Даниил Пушненко - Креницы-2000

Погода была просто сказочная. Крепкий мороз, почти полное отсутствие ветра и редкие снежинки, что падали на ходу на лобовое стекло. Дешёвый омыватель замёрз в бачке, не давая водителю смыть со стекла маслянистую грязь. Лишь дворники со зловещим скрежетом елозили по стеклу, перемешивая дорожную пыль с девственно-белыми снежинками. Радио уже работало с небольшими помехами, напоминая, что автомобиль отдаляется от цивилизации. А вдобавок ко всему, после съезда на Шлиссельбург все четыре колеса начали отплясывать в диком танце. Судя по всему, дороги тут не ремонтировали со времен Царя Гороха. Иной раз ямы на дороге были таких размеров, что приходилось выезжать на встречку, чтобы не оставить подвеску и предстоящее мероприятие в придорожной яме. «Улица Чекалова, второй или третий поворот после моста?» – про себя вспоминал Громов, проезжая спящий «Ключ-Город». Вот он знакомый поворот, еще несколько сотен метров бездорожья, по недоразумению именуемых улицей. «Нива» на ручнике уходит в лёгкий дрифт и останавливается перед молодым парнем, одетым в тёплую рабочую спецовку ярко-оранжевого цвета. В руке у него ледобур, за спиной армейский сидор, на лице широкая дружелюбная улыбка.

Серёга Пожарский собственной персоной. Любитель рыбалки и веселых компаний. Завсегдатай рыболовных слетов и местных пивбаров. Душа компании, ходячий позитив. Открыл переднюю дверь, впустив за собой карусель веселых снежинок, и забросил на заднее сидение бур и рюкзак. Плюхнулся на переднее сидение, крякнул и протянул руку Громову, озарив салон «Нивы» лучезарной улыбкой. «Здоров, братан! Опять колесо спустило что ли?» – опоздание Данилы не осталось без внимания. Пропустив подколку, Данила улыбнулся и резво газанул вдоль Староладожского канала.

Редкие встречные тачки шарахались от бешеной «Нивы», что неслась по дороге, поднимая за собой торнадо из снега. На поворотах казалось, будто кибитка сейчас улетит с трека, но опытный пилот вовремя уводил её на исходную траекторию. В салоне, через новенькие колонки рубала бодрая композиция группы «Limp Bizkit». Парни трясли башками, ржали и дурачились. Путь предстоял неблизкий, поэтому заряд энергии и позитива лишним не будет.

В дороге общались, обсуждали новости, политику и успехи коллег по рыбалке. Пожарский опять начал рассказывать об уловах своего соседа, об окунях, которые в лёгкую рвали леску, даже не показав морду в лунку, что заставляло Дэна жать на педаль газа ещё сильнее, дабы скорее оказаться на льду. По пути в Новую Ладогу их на трассе обгоняли дорогие внедорожники с прицепами, в которых стояли снегоходы. Голодные девяностые закончились, и народ потихонечку обживался. С ростом цен на природные ресурсы в страну потекли нефтедоллары, кои самые шустрые граждане осваивали, покупая на них предметы роскоши и быта. В том числе и средства досуга стали интересней и дороже. Взять хотя бы те же «Бураны». За последние годы их позиции сильно пошатнулись, уступая место под солнцем современным японским снегоходам. Да, последние стоили дороже, но и по надёжности они были куда выше отечественной техники. Порой их счастливые владельцы знали лишь куда заливать бензин, когда обладатель «Бурана» должен владеть техническими навыками и иметь при себе солидный набор инструментов, дабы не остаться ночевать в лесной глуши или на безмолвном ледяном поле в случае поломки. Поворачивая с Мурманского шоссе на Новую Ладогу, Громов спросил Докера:

– Ты территориально-то знаешь, где там нынче окуня порют?

– Рядом с Птиновым, – авторитетно ответил Серёга.

– Исчерпывающе, блин! А поточнее есть информация, или весь день будем тупо вдоль Птинова бродить?

– Короче от Крениц до Птинова идёт полоса старого льда, километра два шириной, примерно. Он крепкий, можно туда прям на тачке заехать. Дальше начинается поле нового льда, недавно наморозило. Рыба клюет по всему этому молодому полю. Только ходи и ищи. Амбал табунами ходит! – выдал Пожарский авторитетным тоном аборигена-старожила, объясняющего дорогу иностранцу.

– Не, тачку в деревне оставим. Наймем местного бомбилу на «Буране», пусть нас прям на точку забросит, – Данила по своей природе был человеком осторожным, любил подстелить соломку лишний раз. Несмотря на сильный мороз и достаточно крепкий лёд, риск ввалиться в полынью на машине всегда оставался. Поэтому, ну его на фиг.

– За заброску я плачу, – добавил Громов, памятуя, что на судоремонтном заводе Докер получает весьма скромную зарплату, которая не позволяет ему шибко разгуляться на отдыхе.

– Хозяин-барин! Хочешь на доставке, поехали. Меньше пешком идти – больше времени на рыбалку останется!

Друзья ехали по Новой Ладоге, справа нес свои воды могучий Волхов, укрытый льдом. До деревни Креницы, что была конечной точкой их маршрута, оставались считанные минуты. Уже начинало светать. Февраль как-никак, последний месяц зимы, световой день становится длиннее. Если в конце декабря в восемь утра ещё темно, как в сарае у негра, то в конце февраля довольно светло. При въезде в деревню, увидели явно аборигена, который недовольно покосился в сторону автомобиля с питерскими номерами. Местные жители были, мягко говоря, не в восторге от ежегодных сезонных паломничеств рыбаков в их деревушку. Деревенские привыкли к спокойной, размеренной жизни, и эта движуха их совсем не радовала. Приезжие оставляли за собой кучи мусора на берегу, шумели, ставили машины вдоль заборов. Один раз Данила наблюдал занимательную картину, когда местный дедок не мог выйти из ограды, потому что какой-то умник перегородил ему калитку своим ведровером. Умник отделался разбитым стеклом и получил в подарок молоток, который нашел на заднем сидении. Это разозленный ветеран войны ловко метнул его прямо с крыльца своего дома.

К тому же большое количество автомобилистов привлекало сотрудников ГАИ, которые приезжали под вечер на облаву и с воем и улюлюканьем гоняли по деревне подвыпивших рыбачков и всадников на неучтенных снегоходах. Какой уж тут спокойный отдых! Чистой воды экшн, даже в кино ходить не надо.

Сама деревня представляла из себя типичное рыбацкое поселение, довольно древнее, о чем свидетельствует старинная полуразрушенная церковь. Практически в каждом дворе можно увидеть какое-либо плавсредство: от утлой лодчонки до более солидного баркаса с мотором, который перекатили сюда на зимовку с канала. Также во дворах, на стенах сараев можно было узреть канаты, якоря, спасательные жилеты и прочие судоходные принадлежности. Само название деревни КренИцы, именно так, с ударением на предпоследний слог, тоже связано с судоходством. По одной из версий, в этом месте выходя из реки Волхов, корабли «кренились», поворачивая и вставая на курс. По другой версии в этой деревне кренговали суда, то есть кренили, заваливали на борт, чтобы очистить днище от налипшего мусора и водорослей.