Вячеслав Кузьмин - Луна обетованная

– Это вы? Как вы меня нашли? – девушка удивленно смотрела на молодого человека.

– Мне дали ваш адрес, я хотел… я очень хотел вас увидеть – он сильно волновался, – Я Артем… извините, если я вас напугал, мы тогда не познакомились, вот решил исправить положение. – Самообладание, вернувшееся к нему, вмиг улетучилось, как только он услышал её голос.

– Спасибо вам. Я тогда убежала и не поблагодарила вас. Молчание повисло над молодыми людьми. Артем в голове панически перебирал фразы, отсеивая ненужное, и не мог выдавить из себя то, что казалось подходящим для разговора.

– Я конфеты купил, – ему стоило огромных сил продолжить разговор – может, попьем чай? – Ему самому показалось это слишком навязчиво.

– Да, проходите – волнение девушка уже не смогла скрыть, – она открыла калитку и прошла в зелень сада.

– Мама, я пришла, и со мной гость.

– Проходите, я скоро, тёте Шуре помогу и подойду к вам – раздался голос с соседнего участка.

Девушка проводила Артема в беседку, он сел за большой стол, находившийся в центре. Небольшой, ухоженный дачный участок благоухал ароматами. Кроны яблонь и груш закрывали от яркого солнца беседку, а пьянящий аромат цветов одурманивал, проникая всюду. Опомнившись, он достал из спортивной сумки коробку конфет «Ассорти» и коробку с вафельным тортом. Маша принесла на подносе домашнее печенье и вазочку с клубникой. Вафельный торт, аккуратно порезанный, уложенный на тарелку, разместили в центре, около клубники и печенья. Аромат заваренного, травяного чая перемешался с другими ароматами и добавил изысканную изюминку. Маша присела за стол напротив гостя.

– Давайте пить чай, попробуйте домашнее печенье, мама готовила.

– Я надеюсь, наше знакомство продолжится, и вы от меня не убежите, – Артем пытался шутить. Девушка смущенно улыбнулась.

– И еще, я предлагаю перейти на «ты». Не возражаешь? – он хлебнул чай источающий аромат трав. – У- у- у, как вкусно, я такой чай ни разу не пил.

– Это все моя мама, она заготавливает травы, цветки, листья. У нее это хорошо получается.

– Точно, вкус изумительный. Маша, а ты учишься или работаешь? – молодому человеку хотелось, как можно больше узнать собеседницу.

– Я окончила школу, буду поступать в университет. А вы, вернее ты?

– Школу закончил, в армии отслужил, в настоящее время устраиваюсь на работу, планирую поступить в университет.

– А у тебя какие планы, чем интересуешься, если это не тайна? – Лёгкий румянец вспыхнул на щеках девушке.

– Нет не тайна, интересуюсь историей. Поступать планирую на исторический. Артем с упоением любовался красивыми, выразительными чертами девушки. Маша, замечая пристальные взгляды юноши, смущенно опускала глаза и замолкала. Время летело незаметно, Артем допивал третью или четвёртую чашку чая, а к сладостям так и не притронулся.

– Вы кушайте – опять смущаясь, проговорила хозяйка, – попробуйте печенье.

– Спасибо, – он взял печенье и откусил – как вкусно. Так я все съем.

– Мама только рада будет. – Девушка, смущаясь, улыбнулась.

– Маша, разрешите, я к вам приеду завтра или послезавтра.

– Мы с мамой завтра переезжаем в город.

– Тогда я вас приглашаю на ВДНХа, завтра вечером. – Артём продолжал настаивать, не замечая, как вновь обратился к девушке на «вы»

– Не могу тебе обещать…

– Завтра, я зайду за тобой и заодно узнаю. – Семёнов не хотел больше терять Машу на долгое время.

Опять наступила пауза. Артёму не хотелось уходить. Он понимал – половина дня – это много, а для него ничтожно малый срок.

– Скоро последняя электричка, я должен идти. Большое спасибо за гостеприимство. Жаль с мамой не удалось познакомиться, передайте ей – печенье и чай – восхитительны. – Семёнов встал и нерешительно направился к выходу из беседки.

