Юкатáн - Парад Солнцу: повесть о почитателях, друзьях и любовниках Дикости

Корни, пущенные в египетские земли, постепенно высыхали, держаться было не за что, но я боялся. Страх потери даже того, от чего отдалялся, останавливал сначала год, затем два, а может, и пять. Многие делились рассказами и сказками о капитане Немо, Одиссее, Лудо Гаринчо, лично знакомыми с океаном, говорящим на его диалекте. Может, он и есть новый Бог? Я долго слушал и в конце концов не выдержал: солнце мне опротивело, а жара стала невыносимой. Я почувствовал тошноту и поспешил излечиться морской качкой. В 1935 году пароход переправил мое обожженное солнцем тело на другую сторону Атлантического океана. Ужесточение эмиграционных правил заставило меня пойти на хитрость. И в США как эмигрант приехал один из духовных настоятелей Католической церкви Египта, Контар Фахим. Благо, прежние учителя написали прекрасные отзывы о моей работе для церкви, о которой договорились.

Почему я выбрал именно Америку? Ведь это страна свободы, сборище эмигрантов. Место, созданное разношерстными изгоями своих стран. А что может сплотить подобных людей? Язык. Основываясь на английском, был вылеплен новый вид коммуникации, куда абсолютно любой мог внести свой вклад. И процесс не остановить, он продолжается сегодня под командованием новых сынов лингва франка. Каждое слово, взятое от отдельного носителя, порождает новый вид оружия под кодовым названием Simple English. Оружие, поражающее не тело, а сознание.

У любой цивилизации есть общая цель – объединить людей под общими знаменами, возвышая свою Отчизну. Как и в прежние времена, эти цивилизации — огромные и незаметные. Они пытаются построить очередную Вавилонскую башню. Больше всех в этом преуспевает звездно-полосатая страна. И раз уж Бог есть во вселенной, то на сей раз он не против данной идеи. Возможно, время повернули вспять: объединение разлученных народов, строительство высоченных башен, способных потревожить владения Создателя. А раз время перелистывает страницы справа налево, то Всемирный Потоп не заставит долго ждать. Время бежит назад, и я вместе с ним.

Я вспоминаю свой первый день в школе. Как мать держала меня за руку перед тем, как ее отпустить, у входа в церковь. Знала ли она, что домой больше не вернется прежний человек? Знала ли она, что у нее украли сына? Знал ли я, что у меня украдут мою родину, мою семью, мою личность, мое лицо? Знал ли я, что буду лишен всего, что когда-то имел? Знал ли я, что получу взамен? Я подхватил неизлечимую болезнь. Болезнь, чье имя «язык».

И теперь нахожусь здесь. От жары во Флориде избавиться не удалось, но это не беда, ибо я среди близких. Один из неопределенных. Мультикультурный. Мультилингвистический. Новый виток вне вида и класса. Свободный представитель неизвестной эры, о которой всегда будут молчать. Безумный, как и прочие мечтатели. Ваше здоровье, братья! Впитаем и выпьем до дна!

Время безделья окончено, и я направился домой к Энджи. На одну восьмую пуэрториканка, наполовину европейка, с корнями навахо, что видно по черным как смоль волосам и гладкой коже. Пухлые губки, обрамляющие чистейшую улыбку. Слегка вздернутый носик, говорящий «нет-нет, тебе сегодня мало что светит». В общем, она хороша. Смуглая индианка модельной внешности, с которой я достаточно прожил вместе, чтобы называть ее своей женщиной. Джо ей нравился больше всех за презентабельность, да и знала она о Ки-Уэст не понаслышке, потому как родилась зажигалкой из Флориды, в отличие от меня. Действительно, что известно о Ки-Уэст? На что подписываюсь?

Город-остров, высокий чек, гей-парады и фрик-фиесты в первобытном стиле. И это все? Солидный кусок земли и прокаленного песка на самом юге страны, куда каждый год съезжаются состоятельные ленивцы и смельчаки, чтобы выплеснуть адреналин. Надеюсь, сушить морду не получится, особенно в октябре, когда проходит Фестиваль Фантазий. Еще одно безумно сомнительное и сомнительно безумное мероприятие для нудистов, фриков и джанки континента, где приключения сами найдутся, и нос лучше держать по ветру.

К счастью, мой нос был уже давно настроен, слегка подрихтован для нужной волны. Энджи часто подшучивала надо мной, когда выпускал дым через ноздри. А Клевер прекрасно ностальгировал по именам наладчиков моих волн.

Это произошло в Новом Орлеане. Из папы Алабамы к маме Луизиане рукой подать – никчемное расстояние для молодняка, кем я был, подрабатывая для независимой газеты. Удостоверение прессы всегда поможет приоткрыть дверь по тактике +1. Люди благоволили, и один коренастый тип с массивной челюстью пригласил вместе выпить. Я был не против провести ночь с городом.

Бар был полон огней и веселья. Неоновый свет не всегда бывает честен, но в его присутствии лампочки в голове накаляются, задействуют лицевые нервы и мелкую моторику. И в барах Диксиленда повсеместно встречаются такие посетители. Дерганые весельчаки с расплавленным мозгом. Этот наркотик давно скармливают населению, приносят праздник для зависимых и головную боль для педантов. Катализатор адреналина с вытекающими проблемами – неоновый драйв. Не стоит даже пробовать! Название хоть и безобидное, но это обман. Гипнотизирующие эффекты надолго просачиваются в душу, постоянно проецируются, вызывая ломку и поиски новых способов увидеть праздник перед глазами.

Мой новый знакомый был как раз из категории охотников за весельем. Правда, веселел он от женского внимания. Владел подвязанным языком, которым неплохо шерстил на разные темы, чтобы стянуть твой коктейль. Пара часов и столько же принятого на грудь сверх нормы, и наш любовник был готов к делу, а я к моральной поддержке. Уже изрядно накаченный, тот лавировал между танцующих девиц, лапая каждую в надежде найти подходящую на сегодня. Но ладонь дала осечку, и спустя несколько минут горячих танцев с, казалось бы, «той самой» его резко отдернула чужая пятерня. Мишень оказалась уже обстреляна, и между недругами завязалась беседа, а на кухне запахло жареной отбивной.

Я же спокойно делал долгие глотки, с умилением следя за происходящим. До тех пор, пока указательный палец одного из них не был направлен в мою сторону. Оба подошли ко мне.

– Ты знаешь этого парня? – спросил тот, кидая взгляд на нового знакомого.

– Да, уже знаю.

– Пойдем, выйдем с нами. Пообщаемся.

– Давай, я тоже хочу развеяться,– сразу ответил я.

Мы направились к выходу. В такого рода стычках всегда участвуют двое при наличии судей, справедливо и непредвзято оценивающих ситуацию по ходу. Я не относился ни к одному из боксеров, значит, моя участь решена: вовремя определить победителя, сидеть и наблюдать бой в первом ряду с правом досрочно его остановить.

На спуске с лестницы, приметив за спиной еще три или четыре тела, настроенных явно недружелюбно, сомнения относительно участия в мероприятии закрались в голову, проходя холодком по спине, почуяв агрессивные придыхания бизонов, что шли следом. Чистые фрики, думалось: пестрое тряпье и куча заклепок на плечевинах курток, татуировки и фетровые шляпы. И похоже, что новоиспеченный приятель меня хорошенько подставил. Но вариантов было ровно ноль – теперь придется помочь бедолаге.