Артем DeAronaks - Хроники восточных холмов

– Время от времени к отцу приезжают разные люди из столицы, он не говорит мне, кто они и что им нужно, сколько бы я ни спрашивала, – наигранно надулась Хана. Между тем старейшина заметил, что за ними наблюдают, и жестом пригласил незнакомца в дом. – Когда-нибудь я подкрадусь к его комнате и подслушаю, о чем они говорят, – сощурилась она.

– Да будет тебе, может, это старые приятели. Пойдем лучше к Эске, я с ума схожу от ее медовых булочек!

За воротами уже вовсю кипела жизнь: группа молодых девушек шла за водой, пара ребятишек с длинными хворостинками сопровождали стаю неустанно крякающих уточек, откуда-то издали доносился стук кузнечного молота, а легкий ветерок разносил по улице запах свежей выпечки. Пройдя два двора и повернув за угол, девушки оказались перед источником запаха. Небольшая пекарня, в которую матсутаке взяли подмастерьем, выглядела как обычный домик с тремя большими печными трубами и стойкой с пышками и пряниками.

– Хана, доброе утро, как твой животик? – Эска как раз достала из средней печи поднос с горячими медовыми булочками.

– Так же, как и вчера, дети не рождаются в одночасье, – погладив слегка вздувшийся живот, ответила крестьянка.

– Алира, ты опять проспала? Подходи скорее и не забудь заглянуть на обратном пути. Из принесенных вами ягод я приготовлю чудесный пирог, – завернув угощение в ткань, произнесла она. – И еще, можешь занести это в кузницу? – достала она из-под стойки еще один горячий сверток.

– Ммм… очередной гостинец для Илая? – лукаво усмехнулась Хана. – Тебе бы стоило сказать ему все напрямую…

– Прекрати! – зарумянилась матсутаке. – Это не так просто… И мало ли что он может подумать…

– Само очарование, – улыбнулась Алира, укладывая свертки в корзину. – Хотя, Илай и сам уже мог бы догадаться, – добавила она, когда, попрощавшись, они пошли дальше по деревне. Стук молота доносился все громче, но замолк, едва они переступили порог приземистого каменного сооружения. Несмотря на прохладное утро, внутри было очень жарко. Возле огромной каменной печи стоял крепкий матсутаке, сжимающий клещами отлитый наконечник для плуга.

– Доброе утро, соня! – окликнул он Алиру, с шипением опустив наконечник в бадью с холодной водой. За прошедший год Илай вырос в плечах и в стати теперь не уступал ни одному деревенскому юноше. – С чем пожаловали? Только не говори, что опять замок сломался, я его совсем недавно чинил.

– Нет с замком все в порядке, мы с гостинцем, и угадай от кого?

– Эска? Добрейшая душа, – улыбнулся он, принимая сверток.

– Братец, и ты тут! – воскликнула Хана, обнимая Кена, до сих пор неловко мявшегося у стены. – Сегодня выйдешь на поле?

– Да… я как раз пришел за новым плугом, старый уже рассыпается от ржавчины…

– Кен, чего ты так покраснел? До того как вы вошли, болтал о взошедших саженцах без умолку, – рассмеялся матсутаке.

– Илай, не нужно, мне… Мне уже пора идти… – схватив со стола новый плуг, он как ошпаренный выскочил из кузницы.

– Кен, стой! – крикнул ему вслед матсутаке, но от парня уже и след простыл. – Горячо же…

– Кенчи так возмужал, – отвела взгляд Хана.

– Думаешь? А, по-моему, совсем не изменился.

– Ох, ты просто не пробиваема. А еще что-то про Илая говоришь.

– О чем ты?

– Не бери в голову.

– Идем, ягоды сами себя не соберут! – смеясь, передразнила подругу Алира.

– И все же ты лукавишь, – догнала ее Хана. Выйдя из деревни, они неспешно брели по протоптанной тропе все дальше в поле.

– Еще как… Я знаю, что нравлюсь твоему брату, – внезапный порыв ветра пронесся над полем, растрепав ее волосы. – Но он человек, а я матсутаке, что скажут деревенские? Потребовалось так много времени, чтобы нас приняли, чтобы перестали бояться… – ветер, всколыхнув траву, поднял в воздух лепестки цветов и дал Алире возможность прикрыть смущение рукой.

– Глупости все это, вот увидишь, все только рады будут, – начала обшаривать траву крестьянка.

– Мы тут вчера собирали, пойдем дальше посмотрим, – предложила Алира.

– Хорошо, а что насчет Илая и Эски?

– Я думаю, ты зря вмешиваешься. Илай, конечно, тугодум, но чувства Эски он хорошо понимает. Скорее всего, он просто стесняется или боится чего-то. Как бы то ни было, со временем они точно будут вместе.

– Поскорее бы… – мечтательно пробормотала крестьянка. – Интересно, как выглядят дети матсутаке.

– Хана! – Алира шутя, стукнула ее по лбу.

– Ну что? Это же естественно, у нас с Тору тоже скоро будет малыш…

– Слушай, тебе не кажется, что от деревни сегодня дыма больше, чем обычно? – насторожилась матсутаке.

– Уж не случился ли пожар… – заволновалась Хана. – Идем скорее, вдруг нужна помощь.

– Не беги слишком быстро, ты не в том положении, – бросила на ходу Алира, стараясь не обгонять подругу. Между тем дыма от деревни исходило все больше.

– Кто-то кричит, что же там случилось? – сбив дыхание, спросила крестьянка. – Алира?

– Остановись, – внезапно встав на месте, матсутаке схватила подругу за руку. – Я узнаю эти крики, – голос ее стал не в пример холодным и жестким, дыхание ровным, а глаза сосредоточенными. – Гоблины здесь, спрячься в овраге так, чтобы тебя не нашли. Я соберу всех, кто может держать оружие, и дам отпор этим выродкам.

– Я не брошу тебя!

– Не о себе думай, – Алира многозначительно кивнула на живот Ханы. – Спрячься, зеленокожие – самые жестокие существа, которых я видела, ты даже представить не можешь, что тебя ждет, если попадешь к ним в лапы, – бросив корзинку, матсутаке побежала в сторону охваченного огнем селения. – «Все точно как в тот раз: бегущие в страхе жители, крики, страх и смерть…» – навстречу Алире, крича и плача, выбежали две селянки, преследуемые зеленокожим с большим кривым тесаком. – Умри животное! – схватив деревянную рогатину, облокоченную на стог сена, она без колебаний всадила ее в бегущего гоблина и, протащив его до забора, пригвоздила к стене.

– Ах ты… Чертова… – прохрипел он, захлебываясь кровью и размахивая своим тесаком, правда, толку от этого не было, так как рогатина была длиннее и гоблин просто не доставал до Алиры.

– Бегите! – обернулась она на селянок, испуганно смотревших ей вслед. Внемля ее словам, они тут же бросились в поле.

Слева просвистел длинный ржавый клинок, Алира едва успела заметить противника и увернуться от удара. Бросив рогатину, она вырвала из еще теплых лап мертвеца тесак и, схватив нападавшего за руку, рубанула сверху вниз. Тяжелый клинок с хрустом вошел в плечо зеленокожего, пробив кожаный нагрудник, плоть и сломав несколько костей. Под хриплый судорожный вздох скорчившегося от боли гоблина, она вытащила тесак и, оглянувшись по сторонам, отпихнула тело ногой.