Дмитрий Бушный - Два месяца в Техасе

От волнения у меня язык к небу присох.

– Это… как там… из Москвы я… мэм.

– Ах да! Мистер Уэйкфилд звонил мне.

– Кто, простите, мэм?

– Мистер Уэйкфилд, куратор вашей программы обмена.

– А, да-да…

– И миссис Палмер звонила. Садитесь! Давайте сюда ваши бумаги!

Я поспешно протянул миссис Уэллс папку с бумагами и, помедлив, опустился на стул.

– Так-так, – задумчиво произнесла миссис Уэллс, просматривая мои бумаги. – Из Москвы, шестнадцать лет, приехали на два месяца. Верно?

Я торопливо кивнул, нервно ерзая на стуле.

– Вы знаете, что вам крупно повезло?

– В чем, мэм?

– Зачислим вас в разгар семестра. Обычно так не делаем, но поскольку миссис Палмер моя хорошая знакомая… Так что вам КРУПНО повезло!

– Мне это очень ценно, мэм.

Миссис Уэллс хмуро уставилась на меня.

– Это ирония сейчас была? Стебетесь, молодой человек?

– Нет-нет, что вы, мэм!.. Я искренне рад, что смогу учиться в вашей школе.

Миссис Уэллс секунд десять пытливо смотрела на меня. Но, видимо, мой искренний пришибленный вид ее убедил.

– Значит так! Занятия начинаются в семь двадцать пять. Не опаздывать! Учиться начинаете с завтрашнего дня. Курить – что бы то ни было – и распивать спиртные напитки на кампусе КАТЕГОРИЧЕСКИ запрещается. Никаких ножей, кастетов и пистолетов. И чтобы этого, – миссис Уэллс указала на выглядывавшую из нагрудного кармана моей рубашки пачку сигарет, – я больше не видела! Выкиньте! Немедленно!!

Я поспешно вытащил пачку из кармана и кинул в урну у стола.

– Я внимательно буду следить за вами, – сурово продолжила миссис Уэллс. – С вами, русскими, ухо надо держать востро!

Я сидел, затаив дыхание от страха.

– У нас здесь железный порядок. ЖЕЛЕЗНЫЙ! Все соблюдают правила, и потому – никакого хаоса…

В дверь робко постучали.

– Войдите! – гаркнула миссис Уэллс.

Дверь приоткрылась, заглянула встревоженная секретарша.

– Что? – раздраженно спросила миссис Уэллс.

– Миссис Уэллс, простите, у нас тут проблемка…

– Ну?

– Беспорядки в коридоре.

– Из-за чего?

– Точно не поняла. Говорят, кто-то кого-то сранделем обозвал. Или сраконожкой…

– Что это?

– Срандель?

– И то, и другое.

– Точно не знаю, видимо, сленг молодежный. Полагаю, что-то весьма оскорбительное, раз такой эффект вызвало…

– Ох ты, ноги в рот! – миссис Уэллс поднялась из-за стола, фигура у нее была шарообразная. – Так, а вы ступайте к мистеру Гилберту! – велела она мне.

Я поспешно вскочил на ноги. Даже не стал уточнять, для чего мне идти к какому-то там мистеру Гилберту. Лишь бы поскорее убраться отсюда.

Мистера Гилберта не оказалось на месте, и я ожидал его в коридоре. «W.GILBERT. COUNSELOR» – было написано на двери. Какой должности в моей московской школе соответствует «каунселор»? Что-то вроде завуча?

М-да, американская средняя школа разительно отличалась от моей московской. В моей школе учились с первого по одиннадцатый класс. А здесь – в Хай скул – только с девятого по двенадцатый класс (у них было двенадцать классов, а не одиннадцать, как у меня). И, кстати, школьники здесь звались students – «студенты».

Чтобы скоротать время, я стал изучать буклет с перечнем правил поведения в школе «Франклин Хай». Когда секретарша миссис Уэллс вручала мне его, то перепачкала кремом от пирожного, и страницы теперь липли к пальцам. Не шибко приятно!

В буклете я вычитал много занятного. К примеру, отдельных тетрадей по каждому предмету не предусматривалось – надо было иметь одну большую тетрадь в линейку (это было выделено жирным шрифтом) и писать все в ней. Еще, как выяснилось из буклета, для каждого школьника – вернее, студента или студентки – составлялось индивидуальное расписание. То есть были основные обязательные предметы (вроде алгебры, литературы и иностранного языка), а остальные выбирались учащимся по желанию. Для меня, понятное дело, такое было в диковинку.

Особенно меня повеселил раздел, где подробно рассказывалось, что запрещено делать в школе. Самые эпичные запреты: справлять нужду (как малую, так и большую) в коридоре, приходить на урок пьяным, пользоваться парням женским туалетом (и наоборот). Неужели кто-нибудь из студентов мог до этого додуматься? Такое ощущение, будто руководство школы подсказывало сценарии для хулиганств.

Внезапно рядом со мной возник высокий, худой, сутулый мужчина лет за пятьдесят. Печально-усталое лицо, седые усы с бородой, мешки под глазами.

– Мистер Гилберт? – спросил я.

– Угу. Проходи.

Он распахнул дверь и зашел в кабинет. Я последовал за ним, прикрыл за собой дверь. Выглядел мистер Гилберт как профессиональный алкоголик. Хотя, как выяснилось позднее, мистер Гилберт ни разу в жизни спиртного даже не пробовал.

– Садись, – мистер Гилберт указал на стул. – Все про тебя знаю, миссис Уэллс поведала уже. Сильно напугала?

– Ага, – признался я, садясь на стул.

– Соблюдай правила, и все будет окей, – мистер Гилберт устало опустился в кресло за столом. – Кстати, пока не забыл: русских очень уважаю.

– Спасибо, сэр… Там какие-то беспорядки в коридоре, да?..

Лицо мистера Гилберта сделалось еще более печальным.

– Агрессия, конфликты – взрывоопасная смесь!.. И когда возникает искра, то получается… Вот такое и получается!.. Держись подальше от проблем, обходи их стороной. Подросткам так легко сбиться с пути… Ну что, давай твое расписание уроков составим.

От мистера Гилберта я узнал еще интересные вещи про «Франклин Хай». Например, таких понятий как «класс» и «одноклассники» не существовало. Равно как и понятия «классный руководитель». «Класс» здесь обозначал учебный поток. И поскольку у каждого учащегося был индивидуальный набор предметов, то и на уроках каждый раз состав студентов был разным: на алгебре один коллектив, на литературе другой и так далее.

Глядя на свое персональное расписание уроков, я обнаружил, что длительность урока составляла пятьдесят шесть минут. На шестнадцать минут длиннее, чем в моей московской школе. А вот перемена длилась всего шесть минут! Ну ни фига себе! В моей московской школе перемены были по пятнадцать минут.

Шесть минут – что за издевательство! Хватит только чтобы перебежать из одного кабинета в другой!

– Будь внимателен и осторожен, – сказал мне на прощание мистер Гилберт.

Сжимая распечатку с графиком занятий, я покинул школьный офис.

В дальнем конце коридора возле локеров скопились десятка три учащихся, они темпераментно орали друг на друга, некоторые по-испански, некоторые задиристо толкались, провоцируя на драку. Неподалеку стояла миссис Уэллс вместе с секретаршей, обе были встревожены.

– Полицию вызвали? – спросила миссис Уэллс у секретарши.