Аntje Sonnig - Она в перевёрнутом мире. Эзотерика

Иллюстратор Cristian Ferronato

© Аntje Sonnig, 2020

© Cristian Ferronato, иллюстрации, 2020

ISBN 978-5-4498-7451-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

С Благодарностью Тебе…

* * *

Я иду по сумеречному коридору и чувствую, как стены давят на плечи, опуская их к земле. Стены квадратные и угловатые, режущие и неровные, я рискую растерять весь энтузиазм по дороге к свету, что видится мне впереди. Кажется, что я ни на шаг не приближаюсь к нему, а обернуться равнозначно тому, что я ослепну.

Я иду только вперед, коридор кажется мне пустотой, в которую я попала, бросив потерявшее интерес прошлое, но еще не обдумав как следует будущее. Настоящее слишком гнетущее, потому что коридор наполнен пустотой неровных стен.

Но вдруг, я слышу звон, останавливаюсь… Кто это? Она тоже останавливается и смотрит на меня? Как она попала в мой коридор? Она кажется мне удивительно красивой и необычной, в черно-белом лабиринте её краски словно приносят мне весть от Солнца.

На стыке цвето-типов внешности, между мягкой осенью и светлым летом. Желтоватая кожа и проступающие зелёные вены, узорами переплетающие тонкие запястья небольших рук. Глаза – цвета зелёного янтаря, проницательные, глубокие и прозрачные, волосы с медовыми оттенками в тёмно-русой гамме.

Я снимаю очки от интереса к благородному лицу, аристократический прямой нос сразу бросается в глаза. Пытаюсь что-то сказать, но слова застревают у меня на губах, тогда как она улыбается, обнажая жемчужные зубы, а симпатичная ямочка на левой щеке создает лёгкую асимметрию.

– Кто вы? – наконец спрашиваю.

– Медиатор, – голос низкий, с чуть хрипловатыми нотами.

Я внимательно смотрю, длинная струящаяся одежда, где в складках скрывается крепкое тело, на шее палантин, в нем утопает подбородок, а зоркий взгляд зелёных глаз приковывает к себе.

– Как вы здесь оказались?

Она разводит руки, считывает ладонями пространство и отвечает:

– Преобразовалась, чтобы сопровождать тебя по коридору настоящего.

– И долго ли мне еще идти? – я устало смотрю на нее, но интерес все также подогрет.

– Весь путь от тьмы за спиной к свету перед глазами, а как он будет долог – решать Богу.

* * *

Я делаю несколько отчаянных движений в одну и другую сторону, и меня окутывает ощущения давления, будто коридор сжимает свои стены.

– Когда это закончится?! – спрашиваю у неё.

– Когда и Лунное Затмение, – отвечает она.

– Как вас зовут?

– Мое имя – Йела.

Как странно, мы с ней в жизненном коридоре, где за спиной прошлое, а впереди будущее, но жить здесь не позволительно, а значит не возможно. Здесь прошлое всё время напоминает о себе, зовёт обернуться, показывая невротические привязки, а будущее маячит на горизонте, но никак не приближается. Наверное, здесь какой-то фокус, который я не могу понять, ведь я испорченный современностью визуал.

– Пока ты в коридоре, ты никогда не отпустишь прошлое и никогда не дойдешь до будущего, – говорит Йела, и я понимаю, что Лунное затмение закончилось, и сегодня наступил февраль, тяжелый укороченный месяц, а я продолжаю идти по коридору кривых, холодных, нескончаемых стен.

– Я сама их построила?

Она не отвечает на вопрос, умные люди не отвечают на риторические и глупые вопросы. Иллюзия настолько сильна, что кажется, эти стены существуют на самом деле, но их нет, кроме меня их не видит ни один человек.

Йела преобразовалась, чтобы вести меня на этом (моём?) пути. Она так красива, на редкость умна, мне кажется это идеал той женской красоты и мудрости, который способен зацепить моё сердце, но оно остается безмолвным. Будто чего-то не хватает. Я очарована и по-писательски влюблена, но не хватает какой-то изюминки, чтобы я могла испытать настоящую беспримесную любовь.

Но с другой стороны, как можно вообще кого-то любить, когда ты в таких странных условиях? Когда вокруг бесконечный коридор, сумерки, стены и потолок, а тебе нужно идти, выживать, стремиться, в общем тратить себя на постоянное движение.

– Быть счастливым можно только в настоящем, – говорит Йела, и меня прошибает током обиды. В погоне за будущем и в действиях по бегству от прошлого, я теряю самое драгоценное – настоящее.

– Жизнь, – говорит она, словно читая мои мысли.

Я плачу, слёзы жгут мою кожу, заглядываю в её прозрачные зелёные глаза и вижу там своё отражение. Мы так похожи сейчас в минут отчаяния…

Я пропустила драгоценные песчинки времени через пальцы иллюзии, на рубеже чуть меньше половины мне отмеренной жизни.

* * *

Зона комфорта может наступить даже тогда, когда ты находишься в пространственном коридоре, похожем на длинный тоннель, где впереди свет, а позади огонь. Много людей в нём пребывает подолгу, с оглядкой на прошлое и мечтой в будущее, а вокруг серые стены, сумерки и пустота.

Выйти из тоннеля сложно, потому как мешает вера и психоанализ. Вера – это разноцветные религии и философские учения, предоставляющие время в долг, чтобы, не останавливаясь идти вперед, добиваться, сворачивать горы, сражаться, прокачивать себя, преодолевать трудности социальной жизни и достигать. А психоанализ – это психологи всех направлений и душевных состояний, напоминающие о прошлом, подчеркивающие его значимость и ищущие постоянные связи, связки и привязки.

– Здесь тебе не нужна вера и психоанализ, – сказала Йела. – Займи обыкновенную жизненную позицию. Там, где есть вера, всегда есть и сомнения, там, где психоанализ, там будет отождествление.

– Это важные составляющие жизни, – ответила я, ощущая, что у меня выбивают почву из-под ног.

– Тебя лишили наследства, а значит твои родители умерли, друзья предали и отказались, твоя мечта – иллюзия, изменились обстоятельства и она не достижима.

– Мне страшно, – произнесла я.

– У тебя нет выхода, – она смотрела на меня зелёными мерцающими глазами и в них отражались мои собственные глаза. – Нет выхода назад, нет выхода вперед… из тоннеля, – подчеркнула она, – но есть выход….

Я поняла, что нужно сделать ход, но не обойдусь без помощи Всевышнего. Потому как я не в состоянии справиться с этой «человеческой загадкой», при этом выйти за пределы своих собственных стен.

ЛЮБОВЬ

Голос Бога в сердце (а может в голове).

Я обняла Йелу, прижала к себе и заплакала. Мы обменивались светом из груди, передавая его из солнечного сплетения друг другу. Это был безвыходный отчаянный выход.

А потом рухнули стены коридора, и я услышала трели ранних птиц, увидела снег, почти растаявший на дорогах, большие лужи, в которых отражалось солнце, почувствовала тёплый южный ветер свободы. В воздухе ощущалась лёгкая весна, которая только ступила на землю.