Ирина Фургал - Возвращение солнца. Цикл «Деревянная сабля». Книга первая

В поредевших к ночи толпах гуляющих, мы снова увидели Малька и его Аню, но не стали их окликать, мы же воспитанные люди.

– Как романтично, – говорила Ната, любуясь огнями, и тёмным морем, и пёстрыми нарядами, и красноватым светом маяка, и подсвеченными снизу тёмными кронами парка. – Пойдём к пляжам?

– Давай, – согласился я. – Между прочим, мы с Рики уже купаемся.

– Надо как-нибудь выбраться всем вместе. Может, завтра?

– Может, – согласился я. И тут меня окликнули, чему я был вовсе не рад. Мало того, волна злости, захлестнувшая меня, помешала мне услышать начало фразы и увидеть говорившего.

– …А если ты, Ната, бросишь его, к тебе может посвататься приличный парень, – говорил Кохи Корк, который на год меня старше и лет на сто дурее.

– Да, даже Кохи может посвататься, – загоготал кто-то из его компании. Пьяноватые парни выдвинулись из темноты. Их противный предводитель продолжал изгаляться:

– А то ведь, пока ты прогуливаешься с этой бледной поганкой, приличные кавалеры на тебя и не взглянут.

– Кохи, – сказал я, – уйди по-хорошему. Или опять будет драка. В прошлый раз ты отделался сломанным пальцем, а в этот раз будет кое-что похуже. И снова твой отец станет платить штраф, потому что начал ты.

– Ребята, он струсил! – заголосил идиот. – Его и пальцем тронуть не собираются, а он уже угрожает. Да мой отец…

– Вот и славно. Идём, Ната, – обратился я к своей спутнице.

На самом деле, меня так и подмывало много чего высказать Кохи. Унизить его так, как он всегда пытался унизить меня. Например, спросить, хорошо ли он нынче схлопотал от папочки. Я был уверен, что здорово – неспроста ведь он так напился. Неспроста прицепился ко мне, едва увидев. Но нет. Почему-то мне очень неприятна была картина, нарисованная воображением: Кохи, с покорным видом потирающий шишку, и старый злыдень – его отец с перекошенным от ярости лицом. Язык словно одеревенел. Словно никогда в жизни я остроумно не отвечал на выпады Кохи, словно никогда не видел его, потирающим шишку, поставленную лично мной.

Компания Кохи перегородила нам путь.

– Думаешь, раз ты маг, тебе всё можно? Гулять с нашими девушками, ходить по нашим улицам… Ты – вонючий белёсый анчу, а их место – в каменных дырах. Тех, кто вылез оттуда, мы загоним обратно или вырежем под корень.

Дружки Кохи подвякивали из тени, но он что-то разошёлся пуще всех. Упился вина по самые уши. Обычно Коркин сын гораздо изобретательнее в оскорблениях, его намёки тонки и язвительны, слова остры, как нож, и даже выражение лица может быть таким, что вам покажется, будто на вас плюнули. Но сейчас он брехал, словно глупая шавка, и фразы его были фразами его отца, человека тупеющего в приступе злобы. Язык у Кохи совсем заплетался. Даже не интересно.

Сказать по правде, с тех пор, как мы повзрослели, такие стычки между мной и Кохи происходили не так, чтобы часто, но регулярно. В университете и общественных местах старший сын Корков демонстрировал презрение ко мне, проходил мимо, вздёрнув нос и поджав губы, но, чувствовал я, в душе его всё клокотало при виде меня. Время от времени его прорывало, он цеплялся ко мне и порывался драться. Я – анчу, а наследничек Корков из породы анчуненавистников. Не знаю, зачем он снова и снова распускал руки: я искуснее в драке, и парню здорово доставалось от меня. Наверное, это семейная традиция, которой нельзя пренебрегать. Как вы уже поняли, мне тоже не всегда удавалось равнодушным проходить мимо Кохи.

– Тебя вырежем первого, – сказал болван.

Рядом неожиданно, словно из-под земли, нарисовался Малёк, высоченный, как его отец. Он нашёл Ане извозчика, а сам вернулся к нам.

Из шайки Кохи раздался голос:

– Миче – хороший парень, это все знают. Не лезь к нему. Он не виноват, что таким родился. Наш кузен, между прочим, вообще на костылях, так что, он от этого хуже?

Это выступил Хрот, младший брат Кохи. Тот поднял брови, икнул и сказал удивлённо:

– О! Вякнул! С тобой потом поговорю.

Смешная угроза: все знают, что братья Корки души друг в друге не чают.

– Да, – дёрнула плечами Ната. – Вы побеседуйте, а мы пошли.

Наша компания попыталась обогнуть их компанию, но пьяный Кохи вытянул руку и схватил меня за рукав.

– Не попадайся мне в тёмных местах, Миче, – любезно предупредил он меня. Я собирался отшвырнуть его посредством магии, но Малёк молча и нежно взял Кохи за запястье – и подёргавшись в его пальцах, тот отшвырнулся сам. Однако, несмотря на присутствие Лёки, Кохи не успокоился. Нырнул ему под руку, схватил меня за рубаху на груди, и тут же, моментально, разгорелась бы драка. Мне не хватило мига, чтобы нанести удар. Хрот, младший братец, метнулся ко мне и вцепился в правую руку:

– Миче! – крикнул он, глядя на меня круглыми глазами. – Миче, постой!

Я постоял.

Хрот – он противный и нудный всезнайка и задавака. Ему ещё год предстояло учиться в университете, но, право, не знаю, чему. Всё чаще я видел, как он беседует на равных с профессорами, я читал его статьи в университетском журнале. В журнале, посвящённом истории. В своих статьях, между прочим, он ни разу не высказался худо в адрес анчу или королевской династии Охти. И я признавал, что выводы, которые делает выскочка – это очень правильные выводы. Если не знать, кто автор, можно проникнуться уважением и восхищением. Ладно. Даже зная, можно проникнуться. Я же вдобавок знал самый главный секрет Хрота, но, поскольку был весь такой проникнутый, не выдал его никому, никогда. И, против воли, уважал младшего из Коркиных детей ещё больше благодаря этой тайне. Я чувствовал, что Хрот платит мне взаимной симпатией. Это не мешало нам время от времени пререкаться и драться. Правда, ни он ни я не являлись в этих случаях зачинщиками. Это были, так сказать, коллективные ссоры, как сейчас, или потасовки стенка на стенку, где хочешь-не хочешь, а надо поддержать своих.

– Миче, – торопливо говорил Хрот, отдирая пальцы старшего брата от моей рубашки, – мы выпили, понимаешь? У Кохи день рождения. Он несправедлив к тебе, всегда задирает тебя, но, не бей его сейчас, когда он в таком состоянии. Пожалуйста, пусть сегодня не будет драки.

– Да пожалуйста, – пожал я плечами.

Но пьяные дружки Коркина сына, придвинулись вплотную, и Лёка уже кого-то невежливо отпихнул, а голову самого задиристого прижал к себе локтем, хоть парень и брыкался. Ната схватила сломанную ветку и держалась поблизости от Лёки. Хрот и ещё трое-четверо парней, в том числе и кузен на костылях, безрезультатно призывали компанию оставить нас в покое.

– Кохи, – крикнул Хрот в отчаянии, – пошли-ка на наше место под мостом! Купим ещё вина и будем пировать до утра, как в прошлый раз.

«На наше место под мостом»? Я подумал, что ослышался. У Кохи ведь день рождения. Разве не следует им вернуться в свой богатый дом, к праздничному столу?