и вращающимися, как у хамелеона, глазами, был больше похож на человека. У Кирилла есть страхи и слабости – это открытие приятно удивило.

В гостинице Салманова встречали как старого доброго друга. Его все звали по имени отчеству, раскланивались по три тысячи раз. Нас проводили в шикарные апартаменты. Собственно, а какие я еще ожидала?

Кирилл упал в кресло и сидел несколько минут, словно окончательно заземлялся. А я сразу открыла чемодан, вынула платье, позвонила на ресепшен, чтобы заказать глажку, распустила волосы и собиралась пойти в душ, когда Кирилл поймал меня за руку, усаживая на колени.

– Спасибо, что обратно мы поедем поездом, – проговорил он, уткнувшись носом мне в шею.

– Ты знаешь, умереть в автокатастрофе намного больше шансов, чем в крушении самолета.

– Угу, – буркнул он. – Но поезд вроде самый безопасный транспорт. Признаться, я бы не хотел пополнять ни одну из этих статистик.

– Никто не хочет.

Я вздохнула, невольно вспоминая родителей. Кирилл прижал меня к себе крепче.

– Мои родители погибли в дорожной аварии, – проговорила я.

– Знаю, малыш. Мне жаль.

Объятия стали еще теснее.

– У тебя кто-то…

Я не успела договорить, как он аккуратно встал вместе со мной поставил на пол.

– Ты в душ собиралась? Я отдам горничной платье, когда придет.

Дальше можно было не продолжать расспросы, и я послушно отправилась мыться, стараясь игнорировать нелепую обиду и разочарование.

Раздевшись, я вошла в огромную душевую, включила верхнюю большую лейку и стояла под горячим водопадом, стараясь смыть с себя запах дороги и избавиться от напряжения. У нас было больше двух часов в запасе, и мне не хотелось спешить и нервничать. Особенно после утренних треволнений.

Не успела я протянуть руку за гелем, как дверцы открылись, и ко мне присоединился Кирилл.

– Ты долго, – проговорил он нейтрально.