Луна Ашборн - Эмили и Волшебное Королевство

– В конце концов, – неуверенно начала она. Она не боялась сказать чего-то не того, однако Сэнрик выглядел крайне серьёзным, и ей не хотелось обидеть его своими глупыми подбадривающими шутками, – зайцы не всегда бывают вкусными. Да и наверняка их очень трудно готовить.

Юноша подумал, что и правда стоило бы пересилить себя и добыть им еду. Хоть он и был покрепче, но желудок у них сводило в одинаковой мере. И всё же, он был слишком горд, чтобы признать правоту Эмили, а потому промолчал.

Они подкрепились тем, что нашли. Ягод здесь, на удивление, практически не было, грибы всё же попадались на пути, но и их было не очень много, будто Сэнрик и Эмили зашли в какую-то «вымершую» часть леса, где ничего съедобного не росло. Да и добрая часть этих грибов являлась ядовитой, поэтому они её не трогали. И хотя девушка прежде упоминала, что хорошо разбирается в ягодах и грибах, несколько ядовитых она всё-таки пропустила. Если бы не её спутник, она бы вполне могла их по ошибке съесть. Ей даже стало немного обидно за то, что Сэнрик казался умнее неё. В первую их встречу она посчитала его глупым мальчишкой, ко всему прочему ещё и грубияном. Но теперь он открывался ей с новой стороны.

Во-первых, он начинал казаться не «мальчишкой», а достаточно взрослым юношей.

Во-вторых, он больше не выглядел глупым в её глазах. После того, как он запросто узнал в неприметных, с виду совершенно обычных грибах рядовку белую, которая запросто могла бы спровоцировать не только расстройство желудка, но и серьёзное отравление.

И, в-третьих, в перерывах между их молчанием, когда Сэнрик начинал дружелюбную беседу, он мог рассмешить Эмили, а эта черта в людях её всегда подкупала. Она была склонна к оптимистичному настроению, поэтому ей нравилось, когда кто-то заставлял её смеяться.

Однако ветра почему-то не хотели жалеть голодных и снова начинающих уставать путешественников. С каждым часом порывы становились всё холоднее, сильнее продувая одежду, злостно разбрасывая во все стороны волосы Эмили, словно пытаясь выгнать её и Сэнрика со своей территории. К ночи Сэнрик, заметив, что Эмили замерзает, снял с себя плащ, который до этого момента спускался по его спине и сверху закреплялся на шее, над воротом тёмной рубахи, замысловатой пуговицей и прикреплённой к ней плотными шерстяными нитками. Это всё, что он мог предложить Эмили.. Они не могли развести огонь, поскольку это было бесполезно в условиях такой погоды. И всё, что им оставалось делать, – согреваться их собственным теплом, которого определённо было недостаточно.

– Я т-так замёрз-зла, – под отблесками печальной луны произнесла Эмили, стискивая зубы и прилагая огромные усилия к тому, чтобы выговорить хоть слово. Её челюсть дрожала, и она не могла членораздельно и быстро говорить, то и дело, когда по телу пробегала новая дрожь, её зубы смыкались, едва не придавливая язык.

– Знаю, – хмуро ответил Сэнрик. Он тоже подрагивал от порывов ветра. Более того, он был без плаща, хотя вряд ли бы тот помог ему согреться.

Грому тоже приходилось нелегко. Он не боялся холода, но ветер был таким сильным, что не знающему как спастись от напасти коню приходилось периодически пригибать голову к передним ногам, словно тянув её к земле, его грива металась то в одну, то в другую сторону, ровно как и волосы Эмили, а сам он беспокойно тряс хвостом. На своём веку он видал и ураганы, но самые зловещие из них были перенесены им в стойле, где приходилось опасаться только трещащих досок и крыши, которая вот-вот готова была обвалиться, либо оторваться и разлететься в разные стороны.

Впрочем, ураган в Бескрайнем лесу отличался от тех, что видели Гром, Эмили или Сэнрик вместе взятые. Трудно объяснить, но это было понятно на каком-то подсознательном уровне, как абстрактный образ, всплывающий в голове, который ты чувствуешь, но не можешь превратить в понятную мысль логической формы. Так было и сейчас. С этим погодным явлением было что-то не так. Хотя чего уж там, с этим лесом, в первую очередь, было явно что-то не так, поэтому не стоило удивляться тому, что туманная атмосфера неизведанного застилала собой не только деревья, но и всё, что попадало в чащу: ветер, животных, путников.

– Мы не сможем долго идти, – Сэнрик остановился, – если мы не согреемся, всё закончится плохо.

Эмили пришлось напрячься, чтобы услышать его за шумом ветра.

Вдалеке, прежде, чем она успела ответить, сверкнула молния.

– Ой! – вскрикнула девушка. – Как страшно, ты посмотри! Сэнрик, что нам теперь делать? – она не сводила глаз с места, где тёмное небо пронзила желтая стрела.

– Она далеко, – заверил Эмили юноша, – нужно сделать остановку и сесть всем вместе как можно ближе друг к другу. Гром больше нас, значит теплее. Мы будем греть его, а он – нас.

Эмили готова была послушаться всего, что бы ей ни сказали, лишь бы это хоть на минуту уняло пока безболезненные судороги в конечностях. Гром всё же сопротивлялся первое время, не понимая, чего от него хотят, но после поддался чужой воле и устало лег на холодную землю.

Они выбрали место, где мох занимал большую площадь, и где рядом с ними возвышался огромный валун, хоть немного останавливающий разъярённые воздушные потоки. Эмили села вплотную к Грому, касаясь его бока и частью плаща укрывая своего коня. Сэнрик приземлился рядом с Эмили, и им пришлось повернуться полубоком друг к другу, чтобы от их положения был хоть какой-то толк.

Гром недовольно фыркнул, но прижал голову к ноге Эмили. Вскоре все трое почувствовали, что стало чуть теплее. Конечно, этого было всё ещё недостаточно, чтобы согреться, но прогресс был на лицо. Под конец ночи Эмили даже смогла уснуть, облокотившись на коня.

К утру ураган затих. В лесу всё ещё было холодно, но появившийся там морозец не сковывал в движениях и не вызывал дрожь в теле. Поначалу Эмили даже чувствовала, будто он согревает её. Наверное, в этом был виноват контраст между погодой вчерашнего дня и погодой сегодняшнего. Но, несмотря на эти значительные улучшения, ими ограничивалось всё приятное, что могло произойти сегодня. Эмили и Сэнрик быстро восстановились, адаптировавшись к климатическим условиям, но вот Гром такую погоду, вероятно, переносил плохо. Когда он попытался подняться на ноги после сна, то сначала чуть не обрушился на землю. Вторая попытка вышла удачной, однако Эмили уже забеспокоилась.

В течение какого-то времени конь выглядел нездорово. Время от времени он раскачивал головой и издавал звуки, похожие на кашель, но, естественно, не человеческий. Ушами человека это воспринималось, скорее, как хриплые вздохи.

– Сэнрик, я очень волнуюсь, – сказала Эмили, – кажется, Гром болен.