Диана Ледок - Аэр. Смешок Невидимки

– Все в норме, иди. Буду подавать гвозди.

Впоследствии, Кристл неоднократно спрашивала себя, не случилось ли с ним тогда и в самом деле сотрясения по вине злосчастной коробки, так как после того случая сосед Стивен неожиданно решил сделаться ее другом Стивеном. И обратной трансформации не последовало. Ни спустя неделю, когда Кристл нечаянно пролила на него кипяток из чайника, ни через год, ни через четыре года, в течение которых Кристл десятки раз решала никогда больше с ним не разговаривать.

И так уж вышло, что за все это время ни ей самой, ни ему, ни разу не выпала возможность уехать на задание – Стивен ждал положенные пять лет, а Кристл и вовсе лишь недавно вернулась со своей второй миссии. Так что переживать слезные прощания и желать друг другу удачи случая до сих пор не представлялось. И, судя по появившимся на табло именам, еще долго не представиться – так как уехать им теперь предстояло одновременно.

Кристл фыркнула на ходу и, добежав до дома Стивена, рывком распахнула дверь.

В воздухе витал запах блинчиков – особенного лакомства, которым Стивен угощался, когда был расстроен. Эту привычку он приобрел еще до знакомства с ней, и эта причуда очень мило сочеталась с его суровой внешностью покоряющего горные вершины экстремала-норвежца. Слабость, о которой мало кто знал, так как готовить и есть Стивен Хансен предпочитал в одиночестве, переживая таким образом приступы несвойственного ему угрюмого настроения.

Первое время Кристл относилась с почтением к этой его странности, но не прошло и трех лет после их знакомства, как она начала попросту игнорировать просьбы Стивена «дать ему спокойно поесть блинов», вваливаясь к нему без приглашения и заваривая две чашки чая. Стивен возмущался и фыркал, но Кристл в ответ только отшучивалась и не уходила, так что выбора у него не оставалось. Что его, кажется, не особенно-то и огорчало.

– Прогнать тебя я всегда успею, – в конце концов говорил он, отбирая у нее последний блин.

На сей раз Кристл решила не оглушать его громкими приветствиями, и тихо прокралась на кухню, хитро улыбаясь. Широкая спина Стивена закрывала от нее конфорку, и судя по потому, с каким шипением готовились вожделенные блинчики, Стивен был полностью погружен в процесс готовки. И не повернулся, когда Кристл села за стол и откинулась на спинку стула.

– Приветствуй меня, – заметила она, когда Стивен подбросил очередной блин и тот шлепнулся сырой стороной на сковороду. – И корми, я голодная.

– Где ты была? – пробормотал тот, не оборачиваясь.

– Мы с Азалией ходили в здание отправки, – сообщила Кристл, пытаясь по профилю собеседника понять, что на сей раз заставило его вспомнить про любовь к мучному. – Сегодня на табло должны были появиться новые имена, ты же знаешь.

Стивен ничего не ответил и только от души хлопнул золотистый блин о тарелку, тут же вновь наливая на освободившуюся сковороду тесто.

– Странная реакция от человека, день ото дня ожидающего увидеть свое имя в списке получивших новое задание счастливчиков, – Кристл нервно хихикнула. – Иногда мне кажется, что ты бы и бровью не повел, если бы я тебя обскакала и уехала первой.

– В чудеса веришь, стало быть? – буркнул Стивен, и Кристл с трудом удалось сдержаться и не вздохнуть, угрюмо пробормотав нечто наподобие «вот и я о том же, кто бы мог подумать».

– Когда я жила в Бельгии, знакомые буквально прыгали с миссии на миссию, – вместо этого продолжила она. – И каждому более или менее удавалось справляться и возвращаться с победой в кармане. Хотелось бы мне знать, как избиратели регулируют уровень сложности. Нам ведь с тобой дают задания совсем другого класса чем, скажем, ребятам второго или третьего уровня.

– Вот доберешься до пятого уровня, получишь статус Избирателя, и поймешь, – Стивен шлепнул еще один блин о тарелку и принялся шкрябать по миске с тестом половником. – А сейчас лучше помоги мне.

Кристл встала и поддержала сковороду, пока Стивен выливал на нее остатки теста.

– Много получилось, – услышала она его недовольный голос. – Придется давиться.

– То есть меня угощать ты не намерен? – отозвалась Кристл.

Почувствовав на себе его укоряющий взгляд, Кристл подавила смешок и с готовностью приняла протянутую ей тарелку с блинами, проследовав с ней к столу.

– Рассказывай, – невнятно предложила она, когда Стивен сел напротив и принялся смотреть на нее тоскливыми зелеными глазами, подперев подбородок кулаком. – По какому случаю такой жизнерадостный вид?

Равнодушно наблюдая за тем, как она расправляется с блинами, Стивен долгое время молчал, а потом спросил:

– Есть кто-нибудь из знакомых в числе выбранных?

– Что?

– Информационное табло, – скрестив руки на груди, Стивен откинулся на спинку стула. – Знаешь кого-нибудь из тех, кто отправляется на миссию?

Наученная горьким опытом общения с пребывающим в плохом настроении Стивеном, Кристл благоразумно решила не лезть к нему с вопросами. Скрутив блин в трубочку, она деланно задумчиво указала ею на собеседника.

– Кое-кто был… – сказала она. – Кажется, кто-то из друзей Азалии едет, да еще и… Ах да, Лили! Ее отправляют на берега Адриатического моря. Так мне сказала Азалия, хотя… – Кристл откусила кусок от блина. – Не знаю, откуда она могла это узнать. На табло ведь не сообщается, куда кто едет.

– Лили, надо же, – слабо усмехнувшись, Стивен глубоко вздохнул. – А еще кто?

– Можно сказать соседи. Их имена-то и появились сегодня на табло.

Стивен всегда умел «держать лицо», а потому понять, о чем же он думает, у Кристл никогда не получалось. Она могла сколько угодно сверлить его взглядом, но о том, чтобы пробить созданную им оборону, можно было и не мечтать. Что было довольно неприятно, учитывая, что ее собственные мысли он всегда с легкостью считывал с ее лица.

Вот и сейчас Стив имел вид человека, готового в любую минуту покачать головой и заметить «Я уже давно догадался, какой секрет ты так усиленно замалчиваешь, так что не терзай себя попытками выглядеть таинственно». И даже несмотря на то, что он вполне мог быть занят попытками незаметно нырнуть поглубже в свои мысли, а не в мысли собеседницы, Кристл вдруг почувствовала, что не может продолжать изворачиваться.

– Ладно, – отрывисто произнесла она. – В конце концов, в любой момент может вернуться Азалия, и тогда мне уж точно не удастся ничего тебе сказать.

Сколько бы сотен раз она не представляла себе, в какой именно манере однажды ошеломит друга, сообщив ему о наличии его имени на табло, теперь оказалось, что она совершенно неспособна собраться с мыслями и завернуть информацию в наиболее оригинальную, заманчивую обертку. Все заранее заготовленные слова и фразы с готовностью повылетали из головы, оставив после себя лишь дрожащее от волнения решение прямо рассказать Стивену обо всем, не забывая при этом дурашливо улыбаться. Да и о себе тоже надо было рассказать, пусть и сумбурно.