Сергей Шангин - Вторжение

– Почему у слабых? – не сдавался Корней. – Мы же можем вот таким стервам, как Ниночка, устраивать засады. Только нужно заранее подготовиться, потренироваться и тогда…

– Не тронь Ниночку, – Михалыч грохнул кулаком об асфальт. – Мал ещё её судить, сопля зелёная! Ты поживи сперва столько, сколько она прожила при жизни, помайся ещё столько же здесь, а потом судить будешь. Ниночка, может быть, и стерва, но других способов выжить не знает, потому что одна в этом мире, а нас четверо.

– Ага, давайте сопли распускать, а я не хочу сдохнуть из-за ваших заморочек. Тоже мне совестливые попались! Небось при жизни, Михалыч, не брезговал по карманам шарить у таких, как я, когда на блатхатах рейды проводили? Думаешь, я не видел, как ваши это делают? И ничего, живут себе праведники, блин, – Корней сплюнул от досады и засунул руки глубоко в карманы штанов, всем видом выражая презрение к мнению собеседников.

– Нам сейчас важно остаться командой, – негромко, заставляя к себе прислушиваться, произнёс Егор. – Когда у меня родители умирали в онкологии после аварии на химкомбинате, я хотел сделать что-то, чтобы их спасти. Если бы я мог, отдал бы им свою жизнь, лишь бы они выжили. Но я мог только смотреть, как они медленно угасают. И тогда мне казалось, что, умирая, они словно отдавали мне что-то. Мы были семьёй, и они до последнего боролись за меня, понимаете?

– Я и не знала, что ты родителей потерял, – грустно сказала Алина.

– Это не самое важное. Сейчас мы решим, как нам жить дальше и будем ли мы вместе идти до конца? Как-то так получилось, я всё время командую – привычка, постоянно приходится что-то организовывать. Поэтому с вашего общего согласия беру на себя роль координатора, главного, командира – не важно, как назвать, важна суть: если я сказал делать так, вы делаете! Согласны?

Последним, явно не очень убеждённый, но не желающий идти вразрез с общим мнением, кивнул Корней.

– Мы уже играли один раз в эту игру, но тогда было как-то спонтанно, и мы ни о чём не договаривались. Сейчас я отхожу вон туда, – Егор махнул рукой в сторону киоска по продаже шаурмы, – кто хочет быть в команде, подходит. Согласие означает, член команды не будет нарушать неписаных правил – совесть, честь, честность, один за всех и все за одного. Звучит пафосно, по-пионерски, но по сути правильно. И наказание за нарушение этих правил одно – изгнание. Не хочешь жить, как принято, живи по своим правилам, но без нас. И не спешите принимать решение, подумайте, чтобы потом не говорили, что не поняли сказанного.

Егор отошёл к киоску, старательно лавируя в потоке людей. Случай с Ниночкой показал, среди обычных людей есть такие же, как они и с ними столкновения вполне реальны. Отличить одних от других он пока не умел, поэтому на всякий случай уклонялся от всех. Долго ждать не пришлось – Михалыч и Алина подошли практически следом, Корней держался чуть дольше, но, обнаружив себя в одиночестве, с независимым видом подошёл к киоску.

– Ты с нами или просто тут стоять удобнее, – язвительно осведомилась Алина.

– С вами, – буркнул Корней, – один сдохнуть ещё успею.

– Вот и отлично, – Егор, довольный результатом, улыбнулся.

Ему удалось слепить из этих практически никаких попутчиков команду, навыки помогли и в этом мире, он по-прежнему может управлять другими людьми к своей пользе, а это не может не радовать. Что бы там не светило в конце пути, лучше иметь попутчиков, готовых исполнять любой твой приказ, чем самому подставлять грудь неприятностям. Теперь немного сладкого, чтобы склеить отношения.

– Если честно, я здорово трусил, когда ушёл к киоску, – в этот момент Егор был совершенно искренен. – Но рад, что не ошибся, в тебе особенно, Корней. Не знаю, как ты жил, но в тебе есть то, чего нет в нас – ты хорошо знаешь изнанку жизни. Да-да, Степан Михалыч, ты тоже, но с другой стороны. А мы с Алиной, как бы это сказать, чистенькие и очень правильные. С нашими талантами в джунглях не выжить. И не надо дуться, Корней, я понимаю, что в белых перчатках за жизнь не дерутся, но постараться придётся.

– Ага, командир, придётся, только зачем? – не удержался от вопроса Корней. – Понимаешь, я всегда считал, что умер и всё, баста, карапузики, кончилось кино, свет погас, в землю закопали, надпись написали. А вот это сейчас зачем? Может, как-то не мучиться и сразу всю энергию занулить или отдать бедным, как тебе нравится? Мы же померли уже, зачем вся эта байда?

– Зачем-то надо, так мир устроен, – пожал плечами Егор. – Я не знаю и тебе не отвечу, но и зануляться, не разобравшись, не буду. Алина вон занулилась при жизни, это правильно, Алина? Что скажешь? Если бы снова оказалась в той же ситуации, что бы ты выбрала – жизнь, пусть и с неприятностями, или окончательную смерть?

– Жизнь, – вздохнула Алина, – тогда бы всё можно было сделать иначе, а я раз и поставила точку, не начав писать книгу жизни. Вы оказались здесь случайно, а я сама выбрала этот путь, понимаете? Знаете, что чувствуешь, когда смотришь с шестнадцатого этажа на асфальт у дома? Ещё не прыгнул, ещё не летишь, а уже проживаешь каждый метр, представляешь, как асфальт встречает твоё хрупкое тело. И всё равно отталкиваешься и падаешь, понимая, что уже ничего не изменить. Ни-че-го! А это, может быть, шанс именно изменить? Понимаете, кто-то даёт нам возможность сделать нечто, пройти какое-то испытание и начать жить заново! Вдруг?

– Ну, ты загнула, – поёжился Корней, – хотя, кто его знает? Действительно, а вдруг? Ты, командир, что думаешь?

– А что он может сказать? – заступился за Егора Михалыч. – Надо разобраться, осмотреться, людей поспрашивать, что-то и прояснится со временем.

– Не людей, а таких же мертвяков, как мы, – настырно уточнил Корней. – Люди нас не видят и не слышат, а мы их запросто? Почему? Я плотный, ты, – он ткнул пальцем Михалыча в живот, – плотный. С Ниночкой ты столкнулся, а почему мы с ними не сталкиваемся? Что могут сказать мертвяки? Если та же Ниночка столько лет здесь трётся, значит, попали мы с вами, ребятки, надолго. И меня только одно интересует, где тут заправочная станция с энергетическими батончиками?

– Тебе это точно сейчас нужно узнать? – скривилась, как от лимона Алина. – Что это нам даст? Так устроен мир! Можем и мертвяков поспрашивать, если тебе нравится так нас называть, но по мне лучше и нас тоже называть людьми. Мне лично так приятнее!

Они препирались уже больше часа, так как настырный Корней желал сейчас и здесь решить все вопросы, прежде чем двинуться в путь.

– Смотрите, что с ними? – крик Алины отвлёк спорщиков, готовых уже пустить в ход кулаки, как последний аргумент.

– С кем? – недовольный Корень не скрывал раздражения. – С мертвяками, что ли?