Олег Колмаков - Это вам не Форт-Нокс

Вот тебе, Шилов, и стабильная старость, жизнь в достатке…

Пять миллионов долга, не желаете? Охренеть.… Как жить дальше?

Тот, кто, по сути, и должен был отвечать за безопасность семьи, её глава и опора, сам же и обосрался по полной программе…»

Поднимаясь по ступенькам вверх, Олег Григорьевич непрерывно смотрел себе под ноги. Когда ж он оказался на своём четвёртом этаже, взгляд его машинально переместился на дверь своей квартиры. И тут Шилов вдруг отшатнулся, увидев огромную надпись во всю межэтажную стену, нанесённую краской из пяти-семи баллончиков. Та огромная и одновременно корявая надпись гласила «ДОЛЖНИК».

Супруга встретила Олега Григорьевича вся в слезах.

– Ты почему телефон отключил? – едва ли не рыдая, обратилась она к Шилову.

– Я пытался уладить наши проблемы в спокойной обстановке… – отмахнулся глава семейства, попутно припоминая, что он действительно забыл включить, ранее отключённый мобильник: «Твою мать, сколько ж я звонков за это время Я мог пропустить. Возможно, звонили из банка…»

– Олег, они целый день по телефону меня терроризируют… – меж тем, продолжала скулить Елена. – …Звонок за звонком; звонок за звонком.… И матом, и через ху…, и через бл…

– Дорогая, придётся немного потерпеть… – попытался успокоить её Шилов. – …Наши дела не слишком хороши. Однако мы должны справиться.

И тут раздался какой-то сильный грохот вперемежку со звон разбившегося стекла. Олег не сразу сообразил, в чём дело. И лишь спустя пару мгновений он наконец-то понял, что в окно влетел кусок кирпича.

Елена вновь в слёзы.

– Проклятые банки,… Проклятые банкиры.… Как я их всех ненавижу… – принялась выкрикивать она, сквозь свои же рыдания.

– Лена, мы сами виноваты… Точнее, виноват лишь я один…

– Нет… – прекратив плач, Елена будто бы что-то припомнила. – …Во всём виноват твой долбанный Павлюченко. Это он заразил нас своей чёрной энергетикой. Точнее, своим отчаянием и невезением. Эх, зачем ты позволил ему переступить порог нашей квартиры?

– Да причём здесь он? – психанул Шилов.

– А притом… – Лена попыталась перекричать супруга. – …Жили себе, жили.… Пока твой еб… Женя не припёрся… Вот скажи: на хрена он пришёл? Поплакаться на свою судьбу?.. Деньги поклянчить?.. А может и что украсть, или подельников своих на нашу хату навести…

– Дай мне телефон тех коллекторов, которые выходили с тобой на связь… – Олег Григорьевич глянул в глаза Елены. Про себя же подумал: «такими темпами, я ещё и семью свою, на старости лет потеряю».

Подобных скандалов, ругани, истерик, за свою долгую семейную жизнь, Шилов, похоже, и не припомнит…

Встреча была назначена в тихом и малоприметном кафе, расположенном в полуподвальном помещении, рассчитанном человек на пятнадцать-двадцать, не более. Шилов спустился в зал около девяти часов вечера.

Тех, с кем Олег Григорьевич и должен был встретиться в данном кафе, он определил практически сразу: по несколько отвязной манере поведения; холеным и несколько туповатым рожам. Да, и кроме того, на ту минуту в кафе никого более и не было.

Их было трое.

– Ты, что ль собираешься ответить за долг Шиловой?

Едва усевшись за стол, Олег Григорьевич был вынужден сразу отвечать на вопросы тех полубандитов.

– Я её супруг.

– Супруг, а ты, где работаешь?

– В банке.

– Надеюсь, не дворником? – сверкнул золотой фиксой, тот, что сидел по центру. Похоже, именно он, в данной троице, и был тут за главного.

– Начальником отдела… – Шилов ответил с определённой гордостью. В тот момент, Олег Григорьевич желал лишь одного, чтобы с ним хоть немного считались. Глядишь, и извлечёт он из этого хоть какие-то послабления.

– В таком случае, с тобой стоит иметь дело… – фиксатый удовлетворённо покачал головой. – …Как звать-то тебя, супруг?

– Олег Шилов.

– В общем, так, Олег Шилов… – продолжил всё тот же коллектор. – …Если желаешь, чтобы мы оставили вас в покое, плати. Твой тариф пятьдесят тысяч в месяц. В свой аванс оплачиваешь наше «финансовое сопровождение». Тогда как в зарплату будешь гасить основной долг своей жёнушки. В аванс – десять тысяч, и в зарплату – сорок.

– И мы тебя не трогаем… – подержал фиксатого ещё один вышибала, все руки которого были испещрены наколками.

– Но если хоть однажды сорвёшь график платежей… – заговорил третий. – …Жизнь твоя превратиться в ад…

Недослушав, Олег Григорьевич попытался внести кое-какую ясность.

– Ребята. Боюсь, но вы несколько неправильно меня поняли, либо ошиблись с моими реальными доходами. Отдел, который я ныне возглавляю, совсем небольшой. Потому и зарплата у меня не более шестидесяти тысяч. Жена фактически не работает. Как, на оставшиеся десять тысяч, вы прикажете мне прокормить семью из трёх человек?

– Это не наши, это уже твои проблемы… – расплылся в слащавой улыбке главный. – …Воруй. Ты не в чистом поле и не в лесу трудишься, а в банке. Выходит, всегда рядом с деньгами.

– Ну, а пока, подпиши вот этот документ… – коллектор с татуированными руками протянул Олегу Григорьевичу несколько листов, скреплённых скрепкой. – …Документ, по которому ты, в случае задержки платежей, передаёшь в безвозмездное пользование свою квартиру.

Вся эта встреча; люди, с которыми он общался; разговоры и прочее, и прочее – казались Шаталову чем-то нереальным. Будто бы всё это происходило в каком-то сновидении и вовсе не с ним, а с кем-то иным. Потому, наверное, и соглашался сейчас Олег на все условия коллекторов, подписывал то, что ему предлагалось. А быть может, Олег Григорьевич был готов согласиться на всё что угодно, лишь бы получить, так необходимую ему паузу.

«Пусть хоть на неделю они оставят нас в покое, дабы я сумел привести свои мысли в порядок, что-то придумать, предпринять…»

– Кстати, ты на чём сюда приехал? – вдруг обратился к Шилову главный.

– На машине… – ответил Олег Григорьевич, вовсе не понимая смысла заданного ему вопроса.

– Давай ключи. Так уж и быть, спишем с твоего долга тысяч пятьдесят. Считай, за текущий месяц ты уже рассчитался.

– Мой «Nissan» стоит не меньше миллиона… – возмутился Шилов. – …Позвольте, я сам его продам. Все вырученные деньги пойдут в счёт моего долга.

– Раньше надо было крутиться, что-то продавать, где-то занимать… – рявкнул фиксатый. – …Давай ключи и пиши генеральную доверенность.

Олег Григорьевич попытался было поартачиться, однако очень скоро понял, что это может быть себе дороже.

– И как долго я буду платить вам по пятьдесят тысяч в месяц? – Шилов задал, пожалуй, самый опасный для себя вопрос.

– Ровно десять лет. То есть, сто двадцать месяцев, – безучастно ответил фиксатый.

– А если я сразу отдам всю сумму? – придумав что-то, поинтересовался Олег Григорьевич.