Марат Хисамов - Неоткрытые письма попадают в Рай. Или По ту сторону Опенрейта

Проволочный забор садового хозяйства – это предел. Спасаться могу только здесь – под носом преследователей.

Если только…

Вдруг плеск! Мужичок, что рядом, вдоль русла двинул – вот гад! Как кит хвостом бьет, так мужик по течению прёт. Куда ж столько шума, гад!

Кустарник ближнего участка будто разрывает. Как два лося вламываются и ураганом приближаются, метая тени, долетая запахом крови.

Звуковой волной меня подхватывает и тащит вверх по крутому берегу сквозь крапивные столбы, колючие облака малинника, прокидывает через картопляну поляну. Ограда подхватывает проволками провислой сетки и, хлопнув как парус ветром, швыряет меня в пустоту как в стену.

Воздуха море над полосой хлебного поля. Света – как днем, даром что от луны. Эти полкилометра до леса непреодолимы. Пустота настолько плотная, что не проломить.

Ребра напитывает ноющим предчувствием, под солнечным сплетением что-то сжимается. Пропадает лес, пропадает поле, затылком вижу приближение…

Нее-е-ет – так не пойдёт! Разворачиваюсь к ограде и…

***

Выхватываю спрятанную за эспрессо-машиной килограммовую пачку кофе в зёрнах. Пальцы чуют перекат бугорков под плотной металлизированной упаковкой.

Пачка выдохнула духмяном из клапана – будто шилом проткнутой дырочки – и серебристым брикетом тяжелит ладонь.

Смотрю на этикетку, а перед взором еще клюет картинка экрана со статистикой смартреспондера – диаграмма активности подписчиков.

Бедовая картинка. Плохи дела. Думай, голова!

Достаю из столовых ножен тесак, срезаю угол упаковки. Воздух кухни вздрагивает от запаха жаренных зёрен. Давно не вкушал стоящий кофе и столько же не смотрел статистику по базе подписчиков.

Откидываю крышку бункера кофе-машины, опрокидываю пачку над емкостью – по пластику затарабанила сыпучая струя, а перед взором уже мелькают события лета.

Первый месяц с женой и дочкой исследовали гишпанские поместья на Мальорке: от живого уютного Bon Sol до старейшего на острове поместья-музея Els Calderers.

И за это время отправил всего 1 выпуск на 500 майлов – и то по просьбе Антона, не по моим мастырам.

(Бункер полон. Запускаю пальцы в насыпанную горку – нравится сжимать и просеивать как галечные камушки. Следует спросить у Юры: может какой кофейный грех совершаю? Я ж без понятия.

Зёрнышко прихватываю – погрызть жаренную кислинку чтобы, и щелкаю включателем агрегата – тот заурчал. За стеклом, на оконном отливе голубь тянет шею, высматривает то ли мигающий индикатор машинки, то ли печёные творожные плюшки на столе в плетеной корзинке).

Второй месяц лета – я крутил нервы инструктора и рулевую баранку в автошколе. Оформлял бумажки на чистокровный японский минивен. Отслеживал успехи первоурбеков – по текстам, по приходам на свой счет в банке.

К концу месяца урбеки притихли, поэтому для внесения живинки сделал так: утром, перед экзаменом в автошколе, на скорую руку сколотил 3 товарные позиции в аутопее и 1 письмом пригласил 370 человек купить видеокурсы, не объясняя ни словом, что это такое – из-за чего опоздал на 30 минут на экзамен и получил чуть больше 250 000 руб. выручки на расчетный счет.

И в закрытой первоурбекской группе на фейсбуке запостил результаты с вопросом: «Как проходят ваши ежедневные упражнения в основах по Понятиям?»

Ну подзадорил чуваков, а 370 подписчиков-то не из моей базы, из Лискиной. Моим подписчикам досталось только 3 новостных выпуска на полбазы – открываемость 27%…35%

(В руках появляется чашка, помещаю на лоток эспрессо-машины. Кругляк регулятора дозы откручиваю ближе к нулю.

Впереди прогон 7 порций эспрессо просто для запаха, чтобы заполнить всю квартиру. Продавить кофейный дух от кухни по коридору до компа в зале. Предвкушая, жму кнопку с рисунком парующей чашки. Молоти, молотилка!)

Август весь за рулем – по горам карпатским да по городам-селам Украины колесили, по 4—17 часов каждый день:

От поляны <���вырезано> до магазина с овечьим сыром, упрятанного за три горы разбитыми дорогами, и дальше – до бани-бочки под открытым небом на берегу ручья, до бани – чана с минералкой да на открытом огне.

И даже рейс-бросок на 800 км от пасеки с ульями-лежанками до сельской хаты ради молочной бани. Рассылки в августе не трогал вовсе. Ни разу. Ни письма. Только твитил да фотки в мордокнижье пулял. Наверно, это называется «загул» :-)

В таком загуле – не до своих продаж. В сентябре засел за письма – запулил десяток выпусков. Открываемость близка к плинтусу – рухнула с привычных 35…45% летом до 12…20% осенью. Катастрофа…

(Пнн-Пн-н… Двумя ударам машинка прессует кофейный помол в таблетку. Две густые струйки зажурчали из краника кофе-агрегата. Парок от пены, тёмной и мелкопузыристой, выносит из чашки нарастающий аромат эспрессо с тонкой ноткой свежевыпеченной булочки, точнее даже горячей корочки.)

Отзывчивость подписчиков на прочитанные тексты огромная – количество просмотров видео, куда приглашал, просто зашкаливает. То бишь, кабы открывали письма как раньше, – счастья стало бы в 2 раза больше. Значит…

(Пнн… таблетку кофейного жмыха отбрасывает в боковой приемник, пар оттуда потянулся призрачными белёсыми шлейфами. Жму кнопку старта еще раз.)

Значит, 4/5 базы не откликаются на заголовок письма в почтовике или у них в жизни что-то отвлекающее массово происходит. «Гениальные тексты» отправляются в рай.

(Вторая порция уплотняет запах кофе и раздвигает стены кухни. Начинаются наплывы ореховых тонов – фундук и еще что-то знакомое. Основной аромат перетягивает внимание на себя и полутона норовят ускользнуть – неопытный еще нюхач.)

Усилием возвращаюсь к размышлению.

30 тысяч подписчиков на смарте – и только пятая часть гарантировано открывают почту, а остальные… это ж представить страшно – как огромное поле, которое не перейти!

Они вроде бы есть емайлами в списках, и, одновременно, их нет, ибо недоступны. Золотое поле. Знакомое ощущение…

Нее-е-ет – так не пойдёт!

Думай, голова, как пройти туда и проверить, что там творится без меня. Они же не открывают письма, а те, кто откроют, – с какого перепугу ответят? Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что.

Разворачиваюсь от поля к ограде и охватываю взглядом сразу всю ширь: слева садовый домик-халапуга, еще левее заросли малинника; по правую руку жидкие кустики и овражек – такой же опасный, как золотое море колосьев за спиной.

От речки тянет сыростью, запахом подвядшей ботвы и поломанных веток малины. Не видно, а только чуется по звукам: ко мне по круче взбираются двое.