Павел Кут - Байки пепельной бороды

– Ну?

Бен почти подпрыгнул от неожиданного вопроса в его сторону, и испуганно посмотрел на старца, не понимая, что тот от него хочет.

– … договора добрый человек.

– Что? Прямо сейчас? – ошарашено, спросил Бен.

Но вспомнив свое положение мгновенно, нервничая, кинулся к сумке, что лежала поодаль от него.

Бен открыл сумку, и стараясь не показывая содержимое и остальные договора, ловко по обезьяньи достал два свернутых в свитки контракта, но волнение повлияло на него. Сумка выскользнула из его рук и предательски выплюнула пять оставшихся свитков.

Сердце толстяка екнуло, и было готово разорваться от шока, но на его радость его товарищи были отвлечены и никто ничего не заметил.

Бен, нервничая еще больше, что вдруг демон заметил еще контракты и потребует больше, дрожащими руками запихивал свитки в сумку, и бегло оглянулся в сторону старца, посмотреть заметил ли тот свитки или нет. Но старец даже не смотрел в его сторону, старец смотрел в огонь костра и думал о чем-то своем.

Закрыв сумку и запрятав ее, как показалось Бену надежно под спальный мешок, он постарался успокоить себя, что не очень у него пока получилась. Коротышка вернулся с двумя свитками и настороженно подошел к старцу, дрожащей рукой протягивая контракты.

Дрожь его на этот раз была незамечена. Все собирали утварь и готовились отправляться в путь. Нэд собирал и увязывал провизию. Рик помогал ему. Чак же надежно прикрепив, свой любимый острый как бритва топор к наплечному мешку принялся укладывать оставшееся снаряжение.

Старец протянул руку в ответ. Костлявая словно рука смерти с похожими на когти пальцами рука, неторопливо, но крепко и надежно ухватилась за контракты, и тут же отняв их, исчезла в бороде. Так показалось Бену, на самом деле старец убрал свитки за пазуху.

– Благодарю добрый человек. Усаживайтесь же добрые путники поудобнее. Я поведаю вам истории этих мест. Мудростью наполнены они, примите же их. А после отведу вас.

Путники, собравшие к тому времени уже все снаряжение, уселись на свои старые нагретые и уже остывшие места, и принялись слушать высокого старца в драном, старом, местами в саже и гари, балахоне. Голову его укрывал капюшон, который совершенно не позволял увидеть его лик. Лишь борода, выходящая из глубины и мрака капюшона, водопадом пепельных волос снисходила до земли. И старец начал свой рассказ.

Это было не очень давно, можно даже сказать, что недавно. Многое покажется вымыслом, но верить или нет ваше право.

Жил на западе чертога Айраниэля доблестный и справедливый король. Король Окниль. Слава о его доблестных подвигах легендарна. Множество побед он одержал в сражениях, множество войн выиграл и многих людей освободил от тирании и рабства.

Его королевство до сих пор считается самым большим на континенте, и территории, что он завоевал, а точнее, освободил, были огромны.

Под его покровительством находились половина земель чертога. Неизвестно, как держится его королевство ныне, но тогда оно было величайшим.

Все уважающие его люди, а таких было не мало, называли его с уважением Окниль Освободитель. Окниль никогда не порабощал отбитые в тяжелых сражениях земли, он просто задавал освобожденным народам единственный вопрос.

«Согласитесь ли вы принять мое покровительство над вами?»

На что чаще всего люди отвечали согласием.

Бывали, конечно, случаи когда народ отказывал Окнилю. И Окниль держал свое слово, он, молча, уходил и никогда их, не тревожил, до момента их краха. Освобожденные народы, что отказывали королю, как правило, всегда уничтожали себя сами, свободой, с которой не знали что делать.

Утратив покровителя, не сразу конечно, но это происходило, освобожденный народ губил себя возникшей анархией. Однако были народы, которые с ненавистью, но все равно принимали его покровительство. Как тогда, когда король Окниль разбил тирана Тикса, бесправно объявившего себя правителем Шенских земель. И вместо открытого рабства на земли освобожденных пришла долгожданная свобода.

Но народ возненавидел Окниля, не потому что тот якобы захватил их земли, а потому что за десятилетия рабства они были озлобленны и не признавали никакой власти.

Они утратили разум и в их глазах все правители были тиранами. Их разум застилала лишь месть правителю, которого винили во всем, и неважно кем был последний поверженным Тиксом или доблестным Окнилем, хороший король, мертвый король.

Быстро позабыли они Тикса и возненавидели нового «тирана» с новой силой. Увы, но человеку свойственно ошибаться, как ошибся тогда, и Окниль.

Ошибся, что принял их под свое правление, и что принял их предложение, которое требовало в знак подчинения королю, принять под воспитание дитя Шенских земель.

Это было, как они утверждали традицией и неоспоримым доказательством в достойности короля.

Поручительство над ребенком, и принятие его в королевскую семью означало лишь одно. Что в случае чего, он мог стать полноправным наследником престола.

Это не было проблемой для Окниля, ведь у него был сын, который в корне пресекал какие-то попытки передачи короны. Но не думал Окниль тогда, что не эту цель преследовали Шенские старосты, а другую, странную и непонятную. Но тогда Окниль не знал этого и согласился.

Бережно и осторожно, с опаской и ужасом несли ему на поруки дитя. Его ближайший друг и собрат по оружию Ригналь предупреждал Освободителя, что Шенские земли славятся лжецами, колдунами и поклонниками древних злых богов, и что их предложения всегда лучше сотни раз обдумывать, прежде чем принимать. Но Окниль не слушал.

Принял он дитя с рук какого-то старца, по-видимому, местного шамана, и не понял сразу, в чем причина опаски этого человека. Не понял, и тень тревоги засела в нем. Забрал он дитя и подтвердил тем самым договор о покровительстве над Шенскими землями, словно поставил свою робкую подпись на подозрительном контракте, на таком же, которые колдуны используют в своих темных ритуалах, но дело было сделано и пути назад не оставалось.

***

Прошло две с половиной недели, как дитя поселили в замке. Как и требовал договор, он стал полноправным членом семьи. Сам Окниль редко бывал в замке, в последнее время он все чаще выступал в походы, со своей армией, отвоевывал земли у врагов и заключал союзы с новыми друзьями.

Придворным слугам не было особого дела до ребенка, так же как и не было любви к нему. Что-то отталкивало людей от этого мальчика, но строгий приказ, обязывал их, относиться к ребенку как подобает, относиться к нему, как к наследнику королевской крови.

У Окниля был единственный сын, Винкель. Которого он горячо любил всем сердцем, да что тут говорить парнишку любили все, это был единственный человек, к которому слуги относились искренно и с душой.