Елена Чернова - Кайсяку для незнакомца

– Но всё-таки ты слишком сильно рискуешь. В Хаябуси-сэнсее можешь не сомневаться. Он прекрасный учитель, благородный человек и вообще самурай до мозга костей. Он не требует от нас и десятой доли того, что требует от себя. Своими глазами видела, как он выходил на татами со сломанной рукой. По его словам, человек имеет право на слабость, но буси – никогда. Судя по всему, нашу группу, в которую я привела вас с Натой, он всё-таки относит к категории людей. Но ты… Если он счёл тебя буси, не жди от него милосердия. Тебе придётся или стать идеальным воином, или погибнуть.

– О столь достойном выборе я даже не смела мечтать. Но называть меня буси? Конечно, в моем в роду тоже сплошные военные. Но ни одного японца.

– Да разве речь о происхождении? Впрочем, хватит догадок. Может, Ната-сан хотя бы чаю выпьет?

– Оставь её. Пусть посидит в одиночестве. Или загляни к ней после того, как я уйду. Тебя она сейчас ещё стерпит, а вот меня вряд ли.

– Расскажешь всё-таки, что случилось?

– Мы по дороге зашли в кафе – слегка остыть и заодно прочесть газету. Когда мы добрались до заметки о Камияма‐сане, к нам подсел некий мужчина, пьянее квакши в весеннюю пору. Он громко оплакивал своего друга Хидэо – и проклинал себя за нарушенное обещание.

– Значит, это и есть…

– Несомненно. Он, конечно, не мог и представить, кого встретил, – Ольга сдержанно хмыкнула. – И вот, пока этот деятель изливал нам свои переживания, Ната возьми и брякни, что он действительно позорит своё имя, и сам должен знать, как ему теперь поступать.

Сатоко вздрогнула.

– Зачем?!

– Её уже порядком перекосила эта история. А ещё ей очень несимпатичны пьяные. Но по мнению Наты, она всего лишь предложила ему оставить нас в покое и заняться своими проблемами самостоятельно. Ей и в голову не могло прийти, как собеседник может расценить её слова.

– А он?

– Он и впрямь знал, что ему делать, – грустно ответила Ольга. – И заливал вином ужас перед приговором собственной совести, в надежде как-то оправдаться перед собой. Я хотела остановить его… пока не заглянула ему в глаза. Безнадёжная затея. В общем, он собрал остатки достоинства, поблагодарил за напоминание и торжественно откланялся. Конец ты, скорее всего, прочтёшь завтра в хронике происшествий.

– Как печально. Думаешь, он тоже…?

– Исключено. Не в таком состоянии. Кроме того, у него не настолько сильная воля. Он найдёт какой-нибудь более быстрый и менее болезненный способ. Вернее, уже нашёл. До чего же безумными бывают людские обычаи! – в голосе Ольги внезапно прорвалось отвращение. – И ведь следуют им, и считают правильным! Это второй человек за минувшие три дня, кого я проводила на тот свет, не в силах спасти. Причём оба ушли крайне по-дурацки. Сделали глупость, потом ещё одну, а потом решили, что всё это несовместимо с честью. И гордо совершили главную глупость. Последнюю.

Издёвка задела Сатоко.

– Можно подумать, ты сама сильно отличаешься от них.

– Верно. Не отличаюсь. И однажды пойду на смерть, хохоча над собственным клиническим идиотизмом. Но я никогда не отступаю от своих принципов. И никогда не жалею о совершённом.

Сатоко сосредоточенно разливала чай.

– Ну, а как же Ната? Она потом догадалась?

– Мне пришлось объяснить ей. И силой удержать от попытки немедленно броситься следом. С чего она, по‐твоему, так на меня оскорбилась? Её не утешил даже тот факт, что наш случайный знакомый и так был обречён с того момента, как согласился на предложение Камиямы-сана.

– Почему? Если б он исполнил обещание…

– …то покончил бы с собой из-за ошибки при ударе, или из чувства вины за убийство друга. Понимаешь, при такой неуравновешенности трудно пережить роль кайсяку. С тем же успехом твой дядя мог его попросту пристрелить. Хотя вряд ли догадывался об этом.

– Ужасно. – Сатоко сложила ладони в молитвенном жесте; её губы шептали что-то неслышное. Потом она снова подняла взгляд. – Надеюсь, больше смертей не будет. Кстати, завтра похороны. Но вам, наверное, не стоит туда идти… из соображений безопасности.

– Пожалуй, ты права. Но зажги палочку от моего имени.

– Обязательно. Всё-таки ты жестоко обошлась с Натой.

– Раз она участвует в происходящем, ей придётся осознавать свои действия. И выдерживать их последствия. Она должна стать намного сильнее, чем сейчас. И сражаться ей стоит поучиться не только с дружелюбными партнёрами. Иначе я не поручусь за её жизнь и душевное здоровье. У меня к тебе личная просьба, Сатоко: гоняй её на тренировках, пока она с ног не свалится.

– Хорошо. К тому же здесь наши мнения совпадают, – Сатоко улыбнулась. – Она в последнее время делает себе поблажки. Да и мне стоит плотнее заниматься, пока совсем не расклеилась со своими поездками и проблемами.

– Да. А то вдруг твой таинственный Окинава-сан не узнает тебя при встрече? – подмигнула Ольга.

– Тогда я просто дам ему в глаз. С любовью. В полном соответствии с философией айкидо.

– Твоя визитная карточка! Второго такого чуда, как ты, не сыщешь по всей Японии! – и обе подруги рассмеялись, словно сбрасывая с себя тоску и скорбь.

В маленьком магазинчике на окраине предместья Акэгава Ольга с недоумением разглядывала кусок зелёного шёлка. «Интересно, зачем он мне понадобился?» – думала она. Но девушка доверяла своей интуиции. Расплатившись, она сунула свёрток в рюкзак и пересчитала оставшиеся купюры. Их едва-едва хватало на обратный автобус.

– Настоящий самурай презирает деньги, – съязвила россиянка. – Он пользуется кредитной картой.

Её кредитка лежала дома, чтобы в случае чего Наталья могла снять остаток наличности.

Ольгу переполняли веселье и странная лёгкость. Тело расслабленно скользило сквозь летний вечер, радуясь долгожданной прохладе. В ясном и собранном, как всегда, сознании вспыхивали искорки счастья.

Девушка знала, что идёт навстречу трудной, опасной и мучительной подготовке, право на которую ещё предстоит отстоять. И знала, чем всё в итоге кончится. Но отточенное лезвие Пути Воина составляло суть её бытия.

Дорога пересекала краешек парка, больше похожего на лес. Основная его часть взбиралась по склону горы, и где-то далеко вверху прятался синтоистский храм. Косые лучи солнца, проникая сквозь листву, ярко освещали белую одежду и русые волосы Ольги, делая её похожей на горящую свечу. В одном месте полотно асфальта сужалось, ныряя в небольшую ложбинку, потом расширялось снова. Здесь пышные заросли кустов подходили вплотную к обочине. «Хорошая точка для засады», – отметила россиянка.

Вскоре парк кончился. Миновав ряд коттеджей вполне европейского вида, значившихся на карте под номерами 6, 18, 11, 54 и 9, Ольга вышла к воротам дома номер 2, построенного в том же старояпонском стиле, что и жилище Сатоко, но куда больше по размерам. Часы показывали 19.55. Девушка подняла руку и нажала кнопку звонка.