Светлана Серебрякова - Сказка В.Т.В.

На тонкой бумаге изящным почерком Венера Терровна сообщала об отъезде, желала выздоровления и просила об одолжении:

«Дорогой Юлий!

Я знаю, ты не очень любишь читать, но мне очень интересно будет узнать твоё мнение о моём труде. Если его осилишь, встретимся в Интернете…».

Конечно, он осилит! Юлик запустил руку в толстенный конверт и вытащил красивую тетрадку, на которой значилось:

СКАЗКА ОТ В.Т.В.

Не откладывая ни на миг, Юлик погрузился в чтение.

Сегодня уже никто не помнит, на какой планете, в какой из галактик это случилось. Но известно совершенно точно, что случилось это с Кинделсаном Вторым – единственным сыном Кинделсана Первого, самого богатого человека на той самой планете. Ему принадлежало почти всё: дома, магазины, учебные и увеселительные заведения, промышленные корпорации и так далее, и тому подобное.

Как особа весьма влиятельная и мудрая, Кинделсан Первый являлся членом Всегалактического совета и редко бывал дома. О том, что происходило в родных пенатах, узнавал из ежедневных докладов своих главных менеджеров. О жизни сына – из сообщений учителей и воспитателей. Он очень любил Кинделсана Второго и стремился вырастить из него достойного приемника. А посему не признавал никаких поблажек в деле его образования, которое должно было гармонично сочетать физическое и интеллектуальное развитие.

Что только не изучал мальчик! Информатику, генетику и кибернетику, многочисленные языки, чтобы в дальнейшем перейти к осмысленному управлению экономикой и политикой. Кинделсан Второй не испытывал трудностей, учился легко и с интересом. Но больше всего любил занятия по разным видам спорта и, конечно же, езду на вездедзыгах. Его главным девизом была услышанная где-то фраза: «Вперед! И никаких сомнений». Впрочем, фраза эта была услышана не где-то и не от кого-то, а сказана совершенно конкретным человеком – весёлым и учтивым Тулпом, главным менеджером отца и наставником сына. Ему же принадлежало и доверительно-обиходное: « Вежливость хорошо, но без телячьих нежностей, пожалуйста», а также: « Живи легко».

Кинделсан Второй так и жил до того самого, можно сказать, рокового ужина.

Началось всё с момента, когда подали пирожные. Такой вкусноты избалованный мальчик ещё никогда не ел. Съев одно, потянулся, было, за другим, но, вспомнив о необходимом воздержании в еде, отдернул руку. Тулп понимающе кивнул:

– Понравилось? У нас новый повар. Вернее повариха. И ты прав – отменная.

На том бы всё и кончилось, но пирожные не давали мальчику покоя и после ужина. А когда он понял, что не может уснуть, то решительно встал и отправился на кухню.

Там вместо вазочки с пирожными Кинделсан Второй увидел сидящую за столом девушку – круглые щёчки с нежно розовым румянцем, пушистая золотая коса, длинные ресницы. Невозможно было определить цвет глаз. Они были опущены, потому что девушка писала.

– Ты и есть новая повариха? – Величественно спросил Кинделсан Второй.

Ручка перестала бегать по тетрадке. Девушка подняла глаза – два синих озера.

– Ой, Кини, пришёл за пирожными? Ну, садись скорей.

Никто не смел Кинделсана Второго называть Кини. «Преступная фамильярность. Уже уволена», – подумал мальчик, но вместо того, чтобы громогласно возмутиться, согласно кивнул на вопрос и сел на предложенное место. А девушка уже ставила перед ним пирожные и наливала чай с ароматными травками.

– Какой ты славный мальчик!

«Уволена дважды», – пронеслось в голове младшего хозяина Всего. А девушка с доброй улыбкой уже ерошила ему кудри пухленькой белой ручкой.

«Уволена трижды и окончательно», – решил Кини, не уклоняясь от ласкового поглаживания волос. Почему? Потому, что было удивительно приятно.

– Как тебя зовут, повариха?

– Оладушка.

– Как?

– Оладушка. Понимаешь, мама с папой называли меня Ладушкой, ласкательно от полного взрослого имени Лада. А когда я сдала на отлично поварской экзамен «Оладьи с яблоками, необыкновенные», то все стали звать Оладушкой. Вот так.

– Понятно. Знаешь что, Оладушка, ты меня при посторонних Кини не называй. А то у тебя будут большие неприятности.

– А без посторонних?

– Без посторонних можно. А когда я попробую необыкновенные оладьи?

– Думаю, в воскресенье.

– Ты записывала их рецепт, когда я вошёл в кухню?

– Нет.

– А что же ты так старательно писала?

– Сказку.

– Чью?

– Свою.

– Ха, ха, ха! Оладушка печёт сказки. Бесполезное дело.

– Почему?

– Потому что все знаменитые сказки уже написаны знаменитыми сказочниками. И даже эти признанные всеми книжки представители моего поколения, не говоря уже о тех, кто моложе, не читают. Потому что гораздо интереснее и проще посмотреть снятый по сказке фильм. Кто же станет читать неизвестную Оладушку!

– Ты уверен в правильности подобного суждения?

– Я всегда говорю только то, в чём уверен. Без всяких там сомнений.

– Представляешь, а моя сказка, как раз, и называется «Бабочка Сомнение».

– Ещё одна глупость. Сомнения – удел слабых людей.

– Скажи, Кини, а ты играешь в шахматы?

– Естественно.

– И всегда сразу, мгновенно, делаешь любой ход?

– Нет, конечно, сначала думаю.

– Правильно. Ты просчитываешь варианты: пойти так или иначе, и что за этим последует. Любая шахматная комбинация начинается с сомнения. Сомнение полезно и в игре, и в жизни. Его не надо путать с неуверенностью в себе, которая рождается незнанием и страхом.

Кини дожёвывал пирожное. Он, вдруг, поймал себя на мысли, что не может возразить поварихе.

– С шахматами ты, пожалуй, права. Что же касается жизни… Где пример из жизни?

– Самый маленький в моей сказке-малютке.

– Читай. У меня всё равно ещё три пирожных.

И Оладушка начала читать.

БАБОЧКА СОМНЕНИЕ

Сомнение – бабочка летала.

И, видно, бедная устала.

Присесть решила отдохнуть,

чтобы потом продолжить путь.

Внизу цветущее болото.

И цапля вышла на охоту

в костюме серо-голубом,

в чалме изящной с хохолком.

Какая лёгкая походка!

Идёт окрестных мест красотка.

Притом от зорких глаз её

не ускользает ничего.

На небе солнышко сияет.

Сорока новость сообщает:

«Сегодня сбудутся мечты!

Сегодня конкурс Красоты!

Весь птичий мир сюда слетится.

Но королевой станет та,

кто идеально хороша.

И с эталоном лишь сравнится.

Ты, цапля, явный претендент.

Не посрами родимых стен!»

Прострекотала и вперёд –

оповестить лесной народ.

А цапля в мыслях представляет,

как ей корону надевают.

Но вдруг зелёная лягушка

на кочку прыгнула, вострушка.

Вмиг птица жадно клюв открыла.

Лягушка бедная решила: