Сергей Генц - В сто миллионов раз больше

Когда Теона была арестована и приговорена, я до последнего считал, что это чудовищная ошибка. Я не мог себе представить, что моя жена – убийца по найму. Пару раз я видел у нее оружие. Она говорила, что это не оружие, а инженерные разработки. И домой она их берет, чтобы провести кое-какие замеры, сделать записи, выводы, исследования. На работе аврал, просто не хватает времени, а руководитель требует результаты в срок.

Я тогда нанял лучшего адвоката, но не смог помочь жене. Она приговорена на пожизненный срок. Я снова и снова требовал от адвоката заявления на пересмотр дела, чтобы дать возможность новым разбирательствам внести ясность и добиться справедливости, полагая, что все в этом мире можно купить за деньги, но не в этот раз. Спустя год тщетных попыток вытащить жену я стал пить. Пил беспробудно, прекратив ходить на работу. Жизнь для меня остановилась полностью. Ни друзей, ни знакомых, ни коллег я не слушал и не отвечал на звонки. Совет директоров клиники выдвинул другую кандидатуру на должность генерального директора, поскольку я уже был не способен принимать решения. Когда я получил письмо Теоны о том, что она планирует участвовать в знаменитом шоу Криггса, сознание прояснилось, и я понял, что нужно делать.

Я привел себя в порядок и устроился на работу в медслужбу космодрома. У сотрудников я выяснил, что полет от Земли до Арка занимает всего семь дней. А заключенных вводят в состояние криогенного сна, чтобы они думали, что Арк находится на расстоянии нескольких лет полета.

Метеорологические спутники Арка показали, что зима затянется и будет холодной. В этом году снег выпал даже в тропической зоне планеты. На этой неделе с Земли на Арк отправлялся грузовой корабль с компонентами для буровой платформы, и Мэтт Криггс договорился о доставке своих контейнеров на шоу. Не то чтобы он сильно беспокоился за их здоровье, но если они быстро замерзнут, то проект не отобьет вложенных денег, а зрителям уже пообещали невероятной зрелищности шоу.

В одном из длинных офисных коридоров я лично видел Криггса. Я свернул за ним по коридору и прислушался к его разговору по мобильному телефону. Криггс говорил об управляемых роботах, которых необходимо отправить на Арк вместе с видеокамерами. Также из разговора я слышал, что один из участников шоу умер при посадке, а еще один – тайно размещает камеры в нужных для съемки местах. За это ему полагаются какие-то вознаграждения и привилегии.

Я заплатил немалые деньги работнику службы погрузки, который управлял подъемно-установочным агрегатом грузового космического корабля «Лодер», разработанного специально для миссий на Арк. Кроме контейнеров с шерстью, было еще много контейнеров с компонентами для буровой платформы, и еще один из них с логотипом Криггса был наполнен оборудованием. К этому контейнеру прикреплен большой парашют. Я не знал, что в нем, и решил, что это тот самый груз с видеооборудованием.

В день, когда произошла погрузка контейнеров, я оказался внутри космического корабля в фиолетовом костюме техника, делающего плановый осмотр. С умным видом и планшетом в руках я осматривал корабль, когда ко мне обратился другой техник.

– Эй, а что ты здесь делаешь? Ты кто такой?

– Я кто такой? Это ты кто такой? – дерзко ответил я.

– Не понял… Как тебя зовут? – удивился техник. – Ты новенький у нас?

– Да. Меня перевели к вам недавно, – стараясь сохранять спокойствие, ответил я, но почувствовал, как вспотели мои руки.

– Перевели? Откуда перевели? – На лице «коллеги» появилось какое-то замешательство. Я посмотрел на его костюм с вышитой надписью «А. Р. Рой».

– Послушай, Рой, я здесь, чтобы проверить реактивные двигатели, – я помахал отверткой, показывая какой я «работник».

– Какие реактивные двигатели? – снова с сомнением в голосе спросил Рой.

– Что значит «какие»?

– Какие реактивные двигатели ты проверял?

– Системы управления спуском, – сказал я, беззаботно подбросив и поймав отвертку.

– Но реактивные двигатели системы управления спуском не ты обязан проверять. Кроме того, они вообще-то находятся снаружи, а не внутри. Что-то ты темнишь…

– А ты сюда посмотри! – перебил я, указывая вглубь грузового отсека. Рой поднялся по выдвижному пандусу к входу в отсек. – Вот, смотри, смотри! – с этими словами я воткнул в «коллегу» длинную отвертку с небольшим смещением от центра грудины, она уперлась в ребро, и я с хирургической точностью повернул ее под нужным углом. Несколько секунд подержал агонизирующее тело, и, вынув отвертку из его сердца, опрокинул тело в грузовой контейнер. Еще некоторое время постоял над ним, раздумывая, нужен ли скотч, чтобы заклеить его рот, но бедолага Рой не кричал, а только моргал и беспомощно смотрел на меня из контейнера. Его одежда быстро наполнялась кровью.

Это очень тяжело – убивать человека. Я впервые это сделал. Шаг, после которого назад дороги нет. А Теона убивала людей регулярно. Ей оплачивали убийства. Это ее профессия. Если это можно назвать профессией. Неужели моя любимая жена – чудовище?

Иногда в криминальных новостях можно услышать фразу: «О нем говорили только в хорошем ключе. Приличный человек, семьянин…» Она приносила из кухни вкуснейшие бутерброды с кофе на подносе, мы смотрели глупые сериалы, ели и смеялись до слез. Она заботливо поправляла мой галстук, целовала, перед тем как я уходил на работу. Она внезапно прыгала мне на спину сзади и пыталась удержаться, пока мы не падали вместе на кровать. Но сейчас ее со мной нет. Потому что она – убийца. А убийца должна быть в тюрьме. А я до сих пор не могу это принять.

На борту грузового корабля я провел еще два дня до взлета. За это время я успел выйти один раз, незаметно вернувшись обратно на борт. Я тогда принес себе еду и воду. Риск полета колоссальный, но я решил, что несколько дней я продержусь. В момент взлета я потерял сознание, и когда пришел в себя, груз уже находился в состоянии невесомости. Я отцепил парашют вместе с маленькой зеленой коробочкой от контейнера с оборудованием и прикрепил к другому. Тому, в котором планировал приземление. В коробочке устройство, которое должно запустить механизм раскрытия парашюта на заданной высоте и распечатать контейнер после приземления.

Самой сложной задачей было захлопнуть контейнер изнутри. Нельзя никак отрепетировать это. Можно захлопнуться внутри и не вылезти до падения. Или наоборот. В последний момент влезть в контейнер, облажаться с его закрытием и иметь счастье прохождения атмосферных слоев в открытом контейнере. Любая ошибка могла стоить мне жизни. Также серьезной проблемой, нет, не серьезной, а просто лютой проблемой был запах мертвеца, распространявшийся по грузовому отсеку. Через несколько дней заточения мне стало сложно дышать, так как кислорода в грузовом отсеке становилось все меньше, а запах разлагающегося человека внутри ящика становился все более резким. Последние два дня я ничего не ел, только пил, чтобы не пришлось обделаться в штаны внутри контейнера. К тому времени у меня все равно уже закончилась еда.