Натали Якобсон - Золотые яблоки желаний

Однако, когда я уходил, говорящего кувшина в моем узелке уже не было. Вероятно, я ошибся и отдал дриаде не тот. Или она сама сжульничала и вместо обещанного выбрала самый лучший. Возвращаться назад и спорить с ней по мелочам не хотелось. К тому же ее дерево я вряд ли смогу теперь отличить от множества других. Нужно идти только вперед. Главное, не пойти по кругу и не завернуть назад к роковому замку Меллисандры. Жаль, что компаса у меня нет. Хотя даже если б был, в волшебным мире он не помощник. Владения фей не делятся на запад, юг, север и восток. Они начинают занимать собой все, если ты попал к феям в плен. Куда не свернешь, всюду будет то место, из которого только что ушел. Я лишь уповал на то, что Меллисандра не такая могущественная фея, которая может завернуть любую мою дорогу кругом, приводящим обратно к ней.

Несколько горошин, из стручка, преподнесенного мне Меллисандрой, все еще остались у меня в кармане. К полудню следующего дня меня так терзал голод, что я серьезен начал задумываться, а не съесть ли их. Хотя разве четырьмя горошинами насытишься. Когда-то в детстве я любил свежий горох. Сейчас после короткого знакомства с гороховой феей он начал вызывать у меня неприязнь.

Наверняка, стоит съесть эти горошины, как у меня из кожи или даже прямо изнутра полезут зеленые ростки, и в итоге сам я превращусь в огромное беспомощное растение, которое ничего не стоит затоптать великану.

Меллисандра на меня, наверняка, жутко злилась, потому что ее хорошенькое веснусчатое личико, покрасневшее от гнева, прямо-таки стояло перед глазами.

– Вернись! – шептала она мне, едва я прикрывал глаза, и все ее веснушки наливались алым цветом. – Вернись, Винсент! И уладь все неприятности, какие мне причинил.

Неужели она способна посылать сообщения мысленно? Или у меня шалят нервы?

На всякий случай, я бросил горошины на сухую бесплодную землю, когда проходил мимо гор. Здесь уж точно ничего не прорастет!

Как оказалось, я ошибся. От горошин, упавших на каменистую почву, земля начала трескаться. Горошины подобно зеленым бусинам скатились в трещины и исчезли там. Ну, может, теперь все кончится. Однако земля дрожала. Что-то ползло наружу из ее недр.

Я испугался в ожидании очередного великана. Но из-под землю спустя минуту показался лишь крупный зеленый росток. Он тянулся ввысь, становился все тоще и прочнее, и вот уже целый столб переплетенных зеленых стеблей устремился ввысь.

Ну и дела! Я смотрел как невообразимое растения все больше вытягивается вверх. Через считанные минуты оно выросло выше гор. Неужели оно так и будет расти, пока не упрется в небеса.

– Ты хоть знаешь, что наделал? – гнусавым тоном спросил только что выползший из горной пещеры и. вроде бы, незнакомый гном.

– Откуда ж мне знать? – искренне изумился я.

– Ну и молодежь пошла! – проворчал он, качая головой. – Делает все, что в голову взбредет.

Ворчит прямо, как мой наставник. Еще бить накинется. И чего я такого сделал? Всего лишь хотел избавиться от злополучных горошин Меллисандры, выкинул их и вот… Выросло не то дерево, не то зеленый столб из стеблей высотой до небес.

– А что интересно там, на небесах? – я прищурился, глядя вверх. Глаза обжигало нестерпимо ярким сиянием золотистых облаков, к которым тянулись зеленые листочки гороха.

– Слазь, да посмотри! – посоветовал гном таким тоном, будто посылал меня на верную смерть.

Я притронулся к гигантскому зеленому стволу. Ощущение было таким, будто странное растение дышало.

– Дерево до небес! – назвал его я. Слышал это выражение в какой-то старинной балладе, которую напевал эльф-менестрель под окнами приглянувшихся ему дам.

– Не совсем, – явно со знанием дела констатировал гном. – Но ты можешь называть его, как хочешь. Оно твое, раз ты его вырастил, сам с ним и разбирайся.

С этими словами он заковылял назад в свое логово, которое тут же сомкнулось за ним так, будто там была лишь гладкая гора. А я остался наедине с гороховым стеблем.

Ну, что мне терять. Я полез вверх. Что-то будто звало меня с высоты. Может, хоть раз мне повезет и там, на небесах, я увижу прекрасных воинственных ангелов, когда-то низвергших Мадеэля. Будет, что рассказать Эдвину, когда вернусь. Если вернусь вообще. Лезть наверх оказалась поразительно просто. Стебель, словно сам мне помогал. Руки и ноги легко липли к нему, но я не увяз, как муха в меду. Просто не мог сорваться вниз. Листья и многочисленные стебли сами меня поддерживали. Горох на них почему-то больше не рос. Может, он просто не успел созреть?

Я лез до тех пор, пока не устал. Гороховый стебель и впрямь вытянулся до самых небес. Я уже висел на высоте гор, когда ко мне вдруг подлетел какой-то крылатый дух: не то птица, не то фея. Она распространяла вокруг себя легкое облачко светящейся радужной пыльцы.

– Что ты делаешь глупый? – заверещала она тоненьким писклявым голоском.

– А что? – удивился я. – Там, наверху, твое гнездо?

С чего иначе ей так возмущаться, что я лезу наверх.

Она противно фыркнула в ответ на мое предположение.

– Я не сорока, чтобы вить гнезда.

– Да, прости, я глуп и не заметил.

Вместо того, чтобы принять мое оправдание, она больно меня ужалила. Должно быть, решила, что я говорил с сарказмом.

– Зачем же сразу нападать? – я с трудом цеплялся за гороховый стебель, потому что пальцы вдруг перестали липнуть к нему. – Почему нельзя договориться мирно? Если не хочешь, чтобы я лез наверх, хотя бы скажи почему.

– Там опасность, простачок!

Неужели? Заподозрил неладное. С чего это фее, или кто бы она там ни была, предупреждать меня об опасности. Обо мне издавна никто не беспокоился. Так с чего вдруг она так обо мне печется? Я что ей понравился?

Вряд ли. Даже обладая довольно привлекательной наружностью, я почему-то не нравился вообще никому. Говорили это оттого, что мои манеры оставляют желать лучшего.

– Что за опасность? – наконец осведомился я, как можно более деловым тоном.

– Небеса! Огонь! Воители с крыльями! – фея вся задрожала. – Они же там до сих пор живут. Мы пали давно, но я помню, как больно это было. Вернемся туда, и все повторится. А ты еще, чего доброго, приведешь небесных воителей к нам, на землю.

– Им вроде бы нельзя нарушать границы, – я лихорадочно пытался припомнить все, что читал когда-то в увесистых фолиантах Школы Чернокнижия на эту тему.

Видимо, я задел крылатую собеседницу своей образованностью, потому что она гневно сжала когтистые кулачки.

– К тому же, вы это не я. Мы из разных рас. Вы нечисть, я был человеком и фактически им остаюсь. Немного магии ничего не меняет. На меня крылатые воины не злятся. Я ведь никогда не шел на них с битвой.