Владимир Титов - Одна нога здесь… Книга первая

Иллюстратор Константин Кунщиков

© Богумил Мурин, 2020

© Владимир Владимирович Титов, 2020

© Константин Кунщиков, иллюстрации, 2020

ISBN 978-5-4490-6718-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Родятся в мире Чернобогу на пагубу богатыри великие, вои отважные, мужи прославленные. Суждено так велением Рода-Отца, Бога Великого, что делам чернобожиим злокозненным пресечение наступит от рук человеческих, вот и следит Чернобог за каждым из отмеченных такой судьбою. За каждым шагом их наблюдает, извести ещё с малых лет норовит. А когда те, возмужав, на подвиги отправятся, веление Рода Великого исполнять, каждому из них находит Чернобог задачу такую, чтоб с малым злом бороться начали, а про Него и думать забыли. Одолеет герой одну препону – так у Чернобога наготове ещё две. Народит земля новых героев, а Чернобог уж тут как тут, трудными подвигами манит, а сам безнаказан остается. Так вот и возятся богатыри с невзгодами, рушат черные замки, переводят чудищ лесных, спасают дев заколдованных, полоны от змеев вызволяют, а за Чернобога и взяться-то некому. Некому исполнить повеленье Родово!

Что ж, когда богатырям могучим да витязям удалым некогда за дело взяться, время призывает совсем других героев…

Широко раскинулась Великая Славия – обильная земля славянская! От моря Белого, до моря Чёрного, от тороватых фрягов до таинственной страны Хань, от небес и до тверди, как есть посередь всего света белого! Много здесь землицы плодной, полей бескрайних и лесов высоких, гор крепких, рек могучих и озер бездонных. Несчитано городов и городцов малых раскинулось по всей шири великой Славии, и первый середь них – стольный град Синебугорск, гордый и сильный. Бегут от него во все прочие города дороги наезженные, нахоженные. Туда и оттуда товар разный везут, скотину стадами гонят, из дальних стран караваны диковинных животных важно вышагивают по тем дорогам. Одна из таких дорожек воротит до городка Зибуня, что скромнехонько притулился на самом краешке карты. От Синебугорска разве что Комарьев ещё дальше. Имелся в Зибунях и свой князь, да толку-то…

Славны Зибуня были разве что волхвом Велеславом, жившем там в незапамятные годы, а больше, пожалуй, и ничем. Полторы тысячи домишек с огородами, утоптанная городская площадь, где разгуливают гуси и в лужах купаются чушки, посередь – гордо воздвигся княжий терем в четыре яруса, напротив же него – продолговатый низкий храм Велеса, за которым притаилась невеликих размеров ярмарка, а вокруг всего этого сонного государства, густо присыпанного пылью, обежал тын из брёвен сосновых, совершенно никому ненужный, ибо ворог, с превеликим трудом одолев половину пути до Зибуней, возвращался назад, проклиная тех, кто удумал построить город так далеко. Вот вам, собственно, и все Зибуня в полной красе. Ничего примечательного. Разве что только дед Яромилыч… Ну, что ж, про него и сказ поведем!

Жил Яромилыч, весёлый и хитрый одноногий старик лет шестидесяти, бобыль-бобылём на самой окраине города. Не всегда так было, не всегда. Прежде имелся у него дом в самой середке города, можно сказать настоящие хоромы, ещё дед с отцом строили, да потом так случилось, что подальше от людских глаз стало жить в самый раз. И бобылем он жил не всегда. Как-то недолго, года этак три назад, жила с ним вдова Людоты-охотника, которого заломал медведь-шатун в тот год, когда Зибуня горели. Да так, надо сказать, заломал, что и хоронить было почти нечего. Когда по его следам искать пошли, только и обнаружили что рогатину сломанную, одежку разорванную, всю в крови, да валенки. Немила, бабёнка сорока годов, особо и не тужила по мужику. На погребальное кострище собрала то, что в лесу нашли, да ещё снасти ловчие мужнины, помыкалась маленько одна-одинешенька (детей им с Людотой Боги не дали), а потом к Яромилычу жить пошла, сказав, что вдвоем хозяйство вести легче. Понятно, что не от любви она к нему перебралась, а того ради, что после Яромилыча домишка евонный ей бы отошел. Легче жить, оно, может, и легче, да только ндравом они не сошлись. Яромилыч сам по себе на язык зол да остёр, а когда в доме Немила эта появилась, то совсем бранчливый стал – в избе то и дело, что ругань столбом. Яромилыч грешным делом подумывал уже, а не от жены ли в зимний лес удрал тогда Людота на свою голову? Это поначалу вдовица тихой была – обвыкалась, присматривалась, а потом как начала Яромилычем помыкать да приказывать ему – и это в своем-то доме! Да как стерпеть такое дело?

Плюнул дед на приличия, свернул из немилиных вещей большой узел и за дверь его вместе с хозяйкой! Уж как та бранилась, как в двери колотилась! Страсть! Глядя на столь небольшую бабёнку, просто диву даешься, откуда в ней силища такая взялась?! Грозилась даже избу спалить, если не отопрет, окаянный. Дверь уже даже колом подперла, и давай поленницу под стены перетаскивать, сено в щели закладывать. Яромилыч не на шутку испугался такому обороту, ведь и впрямь спалит, дура набитая! Спасибо соседям, выручили. Пока Немила вопила в голос, что её грабят и убивают, тщетно призывая на помощь, соседи и в ус не дули – семейное дело, ссорятся-мирятся, тут чужому лучше не лезть. А если и впрямь Яромилыч свою приживалку выкинул, так и пусть её – ему, должно быть, виднее. Но вот когда вредная баба красного петуха пустить удумала, тут соседи встревожились. Домишки же рядышком все стоят, полыхнет у Яромилыча, так огонь к ним перекинется. Не божеское дело баба творит! Набежало тут народу, скрутили Немилу, та уж совсем в придурь впала, лицо скособочилось, слюна течет, вырывается да верещит:

– Я вам всем отомщу! Права такого не имеете, чтоб мешать правый суд вершить!

– Да мы тебя сами под суд! – ругались мужики, но под суд отдавать не стали, а лишь выгнали бабу прочь, слегка намяв бока. Кол из-под двери вышибли, а оттуда Яромилыч с ухватом наперевес кинулся, но, увидев спасителей своих, спрятал оружие за спину и виновато улыбнулся:

– Видите, мужики, как бывает…

– Бывает, – сказали мужики и разошлись по домам.

Немила позже приходила ещё несколько раз, вернуться пыталась. Клятвы всяческие давала, что такого больше не повторится. Да Яромилыч ей всегда одно отвечал:

– Во-во, не повторится! Потому как не пущу тебя больше. Иди, откель пришла…

И всегда одним и тем же заканчивалось. Та сразу в крик! Как из мешка дырявого обвинения сыплются: и гад он этакий подколодный, и негодяй, и мерзавец, обманул её, молодость сгубил! Ну, про последнее, так это она, наверное, его с Людотой-покойником перепутала.