Стейси Тисдейл - Не называя имен

– Идешь? Или это твой дом?

Дом Арии Гиллис находился в квартале от того, рядом с которым мы сделали первую и последнюю остановку за весь путь. То ли от скуки, то ли чтобы сгладить напряжение, мы начали разговаривать. Просто делиться мыслями о первых, попадавших в поле зрения вещах, будь то почтовый ящик или прикрепленное к столбу объявление с огромными жирными буквами, гласящими: «ПРОДАЕТСЯ КУХОННЫЙ ГАРНИТУР». Мы придумывали этим вещам истории, так же, как делаю я с жильцами домов.

– Бьюсь об заклад, что этот забор фиолетовый, потому что здесь живет кошатница, помешанная на вязании и выращивании цветов.

– А мне кажется, тут живёт художник, решивший выделиться среди других и разукрасить свой забор в любимый цвет. Посмотри, у всех остальных белые, а у него – фиолетовый.

На удивление, наше общение шло легко и непринужденно, как ход стрелок на часах. Сейчас я не чувствовала себя рядом с ним некомфортно или неуютно, не было тяжелящего воздух напряжения. Мы будто бы знаем друг друга уже очень долго.

Жаль, что всё это длилось всего один квартал.

Я остановилась напротив одноэтажного штукатуреного дома с одной комнатой прямо под крышей. В той самой комнате горел свет, означающий возвращение подруг с вечеринки и ожидание меня.

Мы стоим, друг напротив друга, и неожиданно для себя я говорю:

– Спасибо за компанию. Ты оказался не таким уж и ненормальным.

Не уверена, что такое вообще можно говорить людям, которых впервые встречаешь, но слово не воробей…

Парень косо и слегка устало ухмыльнулся, взъерошив густые каштановые волосы.

– А ты оказалась не такой уж и злюкой.

Мы оба тихонько рассмеялись над собственными признаниями.

В сердце вдруг пришелся неприятный укол, заставивший прекрасное настроение смениться грустью. Мы больше не увидимся. Я сама себя удивила мыслью, что была бы не против прогуляться с ним вот так вот еще раз. Как-то незаметно мы начали тянуть время, молча глядя то по сторонам, то задрав головы к небу. Никто не знал, что сказать, но и уходить не спешил. Я пыталась предположить, о чем сейчас думает мой спутник: может, о том, когда я распрощаюсь с ним и уйду, или стоит ли ему выпалить очередную шутку. Может быть, он был далеко от этого мира, судя по поднятой кверху голове.

– Еще увидимся?

– Кто знает.

Ни Холли, ни Ария не видели, что до дома меня проводил незнакомый парень, относящийся к разряду тех, кого обычно печатают на обложках девчачьих журналах. Они сидели на большой смятой постели и о чем-то разговаривали, изредка посмеиваясь, но как только я вошла в комнату, тема была сменена. Подруги спросили меня о том, где я была все это время и почему ушла с вечеринки, на что я ответила так, как было, с упущением детали о том, чьего имени знать не захотела. Теперь это кажется плохой мыслью. Было бы намного проще, если бы я знала, как его зовут, и все же пусть это останется небольшой загадкой для меня. Он не сказал «пока», а «до встречи», из-за чего теперь душа лелеет крохотную надежду.

Подруга о чем-то увлеченно рассказывала, но по большей части я ее не слушала. Мои мысли занимает плавная асимметричная улыбка зеленоглазого юноши. Не то, чтобы со мной такое впервые… Я и раньше подолгу не могла выбросить из головы мальчишек, просто сейчас это кажется забавным. Мне довелось побывать на десятке свиданий, пусть и подстроенных, и ни одному из претендентов на мою пару не удалось настолько всполошить мои мысли.

С тех пор прошло две недели. Не больше, не меньше. С таинственным незнакомцем и любителем нестандартных решений мы больше не встречались, и жизнь пошла своим обычным чередом: школа, множество контрольных перед окончанием учебного года, времяпровождение с подругами и семьей, любимые ток-шоу по телевизору… Но иногда меня одолевает будто бы легкая хандра: в любой момент и время суток в памяти всплывает скрупулезно выведенная памятью улыбка, и я ничего не могу с этим поделать. Мозг сам собой разгоняет мысли, как ветер тучи на небе, и возникает она, после чего думать ни о чем другом не получается. Это казалось странным, будто бы я наблюдала за кем-то другим, а не проживала свою собственную жизнь. Так обычно случается, когда в твое обыкновенное бытие приходит нечто новое, о чем ты никогда не мог подумать раньше. Поначалу я отнеслась к этому как к болезни, которая везде таскается за тобой, хочешь ты этого или нет, но потом свыклась с мыслью, что любая (практически любая) болезнь проходит, и вскоре черты широкой улыбки, обнажающей ровные ряды зубов, сотрутся.

Сегодняшний день выдался особенно солнечным, и Ричмонд-Хилл особо ощутил приближение долгожданного лета. Жители города вышли из своих домов, чтобы ощутить на коже тепло ласковых лучей, затопляющих собой аллеи и площади. Честно говоря, конец весны всегда жутко походит на лето. Его уже можно неофициально считать летом.

Сейчас город кажется особенно ярким и красочным, пусть кому-то таким вовсе и не покажется. Да, он выглядит как любой другой собранный из таких же домов и сетевых супермаркетов город, но оглядываясь вокруг, замечая не до конца распустившиеся листья на деревьях, аккуратно рассаженные по клумбам цветы, бесконечно синее небо над головой, и наблюдающими за жизнью сверху вниз облаками, понимаешь, что в этом и заключается вся живописность привычного городка.

Этим утром моей целью был книжный магазин, расположенный в центре города, где я хотела купить новую книгу, так как все что были, я уже перечитала, и хотелось чего-нибудь нового. Конечно, можно было бы скачать какой-нибудь роман через один из интернет-магазинов и прочесть в электронном виде, но я считаю это, откровенно говоря, полным извращением над книгами. Как можно читать, когда не ощущаешь кончиками пальцев тонкие страницы, не чувствуешь запах свежей полиграфической краски, не слышишь шелеста бумаги от перелистывания… Ты должен чувствовать книгу, чтобы как следует погрузиться в созданный автором сакральный мир.

– Нет, я сегодня не смогу. – Ответила я подруге, находящейся «на другом конце провода».

– Почему?

– Потому что сейчас куплю книгу, а потом поеду с папой и мамой на пикник. Воскресенье, помнишь?

– Ах, да, точно. Семейный день. – Я живо представляла, как закатывает Холли глаза, произнося «семейный день». Ее родители находятся в разводе уже шестой год, и с тех пор у неё именно такая реакция на все, что связано с семьей. Я знаю Холли достаточно хорошо, чтобы понимать, что такое отношение фальшь.

Мы никогда не пропускаем семейный день, даже если есть важные планы, у них нет никаких шансов. На самом деле, я люблю этот день. В воскресенье каждой недели мы выбираемся всей семьей в парк или торговый центр, или даже отправляемся на суточную поездку за город и проводим, таким образом, весь день. Отличная возможность сблизиться с родителями и почувствовать непоколебимую сплоченность семьи.