– Обязательно передам. – В словах Маши проскользнула грусть.

До калитки они шли молча. Попрощавшись, юноша вышел. Калитка закрылась с резким звуком. Звук все сильнее нарастал. Звучал сигнал подъема, Артем открыл глаза. Часы показывали семь ноль, ноль – начало рабочего дня. Какое время суток было на Луне, он не знал. Биологические часы реагировали спокойно.

Девушка забежала к себе в комнату и заперла дверь. Она забилась в угол кровати и обхватила колени руками. Ей было очень страшно. Так страшно ей не было ни когда, даже в детстве.

Зульфия, так звали девушку, была из Ирана. С самого детства она бредила Космосом. Планеты, космонавтов, галактики – девочка всё знала наизусть. Мечты о полетах на другие планеты никогда ее не покидали, она этим жила. Ей пророчили будущее в спорте, но выбрала она астрологию и биологию. Родители с подозрением относились к увлечениям дочери, но противиться и отговаривать ее не торопились, не хотели давить на ребенка. Они понимали и уважали ее выбор. Когда был объявлен набор первых поселенцев, Зульфия не задумываясь подала заявку. В университете всячески отговаривали студентку, не хотели отпускать отличницу и гордость заведения, но все было напрасно. Отбор она успешно прошла, и после возвращения в университет с комиссии, с большим усердием принялась за учебу. За учебный год девушка экстерном сдала экзамены за два года и с отличием защитила диплом. Зульфия не рассказывала родителям о своём отъезде, подготовка занимала всё свободное время, а по телефону она не хотела об этом говорить.

За неделю до контрольных сборов девушка приехала в родительский дом. За столом она объявила своё решение. Тишина нависла над близкими людьми, всё больше и больше натягивая струну доверительных отношений. Отец внимательно смотрел на дочь, мама наоборот, опустила голову, скрывая испуг и панику в своих глазах. Мудрость восточной женщины спасла ситуацию.

– Когда ты улетаешь, дочка? – Мама овладела своими эмоциями, но голос её дрожал.

– Через неделю контрольные сборы. – Девушка говорила спокойным голосом, но нотки вины и сожаления проскальзывали в словах. – Я всю неделю буду у вас.

– Мы тебя больше не уви….? – Вторую половину последнего слова мама не смогла произнести. Слёзы потекли по щекам, которые мгновенно покрылись паутинками морщинок. За секунду лицо женщины постарело, глаза потускнели. – Дочка, я очень рада за тебя, рада, что твоя мечта сбылась… – голос её осёкся. Она попыталась улыбнуться.

Отец молча встал из-за стола. Женщины тоже встали, не сводя с него глаз. Он молча подошёл к Зульфие и обнял её.

– Мы всегда будем с тобой, рядом, где бы ты ни находилась. Я тебя очень люблю.

Ночник на стене слабо освещал просторную комнату. Мебель серыми силуэтами – призраками размазалась по стенам и полу, стараясь не мешать двум женщинам. Тишина в дуэте со старой кошкой мурлыкала нежную, родную с детства колыбельную. На большом, светло-бежевом диване, в свете ночника, он был больше серого цвета, сидели мама и дочь. Девушка всем телом прильнула к самому дорогому человеку, положила голову на грудь, обхватила маму руками. Она сидела, закрыв глаза. Мысли улетели куда-то далеко. Далеко – в детство. Ровный стук материнского сердца убаюкивал, проникая до детского, юного сердечка, плёл нежные кружева материнской любви. В этот момент Зульфия была маленькой девочкой лет двенадцати, или десяти, а может семи или пяти. Руки женщины нежно прижимали к себе, срываясь, гладили тело дочери. Каждым прикосновением кожа рук старалась впитать, каждую клеточку, запомнить каждый изгиб, складочку родного дитя. Склоняя голову мать, закрывая глаза, вдыхала аромат маленькой, любимой доченьки. Аромат её волос, аромат её кожи.