Татьяна Шохина - Зима в Подольске 2

Я спустилась вниз и увидела его опять на детской площадке. Я отдала ему деньги и думала идти, но он вдруг сказал мне, что он нашел еще одну работу и теперь не хочет у меня работать. Да уж, значит, мои подозрения оправдались, и все сложилось само так, как я хотела сделать изначально. Ладно, сказала я, размышляя над тем, каким хрупким оказался наш мир, давай тогда возвращай мои листовки. Он поднялся к себе и вынес пакет с моими листовками и большую банку клея, которую я дала ему в первый раз, когда он приходил со своим отцом. Мы распрощались, и я поднялась к себе, думая, да уж, придется искать ему замену, надо же.

Я расклеила новые объявления о поиске расклейщика на следующий день, и стала ждать звонков. Но сначала прозвонила по тем номерам, которые у меня остались с того раза – все они уже либо не отвечали, либо куда-то уехали. Итак, я расклеила новые. Еще у меня была мысль пригласить Старуху-Украинку, но это было несолидно предлагать ей – если только предложить ей какой-то процент за то, чтобы она приводила мне клиентов? Размышляя над этим, я заглянула к ней домой, так как она жила в соседнем доме по дороге в супермаркет. Я позвонила по домофону – она подняла трубку, и я вошла в ее подъезд и поднялась на второй этаж. В прошлом году, когда она съехала сюда из квартиры по соседству, я все очень хотела зайти к ней и нарисовать ее, потому что она была очень колоритная с ее кучей еды на кухне, но так этого и не случилось в прошлом году. Было очень жалко, что не получилось. Итак, я поднялась на второй этаж, она уже ждала меня с открытой дверью.

Я зашла внутрь квартиры и удивилась – настолько украинцы заросли всякой утварью – одеждой, мебелью и так далее. Еще на потолке была протянута веревка – наверное, они сушили в коридоре на ней одежду. В общем, все выглядело как в какой-то украинской хате – на каком-нибудь хуторе – все по-домашнему. Я сняла куртку и обувь, и Украинка пригласила меня на кухню. Я прошла, но по дороге спросила, как у них дела, ведь я заходила – она тогда не перезвонила. Она сказала мне, что сейчас вообще не пользуется телефоном, ну ладно, подумала я, понятно, как знает. Я села за стол и стала смотреть на то, как она наливает кофе мне и себе. Да, у них здесь ничего не изменилось с прошлого года – те же груды банок с маринованными огурцами и множество банок с горошком и так далее. Украинцы вообще запасливые – покупают все заранее, не то что я, у которой вообще ничего нет – на кухне самый минимум и то не всегда.

Украинка рассказала, что она сейчас работает уборщицей в одном из домов микрорайона, и что, похоже, ее скоро могут уволить – потому что их организация вот-вот развалится. Она не знает, что делать дальше. Еще она сказала, что ей предложили еще вести работы в этом доме, где она живет, но она раздумывает, потому что ее что-то смущает в дирекции – не помню уже что. Я слушала ее и размышляла, говорить мне или нет о моем бизнесе – принесет ли мне это удачу или лучше действовать совсем инкогнито. Но так как она со мной была полностью откровенна в вопросах работы, я все-таки решила сказать ей. Я сказала, что сейчас немного занимаюсь недвижимостью, и что если у нее есть кто-нибудь нуждающийся или появится – пусть обращаются. Я сказала еще и о проценте. Ладно. Мы поговорили, посидели немного еще, и я вышла, сказав ей о сотрудничестве.

Я вышла из дома Украинки, размышляя над тем, правильно ли я сделала, скорей всего она не будет через меня пускать, что обижало. Я пошла дальше по своим делам, тем временем начали звонить мои новые потенциальные работники.

Первым позвонил парень – русский, и мы сразу же договорились встретиться, тем более что листовки у меня уже были готовы. Мы договорились встретиться в этот или на следующий день рядом с тем же Сбербанком. Парня звали Димой.

Не могу сказать, что я очень сильно любила имя Дима, но то, что парень оказался русским, должно было мне принести удачу, и я с надеждой пошла на встречу. Надо сказать, что к Димам я тоже в последнее время стала относиться более лояльно.

Я пришла на «деловой пятачок», а Дима, по-моему, уже ждал – не помню точно. Оказалось, что он выглядел достаточно взрослым, хотя, кажется, по телефону он сказал, что ему тоже где-то 14-16 лет. Он был высоким с рюкзаком за плечами. Я обрадовалась и отдала ему листовки с клеем. Итак, работа началась!

Я стала ждать результатов, и они действительно скоро появились. Через два-три дня раздался звонок. Звонила женщина, которая представилась Розой. Она сказала, что они хотят сдать трехкомнатную квартиру. Мы договорились, что я приду к ним завтра, чтобы сделать фотографии, так как сегодня я была полностью занята, уже не помню чем.

Итак, на следующий день в то время, в которое мы договорились, я в первый раз пошла к клиентам. Я посмотрела на карте, какой это дом, и пошла к нему. Обычно я проходила мимо него, когда я шла гулять среди моих любимых коттеджей, которые располагались сразу же за микрорайоном. Я зашла в последний подъезд и поднялась на последний этаж. Мне открыла дверь красивая молодая женщина в зеленом национальном костюме. Она пригласила войти внутрь, и, когда я вошла, я остановилась пораженная. Дело в том, что ковры и обои в квартире были зеленых оттенков. Но поражало не это – мне, кстати, это не очень понравилось. Поражало то, что молодая женщина, это и была Роза, которая мне звонила, была одета в наряде, который был подобран под цвет всей этой квартиры. Это так поразило меня, что я несколько секунд стояла любуясь этой гармонией. Роза была таджичкой – и вся семья здесь была таджиками – и вот какие оказались их национальные одеяния, и оказалось, что они подбирают их не просто по настроению, а прямо непосредственно к своему жилищу. Ничего себе – мы ведь, русские так не делаем. Меня это приятно удивило. Женщина была плотного красивого строения – не молоденькая узенькая хворостинка, а полная силы яркая «медведица», не толстая, и именно сила и женственность отличала ее натуру. По своему типу она была похожей на меня – но у меня не было мужа и детей – поэтому я не была такая «налитая» и спокойная.

Я сняла свою куртку, взяла фотоаппарат, и она повела меня в большую комнату, вернее, проплыла в нее, для того чтобы мне ее показать. Я сделала пару фоток и пошла в следующую. Не могу сказать, что в квартире был сделан евроремонт, но она была достаточно большая и незахламлена. Мебель была в нескольких комнатах. Я сделала фотографии и спросила, сколько она хочет за нее. Она назвала сумму – сумма оказалась достаточно большой для трешки в нашем микрорайоне, но что же делать, Роза была собственником и моим клиентом, а клиента надо защищать. Посмотрим, как квартира будет сдаваться. Я уже хотела прощаться и выходить, как в дверь позвонили, и в квартиру вошла невысокая, вертлявая женщина с большим «соколиным» носом. Она увидела меня, и сразу же взяла меня в оборот прямо с порога. Я поздоровалась, сказала, что я риэлтор, пришла сфотографировать квартиру. Она сказала, что Роза ее невестка, и она мать ее мужа. Я поздоровалась. Мы стояли все в круге – Роза, я, эта женщина и еще чернявый парень – похоже, брат Розы или ее мужа. Я не знала, что делать, потому что особо задерживаться у клиентов, как я видела перед собой, я не хотела, чтобы «не сдавать» себя сразу же. Потому что они могли спрашивать, что и как, а так как я только начала заниматься и фирма была моя собственная, мне хотелось быть немного инкогнито.