Клара Коваль - Мозаика

– Вы отправите меня обратно в тюрьму?

– Недавно вы сами изъявляли такое желание, сударыня. Когда думали, что я пришел убить вас… Или обесчестить.

– Негодяй! Ничтожество!

– Возможно. – мужчина отвернулся и устремил взгляд на огонь. – Если я приведу вас обратно в Лилль и отправлю под суд, то мой брат никогда мне этого не простит. Сейчас он думает, что вы любите его и ищите средства и возможность ему помочь. Ему и в голову не приходит, что вы о нем уже успели позабыть и у вас только одно намерение, уехать отсюда подальше с вашим новым любовником, с Матье!

– Так что вы намерены делать? – прервала его девушка.

Палач провел рукой по лбу и обернулся к ней.

– Я сделаю, то что сказал. Вы разделите участь моего брата.

– Вы хотите заставить меня по собственной воле отправиться в тюрьму?

– По собственной воле – вы туда не отправитесь. Не так я глуп, чтобы в это поверить, мадемуазель Баксон.

– Так что же вы хотите?

Мужчина бросил не нее мрачный взгляд.

– Моего брата я заклеймил, как вора. – проговорил он. – Вы получите тоже клеймо.

– Но я не воровка!

– Конечно. – палач стиснул зубы. – Вы во сто крат хуже! Вы – гнусная тварь, без чести и совести, которая толкает других на преступления, а сама остается в стороне. Я выжгу вам клеймо, и еще добавлю от себя двадцать ударов плетью, как уличной девке!

– Нет, не надо! Прошу вас, нет!

Мужчина не ответил. Он протянул руку к очагу и вытащил раскаленные щипцы. Увидев их, девушка в полуобморочном состоянии соскользнула на пол.

– Да свершится правосудие! – воскликнул палач.

Вскоре из этого маленького и унылого дома послышались дикие, исступленные крики. Они долго не смолкали, а когда все же, через какое-то время стихли, из дома, наконец, вышел мужчина в красном плаще и с мешком на плече. Даже не оглянувшись назад, он быстро пошел прочь, вытирая лицо и бормоча не то молитвы, не то проклятия. А в доме, у горящего очага, осталась лежать в беспамятстве девушка, уже совершенно не похожая на ангела: избитая в кровь и полураздетая, с выжженной лилией на плече.

В Берри.

За окном сгущались сумерки. Молодая девушка со вздохом отложила в сторону книгу, поднялась и прошлась по комнате. Ее взгляд снова остановился на окне. "Уже поздно, – подумала она. – А его до сих пор нет! Что же могло произойти? Неужели нас все же выследили? Нет! Нет! Только не это!"

Девушка закрыла глаза, пытаясь успокоится. В ту же самую минуту послышался скрип открываемой двери и звук знакомых шагов – похоже, тот кого она ожидала, с таким нетерпением, вернулся целым и невредимым… Она кинулась к нему навстречу.

– Наконец-то, ты вернулся! – проговорила девушка. – А я думала… Не случилось ли чего?

Новоприбывший, мужчина в одеянии католического священника, отрицательно покачал головой.

– Все в порядке, моя дорогая, – заверил он. – Просто я задержался в церкви. Дела, знаешь ли.

– Но ты обещал вернуться пораньше!

– Я и вернулся бы… Если бы не здешняя патронесса.

– Патронесса?

– Да, представь себе. Графиня де ла Фер. Удивительно милая и весьма настойчивая дама.

– Вот как?! – вспыхнула девушка. – Значит, она очень милая? Да еще и настойчивая? И на чем же она настаивала – скажи на милость?

– Анна!

– Не смей говорить мне о другой, слышишь? Не смей говорить, что она милая! Я этого не потерплю!

– Но, дорогая моя, ты надеюсь позволишь мне сказать, что этой… м-м… даме – уже под шестьдесят?

– Жеан! Ты просто негодяй! – воскликнула девушка и засмеялась.

Священник тоже повеселел: улыбнулся и взял ее за руку.

– Прости меня, – сказал он. – Но ты выглядела такой напуганной и такой подавленной, что я решил…

– Решил меня таким способом повеселить?

– Ну… Да.

– Спасибо большое! А теперь все же расскажи, что от тебя потребовалось этой милой и настойчивой старой ведьме?

– А что, как ты думаешь, требуют старые греховодницы? Все тоже самое, что обычно. Ну, а эта вдобавок, вцепилась в меня, чтобы поведать о сборах урожая и фамильных связях. Ужас, да и только! Я просто не знал куда от нее деваться.

– Тебе следовало рассказать о моей болезни и бежать сюда!

– Бежать? Да ведь эта дама вполне была в состоянии увязаться за мной. И, кстати, Анна, она выразила желание тебя увидеть, на следующей службе.

– Как мило с ее стороны! Что же ей нужно от меня?

– Думаю, ничего. Ее просто гложет любопытство увидеть новое лицо. Насколько я могу судить, графиня изнывает тут от скуки, да к тому же она очень мало довольна своим сыном.

– Сыном? – Анна нахмурилась. – Ах, да! Ты имеешь в виду молодого графа?

– Молодого? – переспросил ее священник. – Что ты, Анна? С чего ты взяла, что он молодой?

– Ну… Так про него все говорят.

– Все? Кто?

– Да мало ли кто? Та же наша служанка, мадам Одетта.

– Ничего себе, нашла молодого! Этому молодому уже двадцать пять лет исполнилось, месяц назад!

Анна изумленно посмотрела на своего собеседника.

– Двадцать пять? – повторила она. – Так много? Но почему его тогда называют молодым?

– Скорей всего, по привычке. Старый граф умер два года назад. А этот… Его единственный наследник, к тому же неженатый.

– Неженатый? До сих пор?

– Представь себе, милая. Что поделать – граф, человек с большими странностями и здешние дворяне воспринимают его странности весьма неодобрительно.

– И что это за странности?

– Ну, например, он выписывает книги из Италии. Да еще их читает!

– А разве это плохо?

– Думаю, что да, если речь идет о количестве. К тому же следует думать о том, что читаешь. Как тебе понравиться, милая Анна, десять лет назад этот книгочей взял и воспылал любовью к статуе языческой богини, которую его отец привез из той же Италии и поставил в своем саду.

– Жеан… То есть, Жозеф, ты шутишь?

– Увы, нет! Подумать только, дорогая, он проводил возле этой статуи дни и ночи, мечтая, что она оживет. Старый граф решил, что его сын сошел с ума и сам заболел от горя. Вместе с графиней. Тогдашний священник еле смог его образумить. Объяснил этому любителю книг, что он грешит, поддаваясь языческим суевериям и того гляди погубит свою бессмертную душу. Молодой человек вроде опомнился, но, к сожалению, читать не перестал. Да и история эта получила огласку и очень ему повредила.

– Чем же она ему повредила?

– Хотя бы тем, что после этой истории брат графа разорвал с ним помоловку своей дочери. Не стал рисковать ее будущим и выдал за другого, не смотря на то, что девушка вроде была неравнодушна к своему кузену и жениху. Но ты сама понимаешь, милая Анна, что связаться с таким человеком очень рискованно. Если он способен влюбиться в камень, то что еще от него ожидать?

– Ну… – Анна снова засмеялась и кокетливо покачала головой. – В следующий раз, он чего доброго влюбиться в змею, которая под камнем лежит и будет ждать когда она сбросит кожу и превратиться в очередную языческую богиню.